– Все пока запутано, – сказал Алекс. – Я вынужден исходитьиз допущения, что на корабле лишь один террорист. А это не доказано…

Он потянулся, насмешливо посмотрел на Моррисона:

– В отличие от тебя я обязан оберегать весь экипаж. Всех,кроме убийцы… если он член экипажа. Трудная работа.

– Не хотел бы быть капитаном…

– Да нет, что ты. Это интересно. Пойдем в кают-компанию,Ханг. Уверен, что все уже там.

– Шоу продолжается… – уныло сказал Моррисон. – У вас крепкиенервы, капитан. У меня, похоже, послабее.

– Один неправильный шаг – и шоу закончится гибельючеловечества, – сказал Алекс. – Поневоле будешь хладнокровным. Пойдем. Я хочупоесть.

Говорят, что все люди делятся на два типа. Одни от волненияприобретают аппетит, другие, напротив, утрачивают.

Среди экипажа «Зеркала» аппетит потерял один лишь Генералов.Он и без того вяло ковырялся в блюде салата, а уж при появлении Холмса и Уотсонсовсем отложил вилку.

– Добрый вечер, дамы и господа. – Следователь был бодр иоживлен. – Мы не помешаем?

Казалось, что он ожидал доброжелательного приема от людей,каждого из которых недавно обвинил в убийстве.

– Конечно, Холмс. – Алекс жестом указал на самый свободныйдиванчик. Едва Холмс и Уотсон уселись, как Генералов демонстративно встал ипересел к Ким и Джанет. Джанет, только что приготовившая ужин и сервировавшаястол, даже не подумала предложить Холмсу и Уотсон еду.

Повисло глухое молчание.

– Однажды, – ничуть не смутившись, сказал следователь, – мыс уважаемой Уотсон расследовали кражу природных изумрудов на рудниках Баско-4.Пришлось трое суток прожить среди шахтеров… есть с ними за одним столом, стоятьплечом к плечу в забое… много чего еще. Вы бы знали, сколько ненавидящихвзглядов сверлили нам спины, сколько раз случайно падали крепи и срывались смест роботы-забойщики… И ничего. Когда мне, с неоценимой помощью милейшейУотсон, удалось выяснить истину – все изменилось. Рабочие плакали, провожая насс планетоида.

– И это были слезы искренней радости… – буркнул Генералов.

– Вряд ли вы желаете войны, – продолжил Холмс. – Вряд ли выпокрываете убийцу. Вряд ли вы ненавидели несчастную принцессу Зей-Со. Выводпрост – вам неприятен мой метод ведения следствия. Разумеется, вы всеобменялись впечатлениями и поняли, что каждому из вас были предъявлены ложныеобвинения.

– Ложные – не то слово, – хрипло сказал навигатор. – Вынамеренно оскорбляли меня, клон!

– А вы сейчас оскорбляете меня, – невозмутимо парировалследователь. – А перед этим оскорбляли Данилу Ка-третьего Шустова. ПакГенералов, я индифферентен к указаниям на мою клонированную породу. Но ведь вынамеревались меня оскорбить?

– Да! – с вызовом сказал Генералов.

– Подобное поведение было бы нехарактерным для убийцы, –сказал Холмс, – будь убийца обычным маньяком-ксенофобом. Но убийца-спец можетвести игру на пяти-шести слоях логики… Капитан, вы не могли бы пригласить к намуважаемого Ка-третьего и скорбящую Сей-Со?

Это был перелом в общем настроении. Холмс выглядел так,будто расследование уже закончено.

В полной тишине Алекс вышел из кают-компании, спустился впассажирский холл. Дверь в каюту Ка-третьего была приоткрыта. Алекс тихонькопостучал и вошел.

Данила Ка-третий сидел на незаправленной койке, безучастноглядя в экран. На столике переливалась мягкими цветными огнями крошечнаямедитационная пирамидка земной работы. Алекс молча погасил пирамидку, сел рядомс Ка-третьим.

– Зачем вы пришли? – тихо спросил клон. То ли его транс былнеглубоким, то ли он очень быстро и аккуратно из него вышел.

– Следователь зовет всех нас в кают-компанию.

– И меня?

– И вас тоже. И Сей-Со. Ее… траур – закончен?

– Вероятно. – Ка-третий медленно повернул голову, с тоскойпосмотрел на Алекса. Негромко спросил: – К чему все это?

– Видимо, следователь нашел убийцу. Или хочет поговорить совсеми сразу.

– Время не повернуть назад, капитан, – пробормотал клон. –Зей-Со не вернуть.

– Выпейте. – Алекс протянул ему маленькую фляжку с коньяком.

– Зачем?

– Не задавайте глупых вопросов. Пейте! Это приказ!

Во взгляде клона появилось удивление. Он осторожно пригубилконьяк.

– До дна.

– Что добавлено в коньяк? – с подозрением спросил клон. –Транквилизатор?

– С чего вы взяли?

– Капитан, я работаю с чужими формами разума. Мне приходитсяпробовать их пищу и анализировать человеческую на совместимость. У меня оченьхорошие вкусовые рецепторы.

– Так я и полагал. Ка-третий, пейте до дна. Поверьте, такбудет лучше.

– Значит, транквилизатор?

Алекс покачал головой:

– Химией вашу тоску не победить. Вы ведь чувствуете свойкрах как гида-спец?

– Да.

– Выпейте.

Клон колебался недолго. Пожалуй, он выпил бы и цианистыйкалий. Тремя большими глотками он осушил фляжку.

– Прекрасно. – Алекс кивнул. – А теперь пошли пригласимЦзыгу в кают-компанию.

– Давайте попробуем, – вяло согласился клон.

Несмотря на многочасовую вентиляцию, запах меркаптана в каютевызывал тошнотворные приступы. Слава Богу, Сей-Со привела тело подруги впорядок – вложила обратно вырезанные внутренности, одела и словно бы дажеподкрасила лицо.

Сама она лежала рядом с бездыханным телом и ласкала егомедленными движениями рук. Всех четырех рук – Сей-Со сняла человеческую одежду,а облачения Цзыгу предусматривали прорези на груди. Рудиментарные ручки,которые еще недавно, спрятанные под одеждой, казались молочными железами,неутомимо разминали плечи Зей-Со.

– С-с-сей-С-с-со… – свистящим шепотом сказал Ка-третий. –Азане. Ссо шаатака.

– Кии-с гом… – не поворачивая головы, ответила Сей-Со.Похоже, что Цзыгу перестала говорить на языке Империи.

Ка-третий вздохнул. На его лице отразилась неподдельнаямука. Но голос, когда он заговорил, остался твердым. Мягкая, напевная и в то жевремя наполненная свистящими и шипящими речь полилась из его рта.

Сей-Со вскочила, раскинула руки, заслоняя мертвое телоподруги. В глазах горела ненависть.