– А мне нет никакого смысла убивать его родственников, –тихо сказала Ксюша. – Абсолютно никакого. Более того, сейчас, когда он получилв свои руки деньги – Вика же не может распоряжаться средствами, – Антонизменился до неузнаваемости. У меня такое впечатление, что он меня вот-вотвыгонит…

В этот момент во дворе коротко просигналил автомобиль.

– Антон приехал! – вскрикнула балерина и схватилась запудреницу.

Раздались шаги, мужчина вошел в гостиную и раздраженносказал:

– Где еда? Очень тороплюсь. Быстро чистую рубашку дай, едуна телевидение, будем вести… Тут он увидел меня и замолчал.

– Виолочка приехала за вещами Вики, – залепетала Ксюша, –вот все уже в чемодан сложили. Ты когда уедешь?

– Максимум через полчаса, – буркнул мужик, буравя менявзглядом.

– Вот и… – начала Ксюша.

– Вам надо заплатить? – прервал ее Антон. – Сколько?Составьте счет – еда, стирка, в общем все, и отдайте Ксении.

Я промолчала.

– Виолочка позвала Вику в гости, – тихо попыталась вмешатьсяв разговор Ксения, – просто так, бесплатно.

Антон вздернул брови:

– Бесплатно?! Мы что, нищие? Нет уж, спасибо, вполнеспособны нанять для Виктории гувернантку, давайте не кривляйтесь. Во сколько выоцениваете свои услуги? Только имейте в виду: Вика будет жить у вас не болеедесяти дней, пока тут все устаканится с похоронами, поминками… Ну? Сколько?

– Десять миллионов долларов, – спокойно ответила я.

– Сколько?! Вы с ума сошли.

– Ничуть, именно столько стоит мое свободное время.

– Но таких денег ни у кого нет! – воскликнул Антон.

– Тогда будем считать, что вы нищие, и я держу у себя Викуиз жалости.

Повисло молчание. Антон побагровел, на щеках у него заходилижелваки, глаза стали прозрачными. Неожиданно он рассмеялся и хорошопоставленным голосом сказал:

– А вы молодец, не даете себя в обиду. Будь по-вашему, иизвините, устал, наверное, и несу глупости.

Я искренно поразилась произошедшей в нем перемене. Хам инаглец исчез без следа, его место занял приятный, отлично воспитанный молодойчеловек.

– Есть еще одна проблема.

– Какая? – поинтересовался Антон, принимаясь за еду.

– Нужно отнести Альбине передачу – продукты, вещи, сигареты…

– Да уж, – протянул брат, – задача. У меня нет времени,очень занят. И потом, стоять в очереди к окошку в тюрьме… Бр, отвратительноезанятие. Вот что, Виола, сдайте вы, я заплачу.

Он полез в кошелек:

– Купите все, что требуется, вот. А это сто баксов зауслуги.

Мне, конечно, очень нужны деньги, но кто он такой, чтобыразговаривать со мной подобным образом? Между прочим, не нанималась к нему вприслуги. И если никто из родственников Альбины не желает тащить сумку в СИЗО,то сделаю это сама, и средств на покупку чая, сахара и пряников у меня хватит.

Я резко встала:

– Простите, но мне пора, дети небось заждались. Кстати, матьхотела, чтобы Вика жила у меня. Скоро Альбину выпустят и…

– Не надо питать зряшные надежды, – оборвал Антон, –объясните Виктории: ее мать – убийца и в ближайшие десять-пятнадцать лет непоявится на горизонте. И еще, постарайтесь вложить в капризную голову девчонки,что я теперь ее опекун и не позволю закатывать истерики и выскакивать из-застола, хлопая дверью. Пусть ведет себя нормально. Не может – отправится вдорогой интернат под круглосуточное наблюдение педагогов. Итак, не понял, выпонесете передачу Альбине?

– Я схожу, – ответила Ксюша, – только объясните, куда и чтоположить? Первый раз сталкиваюсь с такими обстоятельствами.

– Хорошо, – подвел черту Антон, – я поехал.

Он дошел до двери, потом повернулся и, глядя мне в лицо,радушно предложил:

– Садитесь в машину, довезу до города.

Но меня стала раздражать его манера мгновенно переходить отхамства к любезности, поэтому я ответила:

– Благодарю, у въезда в поселок припаркован мой автомобиль.

Антон хмыкнул и ушел. Мы с Ксюшей пару минут просиделимолча. Потом я сказала:

– Вот телефон следователя Куприна Олега Михайловича, узнайтеу него все про передачу. Ксюша кивнула, потом смущенно протянула:

– У вас же нет машины…

– Нет.

– Пожалуйста, возьмите двадцать долларов, тяжело же счемоданом…

– Спасибо.

– Давайте, помогу донести саквояж до шоссе!

– Ладно.

Мы взяли швабру, продели длинную деревяшку под ручку тяжелойпоклажи и пошли к дороге. Уже усаживая меня в “Жигули”, Ксюша сказала:

– Не волнуйтесь, спокойно занимайтесь делами и Викой,обязательно отнесу продукты. Мне жаль Альбину. Представляю, как она мучается,если невиновна. А если виновата – жалко вдвойне. Понимаю, до какого отчаяниянадо дойти, чтобы решиться на подобный поступок.

Хлопнула дверца, автомобиль понесся по шоссе, быстро набираяскорость. Я обернулась. Вдали худенькая фигурка махала мне рукой. Тело моеоткинулось на спинку сиденья, и я попыталась привести мысли в порядок. Да,кажется, я сильно ошибалась в отношении Ксюши. Вряд ли женщина, задумываяпосадить Альбину в тюрьму, захочет нести ей продукты. Но, если не Ксюша, токто?

Домой я заявилась около семи и очень удивилась. В квартирепочти чисто, куча мусора из прихожей исчезла. Посередине большой комнаты красуетсяогромный стол, занимающий почти всю не слишком просторную площадь.

– У нас что, свадьба? – изумилась я. Из кухни выглянула Аня:

– Почти, Томочка сказала, что в полвосьмого придет вместе скавалером. Вот мы и постарались. От Наташки стол принесли, теперь, видишь,накрываем.

Да, приготовления были затеяны нешуточные. На скатерти тесностояли миски с салатами и блюда с нарезанным мясом, из кухни доносился ароматпирогов. Петька и Митька, аккуратно причесанные, разбирали на диване книжки.

– Зачем вам они? – удивилась я.