Девочка почесала ногтем ямку между ключиц, где раньше виселасветлая бусина, и вздохнула. Из-за этой бусины ей тогда весной всыпали так, чтобольно было сидеть. А потом долго внушали, какой горький срам причинила она,неблагодарная, своему роду. Это ж нарочно не выдумаешь! Отдать знак своейбудущей женственности встречному-поперечному, в первый и последний разувиденному!.. Да без материнского дозволения! Да вперёд старших сестёр! Да комубы доброму, а то за версту по роже видать – злодею отъявленному…

Не умела хранить, строго приговорила мама, ну так не нужнатебе, бесстыднице, новая. Пока в понёву не вскочишь…

Вот если бы его попросить, подумала девочка. Он бы мне сразукузовок сплёл.

* * *

Чужой человек появился со стороны ельников. Девочка заметиланезнакомца и испуганно схватилась за края камня, на котором сидела. Чёрныеельники лежали посреди светлого бора, словно островок чужеродного, бессолнечного,враждебного мира. Там не водились ни ягоды, ни грибы. Только смертоносныепоганки как-то проникали сквозь напластования слежавшейся хвои и стояли вмёртвой тишине, бледно-сизые, едва заметно светящиеся…

И Барсуки, и Пятнистые Олени ельников сторонились. Девочканикогда туда не ходила, не приблизилась и теперь. Поиски грибов довели её лишьдо прогалины, откуда была видна граница черноты. Но и этого, похоже, хватило,чтобы соприкоснуться со злом. Потому что чужой человек шёл прямо к ней.

Страх высушил горло и сделал ватными пальцы, цеплявшиеся закамень. Наверное, надо было бежать. Мужчина шёл широким, уверенным шагом.Плечистый, средних лет темнобородый мужчина. Не больно-то убежишь от такого. Аможет, он не с худым умыслом? Может, заплутал в чаще, дорогу хочет спросить?..

Но у человека за спиной не было ни кузовка, ни котомки. Онулыбался, и от этого было ещё страшней.

Он был уже в десятке шагов, когда девочка наконец сорваласьс камня и побежала, бросив корзину. И сразу услышала, как позади затрещалвереск под сапогами преследователя. Девочка мчалась, как зайчонок, безошибочносознавая, что вот сейчас будет настигнута. Вереск трещал всё ближе, человек набегу невнятно ругался сквозь зубы. Наверное, он больше не улыбался. Если онапереполошит взрослых, и венны поймут, что кто-то пытался поднять руку на ихдитя…

Девочка почти добежала до низкорослых можжевельников,почему-то казавшихся ей спасительными. Но нырнуть в густые заросли не успела.Навстречу, обдав запахом псины, взвилось в бесшумном прыжке мохнатое сероетело. Матёрый зверь с разгона перелетел кусты и встал между нею и еёпреследователем. Полудикий, невероятно свирепый пёс знаменитой веннской породы.Из тех, что не попятятся и от целой стаи волков. Его самого издали можно былопринять за очень крупного волка. А на шее у пса был кожаный ошейник, и на нём,как драгоценный камень, переливалась хрустальная бусина.

Девочка, которую он едва не сбил с ног, от неожиданности инового испуга растянулась на земле, но сразу вскочила и стала отступать прочь,пока не упёрлась спиной в дерево. Она никогда раньше не видела этого пса, и небыло времени раздумывать, чей он, кто послал его ей на выручку.

Пёс не лаял. И не рычал. Он стоял неподвижно, вздыбив шерстьна загривке и ощерив в страшном оскале двухвершковые зубы. Когда человек шагнулв сторону, он шагнул тоже.

Человек был далеко не трусом.

– Ты чей, пёсик? – спросил он спокойно и дажеласково, решив для начала попробовать успокоить собаку. Пёс не поверил ему иклыков не спрятал. Девочка смотрела на них круглыми глазами, прижимаясь кдереву так, словно оно могло расступиться и спрятать её в своей глубине. Она-товидела, что рука мужчины медленно подбиралась к поясному ножу.

Человек между тем убедился, что следом за псом не спешил егоне менее свирепый хозяин-венн. Он быстро, очень быстро нагнулся, схватил из-подног обросший мхом гнилой сук и запустил им в кобеля, надеясь обозлить его ивызвать на неразумный прыжок. В другой руке чужака словно сам собой возникдлинный, в полторы пяди, охотничий нож.

Пёс в самом деле прыгнул. Только чуть раньше. И намногобыстрей, чем предполагал человек. Мужчина собирался ударить его по морде,уворачиваясь от клыков, и пырнуть ножом в сердце. Вместо этого пёсьи челюстисомкнулись, словно капкан, на его вооружённой руке. Человек взвыл от боли: обекости ниже локтя хрустнули, как только что хрустел вереск у него самого подногами. Пёс опрокинул его наземь, словно тряпичную куклу, выпустил ставшуюбезвредной руку и наступил лапами на грудь.

Человек был большим охотником до опасных драк и давнопотерял счёт схваткам, в которых выходил победителем из ещё худших положений.Он не испытал особого страха, даже когда над самым горлом лязгнули острые, каккинжалы, клыки. Он испугался до судорог, только увидев ГЛАЗА. Серо-зелёные,каких он у собак не встречал никогда. И ещё ВЗГЛЯД. Взгляд, какого не бывает узверя.

Мужчина мгновенно облился липким потом и закричал от ужаса,успев понять, что нарвался на оборотня.

И умер.

От страха.

Пёс не стал рвать мёртвого. Просто фыркнул и отошёл, оставивего лежать с безумно перекошенным лицом и постыдным мокрым пятном на крашеныхполотняных штанах. Девочка по-прежнему таращила глаза, не в силах отлепиться отсвоего дерева. Пёс медленно подошёл к ней, посмотрел в лицо и вздохнул, а потомопустил голову и прижался плечом к её бедру. Прикосновение сильного мохнатоготела странным образом успокоило её. Она нерешительно протянула руку, потрогалаострые уши и увидела, как скупо качнулся туда-сюда длинный хвост. Осмелев,девочка стала гладить серого зверя, к которому большинство взрослых попросту неотважилось бы подойти близко, потом обняла его за шею.

– Бусинка! Совсем как моя, – удивилась она,рассмотрев хрустальную горошину, накрепко вшитую в толстую кожу ошейника. Накакое-то время она забыла даже о мертвеце, лежавшем в десяти шагах от неё.

Пёс осторожно высвободился из её рук, отбежал в сторону ивернулся, неся в зубах корзинку с грибами. Девочка взяла его за ошейник, изверь повёл её кругом можжевеловых зарослей, прочь от поляны, прочь отзловещего ельника, – прямо туда, где, как она хорошо знала, бродили полесу две её сестры, мама и старший брат. Скоро впереди и вправду послышалисьперекликавшиеся голоса.

Мама стояла на заросшей папоротником прогалине иобеспокоенно озиралась, щуря близорукие глаза и раздумывая, не пора ли идтиискать запропастившееся дитя. Не то чтобы дочка Пятнистых Оленей моглазаблудиться в лесу. Просто всегда лучше, когда дитё на глазах. Особенно такоенепослушное.

Девочка выпустила ошейник пса и во всю прыть побежала кматери, наконец-то расплакавшись от пережитого страха. Когда она обернулась,чтобы показать матери своего защитника, её корзинка стояла в мягкой лесноймураве, а серого пса нигде не было видно. Только на ручке корзины нашли потомследы страшенных зубов. Да в полуверсте от того места, близ ельников,мужчины-Олени увидели и там же зарыли чужого человека, умершего от страха.