– Мы уже видели такое прежде, ваша светлость, –объяснял Тиниен патриарху Эмбану, – только тогда это были древние ламорки.Я не знаю, к какому разряду древностей принадлежат эти. – Он покосился надва мумифицированных трупа, которые принесли на холм атаны.

– Этот – кинезганец, – сказал посол Оскайн, указавна одного из мертвецов.

– Выглядит почти как рендорец, верно? – заметилТелэн.

– Да, определенное сходство неизбежно, –согласился Оскайн. – Кинезга, как и Рендор, – сплошная пустыня, а нетак уж много существует разновидностей одежды, подходящей для такого климата.

Мертвец, которого они обсуждали, был в свободном,ниспадавшем широкими складками одеянии, голова была замотана куском ткани, икрай ткани спускался на затылок.

– Они не слишком хорошие бойцы, – сказалКринг. – Стоило нам нанести первый удар, как вся их смелость пошла прахом.

– А кто другой, ваше превосходительство? – спросилТиниен. – Эти, в доспехах, были очень хорошими бойцами.

В глазах тамульского посла появилось беспокойство.

– Это – плод чьего-то воображения, – объявил он.

– Не думаю, ваше превосходительство, – покачалголовой Бевьер. – Люди, с которыми мы столкнулись в Эозии, действительнобыли извлечены из прошлого. Вид у них был диковинный, могу вас уверить, нокогда-то они и в самом деле были живыми людьми. Все, что мы видели здесь,говорит нам, что мы встретились с подобным случаем. Этот парень определенно невоображаемый солдат. Когда-то он жил на свете и носил именно такие доспехи.

– Это невозможно, – твердо сказал Оскайн.

– Оскайн, – сказал Эмбан, – просто радипредположения отвлечемся ненадолго от слова «невозможно». Кем бы мог быть этотчеловек, если не плодом воображения?

– Это очень старая легенда, – сказал Оскайн. Лицоего все еще выражало беспокойство. – Говорят, что когда-то, очень давно, вКинезге обитал некий народ, предшественник нынешних ее жителей. Легенданазывает этих людей – киргаи. Предполагается, что современные кинезганцы – ихвыродившиеся потомки.

– Но, судя по их внешности, они происходят из разныхчастей света, – заметил Келтэн.

– Согласно легенде, Кирга – город киргаев –располагалась в центральных нагорьях Кинезги, – пояснил Оскайн. –Местность эта выше, чем окружающая пустыня, и там было большое озеро,питавшееся из подземных источников. Предания гласят, что климат там значительноотличался от пустынного. Киргаям не требовалось защищаться от солнца, как ихсовременным отпрыскам. Кроме того, я полагаю, одежда служила признаком ранга истатуса. Судя по нраву киргаев, они нипочем не позволили бы низшему народуносить киргайскую одежду.

– Значит, киргаи и кинезганцы жили в одно время? –спросил Тиниен.

– На сей счет легенды не слишком точны, сэр Тиниен.Очевидно, был период, когда киргаи и кинезганцы существовали бок о бок. Киргаи,впрочем, наверняка были господствующей нацией. – Оскайн скорчилгримасу. – И с какой только стати я так говорю о мифе? – пожаловалсяон.

– Это весьма вещественный миф, Оскайн, – Эмбанткнул ногой мумифицированного киргая. – Я так понимаю, этот народ обладалособой репутацией?

– О да, – с отвращением согласился Оскайн. –У них была чудовищная культура, основанная на жестокости и войне. Они держалисьподальше от других народов, дабы избежать, как они говорили, загрязнения.Говорят, они были помешаны на чистоте расы и воинственно враждебны к новымвеяниям.

– Бессмысленная враждебность, – заметилТиниен. – Занимаясь торговлей, неизбежно сталкиваешься с новыми идеями ивеяниями.

– Легенда гласит, что киргаи тоже понимали это, сэррыцарь. Торговля была запрещена.

– Они вовсе не торговали? – ошеломленно спросилКелтэн.

Оскайн покачал головой.

– Предполагается, что они сами производили все, что иммогло понадобиться. Они пошли настолько далеко, что запретили хождение золота исеребра.

– Чудовищно! – воскликнул Стрейджен. – Так уних вовсе не было денег?

– Говорят, что были – железные бруски, и, полагаю я,довольно увесистые. Это вряд ли поощряло развитие торговли. Киргаи жили толькоради войны. Все мужчины были солдатами, а женщины всю свою жизнь вынашивалидетей. Когда киргаи становились слишком стары, чтобы воевать или рожать, онидолжны были покончить с собой. Предание гласит, что они были лучшими в миребойцами.

– Легенда преувеличивает, Оскайн, – сказалЭнгесса. – Я сам убил пятерых этих людей. Они слишком много временитратили на то, чтобы напрягать мускулы и принимать стойку с оружием – вместотого, чтобы заниматься делом.

– Древние придавали большое значение формальностям,атан Энгесса, – пробормотал Оскайн.

– А кто был этот тип в плаще? – спросилКелтэн. – Тот, что пытался выглядеть как Ищейка?

– Думаю, что он занимает здесь примерно то жеположение, что Геррих в Ламорканде и Сабр в Западном Астеле, – задумчивоотозвался Спархок. – По правде говоря, я слегка удивился, увидев здесьСабра, – прибавил он осторожно, помня, что они с Эмбаном поклялисьсохранять в тайне настоящее имя Сабра.

– Профессиональная вежливость, что же еще, –пробормотал Стрейджен. – Но это его появление подтверждает нашу догадку,что все нынешние волнения и беспорядки связаны между собой. За всем этим кто-тостоит – некто, кого мы еще не видели и о ком даже не слышали. Рано или позднонам нужно будет изловить кого-нибудь из этих посредничков и вытянуть из нихсведения об их хозяине. – Светловолосый вор огляделся. – Ну, чтотеперь?

– Энгесса, – обратился Спархок к росломуатану, – когда, ты сказал, прибудут атаны из Сарсоса?

– Примерно послезавтра, Спархок-рыцарь, – атанглянул на небо на востоке. – Завтра, – поправился он, –поскольку уже светает.

– Тогда мы займемся нашими ранеными и подождем атановздесь, – решил Спархок. – Я бы предпочел, чтобы в такое время меняокружало множество дружеских лиц.

– Один вопрос, Спархок-рыцарь, – сказалЭнгесса. – Кто такой Анакха?

– Это Спархок, – пояснил Улаф. – Так зовутего стирики. Это означает «человек без судьбы».

– У всех людей есть судьба, Улаф-рыцарь.