соблюсти и свои интересы, и интересы семьи. Я бы довольствовалась тем, что стала бы твоей помощницей.

– Тогда мы так и сделаем, – заявил отец. – Выбора все равно нет.

– Поздно, папа. Я стала магом. Я хочу жить открыто, а не прятаться в тени. А Гарриет лучше всего отправиться за границу и поступить в какой-нибудь колледж.

– В любой, который она захочет, – предложил Ианте Лаван.

– У нее будет все лучшее, – сказала Исбета. – Она может учиться в моем колледже – дамском колледже «Возвышенный путь». Я сама оплачу ее обучение.

– Решено, – согласился Ианте. – Я включу это в брачный контракт.

– Если она и правда достигла того, о чем говорит, это невозможно. – Мистер Лаван печально поджал губы. – Ты не можешь жениться, сын. Не на ней. Беатрис не может стать твоей женой.

– Может! – возразила Исбета. – Хильвиатрас знает способ защитить плод без ношения магического ожерелья. Нет никаких преград.

– Никто в Чесленде их не поженит! – выпалил побагровевший мистер Клейборн.

Мистер Лаван успокаивающе поднял руку.

– Это их не остановит, Генри. Моя своенравная, но умная дочь – владелец «Пеликана». Все, что им нужно сделать, – просто отплыть на три мили от берегов Чесленда, и она свяжет их законными узами брака.

– Но у меня контракт с Беатрис! Я возражаю и заявляю свои права! – возопил Дантон. – Если корабль сдвинется хоть на дюйм – я подам в суд!

– Я не принадлежу тебе! – прокричала в ответ Беатрис. Надидамарус беззвучно выросла из ее тела, поднимаясь во весь рост. Дантон побелел. Мистер Лаван приоткрыл рот. Отец не видел, что происходит, поэтому продолжал смотреть на Беатрис. – Я никогда не стану твоей, Дантон Мезонетт. Я – повелительница удачи, я могу превратить твое будущее в проклятие, и ты будешь умолять избавить тебя от него. Ты не можешь владеть ни мной, ни любой другой женщиной. Мы не предметы, которые можно запереть на замок или пользоваться ими. Убирайся с этого причала и никогда больше меня не тревожь.

Дантона перекосило от ужаса.

– Я отзываю свои притязания. Это ваша проблема, Клейборн. Мне она не нужна, – смело заявил он, но голос его дрожал. Мезонетт развернулся на каблуках и без оглядки умчался прочь.

Мистер Лаван задумчиво таращился вверх. Отец бросил взгляд Дантону вслед и снова посмотрел на Беатрис.

– Сдается мне, у вас троих на все готов ответ. Мистер Мезонетт нас покинул. Гарриет вы отправите в дорогой колледж. Каковы еще будут требования?

– У нас нет требований, папа. Я прошу… – дыхание Беатрис сбилось, – утром мы отплываем. Ты привезешь сюда маму и Гарриет, чтобы они были на моей свадьбе?

– Ты… – отец осекся, – ты же не думала…

– Они обвели нас вокруг пальца, Генри. Моя дочь не сойдет с корабля, пока он не окажется как можно дальше отсюда. Я ее слишком хорошо знаю.

– Мне жаль, папа. Но именно этого я хочу. – Исбета подошла к Беатрис. – Я буду путешествовать по свету и напишу свои книги. Я никогда не выйду замуж. Я не хочу этого. Мама, пожалуйста, пойми меня.

– Разве ты не понимаешь, что уничтожаешь будущее нашей семьи, Исбета? – спросила миссис Лаван. – Я столько трудилась, чтобы «Лаван Интернешнл» стала крупнейшей корпорацией в мире!

– Но если бы я послушалась тебя, то была бы несчастна. Это сломило бы меня, – призналась Исбета. – Я знаю, чего хочу, мама. Я хочу исследовать мир. Открывать новые знания. Писать книги и беречь магию, утерянную Орденом. Мне очень жаль, что это не то, чего хочешь ты, но я не стану жертвой твоего честолюбия.

– Я не смирюсь! – заявила миссис Лаван. – То, что ты натворила…

– Окажись на моем месте любая другая, ты бы ей аплодировала, – возразила Исбета. – Назвала бы ее поступок смелым, дерзким и предприимчивым. Почему это не могу быть я?

Миссис Лаван молчала. Она посмотрела на дочь и тихо покачала головой.

– Не стану отрицать. Но все это очень опасно!

– У меня есть экипаж, – сказала Исбета. – Я найму помощников и охрану. И если ты захочешь меня видеть, буду каждый год возвращаться домой.

Ее мать покосилась на мужа.

– Это ты ей все время потворствовал. Им обоим!

– Серьезно? А я думаю, мы хорошо их воспитали, – сказал мистер Лаван. – Наши дети выросли независимыми и знающими себе цену. Я не собираюсь плакаться, что слишком им потакал. Разрешите подняться на борт, капитан? Говорят, мой сын женится.

Исбета вздохнула с облегчением.

– Разрешаю, отец. Мама?

Госпожа Лаван посмотрела на Беатрис.

– Ну что ж… Готова ли ты научиться быть женой, которая нужна моему сыну?

У Беатрис лихорадочно забилось сердце. Она попыталась улыбнуться, но ничего не вышло.

– Боюсь, сначала нам нужно сделать кое-что другое.

– И что же?

– Отыскать способ защитить наших детей, – призналась она. – А потом рассказать об этом всему свету.

Миссис Лаван подумала над ее словами.

– Почему? Приведите мне ваши доводы.

– Потому что женщины-чародейки несвободны, – сказала Беатрис. – Во всем мире они стоят перед одинаковым выбором: они могут заниматься магией, как служительницы Санчи, или рожать детей. Как я могу утаить это знание, если открою его? Люди должны знать.

– Постойте-ка, – оборвала ее миссис Лаван. – Я устала кричать вам с пристани. Разреши подняться на борт, Исбета? Мне нужно убедиться, что у тебя все получится.

– Мама?

– Если ты хочешь именно этого, мой материнский долг – помочь тебе.

Исбета просияла. Слезы закапали у нее из глаз.

– Правда?

– Правда. Разреши подняться на борт, пташка. У нас большие планы.

– Разрешаю, – всхлипнула Исбета и сбежала по трапу в объятия матери, они прижались друг к другу, и капитанская шляпа слетела на доски причала.

Отец Беатрис с напряженным лицом стоял рядом с господином Лаваном.

– Папа? – позвала она. – Я пойму, если ты не захочешь, но…

Тот помолчал, тщательно взвешивая решение. Беатрис подавила порыв затаить дыхание. Она держала рот на замке и не спорила, не уговаривала и не умоляла. Теперь Беатрис стала магом. Отцу решать – смирится он с этим или нет.

Он посмотрел на нее.

– Но что скажут люди?

– Пусть говорят, что им заблагорассудится. Неужели их мнение сильнее, чем любовь отца к дочери?

Отец склонил голову.

– Я хотел бы больше дать тебе в детстве. Я пытался умножить наше состояние, но потом у меня осталась единственная надежда – ты…

Мистер Лаван положил руку ему на плечо.

– Все мы хотим этого для своих детей. Но порой им нужно то, что мы и представить не можем.

– Ты расшатаешь все устои, Беатрис. Ты перевернешь мир вверх тормашками.

– Именно этого я и хочу, папа. Если это означает, что я тебе больше не дочь…

– Нет, не говори так! Даже не думай. – Отец расправил плечи, а потом вздохнул. – Будет крупный скандал, но ты – моя дочь. Этого ничто не изменит. Можно одолжить твое ландо, Калман? Я хочу привезти свою семью на свадьбу.

Эпилог

Беатрис стояла в передней у зала Великого Ордена в Грейвсфорде и в который раз мысленно проходилась по списку. Она заучила речь. Подготовила