«Алло?»

Молодой голос, несомненно, принадлежал Каннингейму. УиллДарнелл почувствовал, как у него что-то поднялось и опустилось в животе, но ниодним звуком не выразил своего удивления: он был слишком стар для этого.

— Привет Каннингейм, — сказал он. — Дарнелл.

— Уилл?

— Да.

— Что случилось, Уилл?

— Как у тебя дела, детка?

— Вчера выиграл, а сегодня проиграл. Дерьмовая партия. Никакне мог сосредоточиться. Что случилось?

Да, это был Каннингейм — он, и никто другой. Уилл, самнемного разбиравшийся в шахматах и понимавший пользу заранее обдуманныхзапасных ходов, неторопливо проговорил:

— Детка, у тебя есть карандаш?

— Конечно.

— Недалеко от твоего отеля есть небольшой автомагазинчик.Это на Норд Броад-стрит. Ты можешь сходить туда и посмотреть что-нибудь дляпокрышек?

— Конечно, могу. Завтра утром.

— Прекрасно. Спроси Роя Мастангерра и упомяни мое имя.

— Как по буквам?

Уилл произнес фамилию по буквам.

— Это все?

— Да… не считая того, что я желаю тебе не проиграть вследующий раз.

— Спасибо, — сказал он.

Уилл попрощался с ним и повесил трубку.

Несомненно, это был Каннингейм. Сегодня вечером он был вФиладельфии, находящейся в трехстах милях от Либертивилла.

Кому он мог доверить ключи от своей машины?

Молодому Гилдеру.

Мог бы! Если бы молодой Гилдер не был в больнице.

Своей девочке.

Но у нее нет ни водительских прав, ни даже разрешения. Такговорил сам Эрни.

Кому-нибудь еще.

Кому?! У Эрни больше никого не было, не считая самого Уилла,а Уилл чертовски хорошо знал, что Каннингейм не давал ему ключей.

Невероятно.

Дьявольщина.

Уилл откинулся на спинку кресла и разжег еще одну сигару. Ипока она не была докурена, он пробовал найти какое-нибудь объяснение. Ничего неполучалось. Каннингейм был в Филадельфии, он уехал туда на школьном автобусе,но его машина исчезла. Джимми Сайкс видел, как она выезжала из гаража, но невидел, кто был за рулем. Что бы это могло значить?

Раздумывая над такими вопросами, Дарнелл не заметил, какзаснул.

* * *

Через три часа он проснулся; его разбудил гулкий ударзакрывшейся главной двери. Затем он увидел лучи мощных двухсотваттных ламп,отсветы которых быстро проскользили по потолку.

Уилл торопливо соскочил с кресла. Не надевая ботинок,валявшихся под столом, поспешил к окну во внутреннее помещение гаража. Кристинамедленно проехала к стоянке номер двадцать, развернулась и замерла. Уиллподумал, что еще не проснулся.

Двигатель взревел один и другой раз. Из блестящих новыхвыхлопных труб вырвались струи голубого дыма.

Затем мотор заглох. Уилл стоял не двигаясь.

Дверь офиса была закрыта, но никогда не выключавшаясявнутренняя селекторная связь позволяла ему слышать каждый звук, раздававшийсяна стоянках. Именно поэтому он в августе знал о начавшейся драке междуКаннингеймом и Реппертоном. Сейчас из динамика доносилось только потрескиваниеостывающего двигателя и больше ничего.

Никто не выходил из Кристины, потому что в ней никого небыло.

И он только что видел, как принадлежавший Каннингейму«плимут» 58-го года сам по себе проехал через весь гараж и, никем неуправляемый, занял свое обычное место. Он видел, как погасли фары, и слушал,как остывает мощный восьмицилиндровый двигатель.

Немного поколебавшись, Уилл открыл дверь офиса. Онпереступил через порог, спустился по лестнице и неуверенными шагами направилсяк двадцатой стоянке. В пустом помещении его шаги отдавались гулким эхом.

Он остановился перед роскошным двухтонным красно-белымкорпусом машины. На ее великолепном лаковом покрытии не было ни единогопятнышка грязи или ржавчины. Стекла были чисты и прозрачны.

Теперь он слышал только неторопливую капель таявшего набампере снега. Уилл потрогал капот. Тот был теплым.

Он попробовал открыть дверцу водителя — та оказаласьнезапертой и легко поддалась ему. Изнутри потянуло запахом новой кожи, новойобивки и новых хромированных деталей. Был и еще один слабый запашок. Какой-тоземляной, не совсем приятный. Уилл глубоко вдохнул воздух, но не смогопределить его. Уиллу почему-то вспомнился подвал для овощей в доме его отца, ион наморщил нос.

Он наклонился. Ключей в замке зажигания не было. Милеометрпоказывал число 52.107.8.

Внезапно пустой замок зажигания повернулся. В то же мгновениевзревел, а затем ровно заработал двигатель.

Уилл вздрогнул. У него перехватило дыхание. Быстро захлопнувдверцу, он поспешил обратно в офис. В одном из ящиков стола нашел ингалятор исудорожным движением поднес ко рту. Из его груди вырывались звуки, похожие насвист зимнего ветра, дующего из-под входной двери. Его лицо было цвета восковойсвечи. Левая рука обхватила горло.

Двигатель Кристины снова выключился.

Вновь никаких звуков, лишь потрескивание остывающегометалла.

Уилл постепенно стал приходить в себя. Он тяжело погрузилсяв кресло и закрыл лицо руками.

Ничего по-настоящему необъяснимого… до сих пор.

Он видел.

Машиной никто не управлял. Она приехала пустая. Если несчитать запаха гнилой репы.

И, еще не избавившись от испуга, мысли Дарнелла уже началикрутиться вокруг того, как он мог извлечь выгоду из того, что узнал.

В среду остатки сгоревшего «камаро» были найдены служителемпарка, которому утром позвонила одна пожилая леди, жившая в крохотном городкеАппер-Скуантик. Она сказала, что ночью плохо спала и видела отблески пламенивозле главных ворот парка.

В четверг фотография обугленной машины появилась на первойполосе «Либертивилл-Кейстон». Над снимком был заголовок, набранный крупнымшрифтом: ТРАГЕДИЯ В СКУАНТИК-ХИЛЛЗ. ТРОЕ ПОГИБЛИ В АВТОМОБИЛЬНОЙ КАТАСТРОФЕ.Ниже была помещена статья, где предполагалось, что случившееся, вероятно, былонарушением элементарных дорожных правил, поскольку «в обломках автомобиля былинайдены несколько пустых бутылок из-под виски».