В рядах куявских воинов привлекал внимание один, впозолоченных латах, с пышным гребнем на шлеме, закрывающем все лицо. Меч еговзлетал в воздух быстро и легко, воин рубился умело, и хотя куявы уже подалисьпод бешеным натиском, но этот все еще продвигался вперед, хоть медленно, нопродвигался, быстрыми и точными ударами повергая артан под копыта своего коня.

За ним двигалось около двух десятков закованных в железовоинов на таких же панцирных конях. Аснерд увидел, толкнул коня и понесся наумелого куява. Еще издали он прокричал таким могучим голосом, что вздрогнуливсе вокруг, а кони от страха присели:

– Кто ты, смельчак, скажи свое имя?

– Ты знаешь меня, – выкрикнул куявский всадник, –но зачем тебе мое имя?

– Чтоб передали твоей матери о твоей славной гибели…

– А не твоей?

Они сшиблись с таким неистовством, что кони закричали, каксмертельно раненные люди, и присели на задние ноги. Аснерд принял удар меча нащит, взмахнул топором, движение обманчиво, но всадник все же уловил и нарочитуюзамедленность, что на самом деле только кажущаяся, сам нанес удар, в то жевремя уклоняясь от артанского героя, однако уклонился небрежно, топор заделшлем. Другого бы свалил бездыханным, но у этого только лопнул ремешок, шлемслетел, на Аснерда взглянуло взбешенное знакомое лицо.

– А, – проревел Аснерд, – так ты этот… а мыуж думали, что ты только красиво шагать умеешь!

– Ты многого не знаешь о куявах, – выкрикнул Свей.Он нанес быстрый удар, Аснерд закрылся щитом, тут же ударил дважды, метя вголову, – но… узнаешь!

– Может быть, – буркнул Аснерд. Он привстал настременах, его гигантский топор обрушился сверху, с пронзительным звоном разнесметаллический щит на мелкие брызги, переломил и меч, как сосульку, ударил вголову, обезобразив лицо красавца начальника дворцовой стражи, рассекгрудь. – Но ты… молодец.

Застонали, закричали куявские воины, в бешенстве набросилисьна Аснерда. Он ощутил себя огромным медведем, которого окружили мелкие собаки, ноподоспели из его окружения, быстро перебили друзей Свея и, во главе с Аснердом,не останавливаясь, двинулись за отступающими куявами.

Аснерд, завидя Придона, крикнул ему:

– Помнишь, в Куябе был начальник дворцовой стражи? Занами его присылали?

Придон, забрызганный кровью, злой, спросил непонимающе:

– Это который петушишка… так его называл Скилл?

Он потемнел, любое воспоминание о Скилле причиняло боль,Аснерд кивнул:

– Он самый. Мог бы отсидеться, это ж не его деловыходить и драться в поле. Что-то его кольнуло, вышел! Красиво дрался, красивопогиб.

– Сообщим родителям, – крикнул в ответ Придон и,пришпорив коня, с топором во вскинутой руке понесся вперед.

Аснерд задумчиво смотрел вслед. Придон как будто несомневается, что возьмут и Куябу. Не пора ли сказать, что на совещаниикрупнейших военачальников Вяземайт уже предложил у стен Куябы ограничитьсябогатым выкупом?

И что военачальники уже согласились?

Придон вырвался вперед, метался по всему полю, выискиваясильнейших куявских богатырей и повергая их с одного удара. Монолитное войскодавно раздробилось на отдельные кучки, некоторые группки бросались в паническоебегство, этих легко настигали и убивали, другие же, встав спина к спине,отчаянно дрались, стараясь продать жизни подороже.

Впереди послышались крики, проклятия, звон железа и ржаниеиспуганных коней. Придон не поверил глазам, впереди отступал, пятясь, целыйартанский отряд, а их гнал, теснил и повергал огромный, как пещерный медведь,воин в темных доспехах и на темном, как ночь, коне. Артане, среди них Придонузнал известных героев, тщетно пытались защищаться, но с каждым ударом мечакуява вдрызг разлетались щиты, а следующим ударом он рассекал противника доседла.

На него удары сыпались со всех сторон, но толстые, какчерепаший панцирь, доспехи выдерживали, шлем сплошной, с узкой прорезью дляглаз. Придон пришпорил коня, закричал издали страшным голосом:

– Эй, богатырь!.. А не сразиться ли тебе с равным?

Куяв сразил еще одного, кровь брызнула тугими струями, ввоздух взлетела срубленная по плечо рука с топором в кулаке, затем огромнаяголова в бронзовом шлеме повернулась в сторону Придона.

– Ах, – прогремел могучий голос, – наконец-томне повезло… Сам Придон!

Придону голос показался знакомым, он крикнул:

– Ты знаешь мое имя, назови и свое, чтобы знать, когооплакивать родне!

– Ты меня уже встречал, – прорычал великан. –Меня зовут Дунай! Я тот, кто вобьет тебя в землю по уши…

– Хвались громче, – ответил Придон сдержанно.Хотелось тоже выкрикнуть что-то обидное, но удержал страх, а вдруг не сумеетодолеть сильнейшего богатыря Куявии. – Если ты мужчина, постарайся небежать… сразу.

Дунай захохотал, остальные воины уже отбежали и, встав вкруг, смотрели на двух богатырей. Придон принял первый удар на щит, сам замахнулсятопором. Дунай с легкостью парировал, его щит даже не дрогнул в могучей руке.

– Ты уже подрос, волчонок, – крикнул Дунайодобрительно.

– А ты стал еще болтливее, – отрезал Придон.

Он пропустил сильнейший удар, все тело тряхнуло, в глазахДуная мелькнуло удивление. Придон понял по его глазам, что надо бы свалитьсябез чувств под копыта, явно Дунай бил очень сильно, и, воспрянув, сам началнаносить удары, частые, неприцельные, заставляя Дуная то подставлять щит, топарировать мечом.

Примолкшие было артане начали радостно вскрикивать, куявыподбадривали своего героя, стучали в щиты. Дунай наконец озверел и перешел внападение. Некоторое время они, не сдвигая коней с места, обменивались ударами.Придон чувствовал себя все увереннее, его удары становились все сокрушительнее.

Наконец он улучил момент, принял удар меча на щит, а еготопор со страшной силой обрушился прямо в закрытый железом лоб. Дунайвздрогнул, этот чудовищный удар любого размозжил бы в лепешку, но Дунай лишьмедленно повалился лицом в конскую гриву. Придон тяжело дышал, пот заливалглаза. Руки дрожали, пальцы разжимались, он кое-как сунул топор в петлю. Дунайтяжело обрушился на землю.

Придон торопливо покинул седло, Дунай от удара оземь пришелв себя, глаза распахнулись. Он попробовал привстать, но в горло уперся острыйнож, Придон держал рукоять, голос дрожал от ярости:

– Сдаешься?

Дунай прорычал:

– Нет.

– Что? – переспросил Придон.

– Прочисть уши, – рыкнул Дунай. – Я не сдаюсьартанскому псу!

Придон с трудом удержался от бешеного желания вонзить остриев горло по самую рукоять, выкрикнул: