оставляя неглубокий порез.

Кровь стекает по шее, и друг морщится от боли.

– Отпусти его, – прошу я.

Меч отца дрожит в моей руке.

– Тебе следовало остаться в стороне, – говорит Сирит. – Но ты же не можешь не сражаться, верно, Нокс? Даже когда на кону твоя жизнь, ты не можешь сопротивляться зову меча. Настоящий солдат. В этом мы похожи.

– Игры разума не принесут тебе победы, – говорю я, бросая вызов.

– Чего ты на самом деле хочешь от своей грустной никчемной жизни? – спрашивает Сирит, игнорируя мои слова. – Мести? Этого мало, Нокс. Я бы сказал, что это даже жалко. Мысли по-крупному. Например, я хотел быть величайшим воином, когда-либо жившим на этом свете. Я хотел, чтобы люди знали мою силу и не променяли меня на недостойного царя. Я хотел править Шестью Островами и привести наши земли к величию. Посмотри, чего я добился. Подумай о том, чего бы ты мог добиться, если бы примкнул ко мне, а не сражался против меня.

– Ты поработил людей, – отвечаю я дрожащим голосом, хватка на шее Мики усиливается.

– Да, – усмехнувшись, отвечает Сирит. – Но это не относится к делу.

Вот только в его словах нет смысла. Это лишь способ потянуть время и попытаться сбить меня с толку.

Он хочет проникнуть в мой разум, но я не позволю.

– Чего ты на самом деле хочешь, Нокс? – снова спрашивает Сирит.

Я сужаю глаза.

– Хочу, чтобы это закончилось, – отвечаю я. – Хочу, чтобы ты страдал.

Взгляд Сирита скользит по Мике, и лезвие его ножа вонзается в плоть.

– Нокс… – зовет Мика.

Я замечаю страх в его глазах, когда он осознает происходящее раньше меня.

– Все мы должны страдать, – произносит Сирит. – Ты уже должен был это понять.

Он вонзает нож в шею Мики.

Я вижу, как мой друг издает тихий стон.

Кровь стекает по его рубашке.

Затем Сирит бросает безжизненное тело Мики на песок.

– Ну вот, – произносит он с жестокой улыбкой. – Все кончено.

Глава 45

Нокс

Тело Мики с глухим стуком падает на песок, и этого звука достаточно, чтобы мои колени подогнулись.

Его лицо утыкается в песок. Он не моргает, не задыхается.

Мика смотрит на меня, разинув рот и не произнося ни слова.

Горе и ярость раскаляют грудь и выжигают слезы.

Мика мертв. Мой друг, мой брат, моя семья.

Исцеление не вернет его.

За это я убью Сирита.

Я не стану ждать Красной Луны и наблюдать за битвой со стороны. Я выпотрошу его тело и отсеку голову.

Король смерти перешагивает через тело Мики и указывает на меня ножом.

– Теперь твоя очередь.

– Нет, – отвечаю я. – Твоя.

Я атакую и сбиваю Сирита с ног.

Мы начинаем бороться, песок летит во все стороны, а меч выскальзывает из моей руки. Сирит ударяет меня головой.

Я откатываюсь в сторону, не позволяя зрению затуманиться.

Щурюсь, чтобы сфокусировать взгляд на человеке, за которым моя семья следила из поколения в поколение.

Возле тела Мики я замечаю свой меч и беру его в руки. Кровь друга стекает по лезвию.

Я стараюсь не думать об этом.

Бросаюсь вперед и замахиваюсь на Сирита.

Он двигается как опытный воин. Столетиями Сирит совершенствовал боевые навыки, и это видно. Каждое его движение продумано и губительно.

– Ты так и не понял? – Он откровенно забавляется. – Меня не убить.

– Я сделаю кое-что похуже.

Тянусь к ножнам на ремне, достаю кинжал и бросаю его в Сирита.

Он ловит его в воздухе и прицельно кидает в мою ногу.

Боль пронзает тело, и я едва не падаю на землю. Стискиваю зубы и вытаскиваю лезвие из бедра.

Я бросаю его на песок и проглатываю агонию.

Не позволю боли меня одолеть. Не сейчас.

Сирит глядит на меня с любопытством.

– Ты стал сильным.

– Достаточно сильным, чтобы победить тебя, – шиплю я.

Он выпрямляется, от его улыбки темнеет небо.

– Вряд ли.

Я бросаюсь вперед и бью его локтем по носу.

Шок Сирита подобен бальзаму для души.

Я не теряю времени. Прижимаю клинок к его горлу и рычу:

– Сейчас все закончится.

Сирит глядит на меня и качает головой, его рука сжимает рукоять лезвия, не позволяя ему погрузиться глубже.

– Это никогда не закончится, – говорит он. – Волшебного меча не существует. Никакое оружие, спрятанное на этом острове, не погубит меня.

В приступе ярости я сильнее сжимаю клинок.

– Есть только я, – продолжает он. – И вечность.

– Ошибаешься, – рычу я и прижимаю острие клинка к его горлу. Достаточно, чтобы порезать кожу. Сирит не моргает, когда по его шее стекает струйка крови. – Селестра способна уничтожить тебя. Она спасет Шесть Островов.

– Уничтожь меня? – смеется Сирит. – Как она это сделает, если не может спасти даже себя?

Улыбка скользит по лицу дьявола, и я поворачиваюсь, как он того и хочет.

Я замечаю, как Селестру швыряют на землю, магия ее матери серым ветром кружится вокруг, поднимая в воздух песок и листву.

Селестра задыхается, словно ее душат.

Моя ярость в одно мгновение сменяется беспокойством.

Теола собирается убить ее.

– Вот твоя спасительница, – произносит король, но я уже несусь к девушке.

– Мертвая маленькая девчонка! – кричит он вдогонку.

Я бегу к Селестре, не оглядываясь.

Я знаю, что Сирит этого хочет. Я знаю, что играю ему на руку. Но мне все равно.

Если Селестра умрет, то все было напрасно.

Мой отец. Мика. Их смерть будет напрасной, если нам не удастся защитить Шесть Островов и убить короля.

Я бросаюсь на Теолу, разрываю ее связь с Селе-строй и отталкиваю женщину на песок.

Быстро поднимаюсь на ноги и подбегаю к Селестре. Девушка тяжело дышит.

– Все в порядке, – обещаю я. – Я рядом.

– Нокс, – шепчет она, затаив дыхание.

Она смотрит на мою рану и морщится. Знаю, что порез глубокий. Кровь стекает по ноге, но я не обращаю на это внимания. Я стискиваю зубы и пристально смотрю на Селестру.

«Мы должны с этим покончить», – думаю я.

Селестра кивает, осознавая, что рана ничего не значит перед лицом того, что все Шесть островов могут попасть в руки Сирита.

Я хватаю ее за руку и прижимаю к себе, защищая от матери.

Теола шипит, глядя на нас обоих.

– Предательница, – произносит она.

– Нельзя так разговаривать с единственным человеком в семье, которого благословила богиня, – отвечаю я, вызывающе вскинув брови.

– Богиня? – Теола хмурится. – Ее не существует.

– Ты ошибаешься, мама, – говорит Селестра. – Эльдара помогла мне пройти испытания. По окончании Асклепина подошла ко мне и позволила унаследовать свои силы.

– Испытания, – удивленно повторяет