— Я забыл про чертов диабет ее матери, — и он протянул имзаписку, которую нашел на двери, приклеенную скотчем. Том и Джордан прочиталиее вместе:

«Папочка!

Случилось ужасное как ты наверное знаешь, я надеюсь что ты впорядке и прочитаешь это. Митч Страйнман и Джордж Гендрон сейчас со мной, людисходят с ума, и мы думаем из-за мобильников. Папа вот самое плохое, мы пришлисюда потому что я боялся. Я собирался разбить свой если бы я ошибся. Но я неошибся, его не было. Мама взяла его с собой, потому что ты знаешь бабушкабольна и ей хотелось чаще с ней перезваниваться. Богом клянусь, я ужасноперепугался, потому что кто-то убил мистера Кретски. Множество людей мертвы илирехнулись, как в каком-то фильме ужасов, но мы слышали, что люди собираютсявместе (HOРМАЛЬНЫЕ люди) в здании мунецепалитета, и туда мы собираемся пойти.Может мама уже там, но господи она взяла мой МОБИЛЬНИК Папочка если тыдоберешься сюда, ПОЖАЛУЙСТА, ПРИДИ ЗАБЕРИ МЕНЯ

Твой сын,

Джон Гейвин Ридделл»

Том дочитал записку, потом заговорил, и мягкая вкрадчивостьего голоса напугала Клая сильнее, чем могло напугать лобовое предупреждение.

— Ты знаешь, что люди, которые собрались в муниципалитете,могли разойтись кто куда, не так ли? Минуло десять дней, и за это время миросновательно тряхнула.

— Знаю, — ответил Клай. Глаза жгло, и он чувствовал, что вголосе появляется дрожь. — И я знаю, что его мать, возможно… — Он пожал плечамии махнул рукой в темноту, указывая на мир, который находился за пределамизасыпанной опавшими листьями подъездной дорожки. — Но, Том, я должен пойти вмуниципалитет и посмотреть. Может, они написали, куда пошли. Может, он написал.

— Да, — кивнул Том. — Разумеется, ты должен. А уж там мырешим, что делать дальше. — В его голосе по-прежнему слышалась только доброта,и Клаю даже хотелось, чтобы он рассмеялся и сказал что-то вроде: «Да перестань,наивный ты наш… неужели ты действительно думаешь, что увидишь его вновь?Спустись на гребаную землю».

Джордан прочитал записку второй раз, может, в третий ичетвертый. Несмотря на горе и ужас, которые охватили Клая, ему хотелосьизвиниться перед Джорданом за ошибки, с которыми сын написал письмо, напомнитьДжордану, что Джонни находился в стрессовом состоянии, писал на крыльце,согнувшись в три погибели, тогда как его друзья наблюдали за творившимся внизухаосом.

Джордан опустил письмо.

— Как выглядит ваш сын?

Клай хотел спросить, к чему этот вопрос, потом решил, что нехочет знать ответа. По крайней мере пока не хочет.

— Джонни на голову ниже тебя. Коренастый. Стемно-каштановыми волосами.

— Не худой? Не блондин?

— Нет, это его друг, Джордж.

Джордан и Том переглянулись. Взгляды эти были печальны, но,по мнению Клая, в них читалось и облегчение.

— Что? — спросил он. — Что вы видели? Скажите мне.

— На другой стороне улицы, — ответил Том. — Ты не заметил,потому что бежал. В трех домах ниже мертвый мальчик. Светловолосый, худенький,с красным рюкзаком…

— Это Джордж Гендрон, — ответил Клай. Он знал красныйшкольный рюкзак Джорджа, как и синий ранец Джонни со светоотражающимиполосками. — В четвертом классе он и Джонни вместе построили макет деревнипуритан. Получили по пятерке с плюсом. Джордж не мог умереть… увы, конечно же,мог. — Клай сел на крыльцо, которое привычно скрипнуло под его весом, и закрыллицо руками.

Муниципалитет находился на углу Понд-стрит и Милл-стрит,напротив городского парка и озерца, которое дало название городу[123]. Стоянкапрактически пустовала, если не считать мест, отведенных для машин сотрудников,потому что брошенные автомобили полностью перекрыли обе улицы, ведущие кбольшому белому викторианскому зданию. Люди подъезжали насколько возможноблизко, а потом шли пешком. Опоздавшим вроде Клал, Тома и Джордана каждый ярддавался с трудом. Уже в двух кварталах от муниципалитета автомобили забили илужайки перед домами. Полдюжины домов сгорели. Некоторые пожарища еще дымились.

Клай накрыл одеялом тело мальчика на Ливери-лейн (этодействительно был Джордж, друг Джонни), но они ничем не могли помочь десяткам,может, и сотням раздувшихся и разлагающихся тел, которые встретились им, покаони медленно пробирались от Ливери-лейн к муниципалитету Кент-Понда. В темнотеКлай никого не узнавал. Возможно, не узнал бы и при дневном свете. Вороны в этиполторы недели трудились без отдыха.

Мысли его продолжали возвращаться к Джорджу Гендрону,который лежал лицом вниз, на окровавленных листьях. В записке Джонни указал,что с ним были Джордж и Митч, еще один его близкий друг из седьмого класса. Ито, что случилось с Джорджем, произошло уже после того, как Джонни приклеилзаписку скотчем к двери черного хода, и они втроем покинули дом Ридделлов. Апоскольку на окровавленных листьях остался только Джордж, Клай могпредположить, что Джонни и Митч ушли с Ливери-лейн живыми.

Разумеется, мы ничего не можем предполагать, человекпредполагает, а Бог располагает, подумал он. Евангелие от Алисы Максвелл, пустьона покоится с миром.

И действительно, убийца Джорджа мог преследовать их ипоймать где-то еще. На Главной улице, на Дагуэй-стрит, может, на Лорел-уэй.Насадить па разделочный нож из шведской стали или на пару автомобильных антенн…

Они добрались до края автомобильной стоянки муниципалитета.Слева пикап попытался добраться туда по земле и застрял в болотистой канаве вкаких-нибудь пяти ярдах от акра цивилизованного (и по большей части пустынного)асфальта. Справа лежала женщина с рваными ранами на шее, и птицы расцветили еелицо черными дырами и кровавыми полосами. На голове осталась бейсболка«Портлендских тюленей»[124], на руке — сумочка.

Деньги убийц больше не интересовали.

Том положил руку ему на плечо. Клай даже вздрогнул.

— Перестань думать о том, что могло бы произойти.

— Откуда ты знаешь…

— Для этого не нужно читать мысли. Если ты найдешь тутсвоего сына, а я склонен думать, что не найдешь, я уверен, он расскажет тебевсю историю. В противном случае… разве это имеет значение?

— Нет. Разумеется, нет. Но, Том… я знал Джорджа Гендрона.Дети иногда называли его Коннектикутом, потому что его семья приехала оттуда.Он ел хот-доги и гамбургеры у нас во дворе. Его отец приходил к нам, и мывместе смотрели матчи с участием «Патриотов».