Она молчала, с тревогой глядя ему в глаза. Неуверенноспросила:

– Почему тогда я не пытаюсь расследовать убийство?

– Потому что думаешь, будто ты – боец-спец.

– Я не боец. – Девочка плотно сжала губы. – Я это чувствую.Не только боец!

– Правильно. – Алекс одобрительно кивнул. – Ты больше чембоец. Ты – разведчица. Террористка. Агент влияния.

– Откуда ты знаешь?

– Знаю. Твоя работа – вращаться в высших кругах общества. Аесли потребуется – махать кайлом в лагере военнопленных, служить в армии,работать в публичном доме, ставить опыты в лаборатории. Ты способнаадаптироваться в любой среде. Ты можешь стать почти кем угодно. Полагаю – иследователем тоже.

– Не хочу!

– Почему, Ким? Твоя специализация уникальна. Модели-спец,певицы-спец, стратеги-спец, что ни возьми – равной твоей специализации ненайти.

– Это одиночество.

Алекс содрогнулся от ее голоса. Казалось, Ким мигомпостарела. Не повзрослела, а именно постарела на десятки лет.

– Любые уникальные специалисты одиноки. Тебе понравится твояработа. Ты будешь получать от нее удовольствие, поверь. Настоящее, а не то чтоздесь.

– Я не хочу, Алекс! – Ким с силой обняла его. – Зачем ты мнесказал? Зачем?

– Рано или поздно ты должна была узнать.

– Мне нравится летать на корабле. Мне нравится быть с тобой!

– Что ж, никто не может запретить тебе работать обычнымбойцом.

– Теперь, когда я знаю свое предназначение?

– Даже теперь. – Алекс не отвел взгляда. – Тем более –теперь.

– Я не понимаю тебя, – жалобно сказала Ким.

– Поймешь.

Он не стал больше отвечать на ее вопросы. А Ким настаиваланедолго. Она не знала игры в «Сахарок и шоколадку», наверное, та была выдуманана Эбене, но предложенный ею «Котенок-царапка» Алексу очень понравился.

Генералов ввалился в каюту, когда Ким была в душе.

– Вина? – предложил Алекс, запахивая халат посильнее.Ополовиненная бутылка настоящего земного «Vouvray» стояла на столе.

– Чего-нибудь покрепче! – рявкнул Пак.

Алекс склонился к бару. Некоторое время возился с бокалами ибутылками, потом налил навигатору бренди. С сочувствием спросил:

– Холмс назвал вас главным подозреваемым?

– Да! Уже все в курсе? – Генералов покачал головой.Сардонически расхохотался: – Стальные аргументы! Титановые!

– И какие?

– Как какие? Я единственный натурал на борту, видите ли! Атакже – единственный гомик!

– Так и сказал?

– Нет, этот Холмс, этот клонированный ублюдок, употребил ещеболее оскорбительное выражение! – Генералов всплеснул руками и сам налил себебренди. – Капитан, вы мне скажите, как связаны убийство Цзыгу и моиособенности?

– Не могу предположить, – признался Алекс.

– Я, оказывается, хотел подставить Ка-третьего иженщин-спецов!

– Джанет и Ким?

– Да! Я убил Цзыгу, чтобы испортить карьеру этого гнусногоклона, а убийство собирался свалить на одну из женщин, поскольку их ненавижу!

– А разве ты их ненавидишь?

– Я? – Генералов выпучил глаза. – Капитан, никто тактрепетно и нежно не относится к женщинам, как мы, геи! Это же всем известно…кроме следователей, как выяснилось! Холмс изъяснялся будто пьяный рудокоп спровинциальной планеты!

– Сочувствую, Пак.

– Спасибо, капитан… Нет, послушайте, как мы можемрассчитывать на справедливость, если расследование ведет клонированный идиот?

– Пак, вы возмущаетесь, что вас дискриминируют по личностнымособенностям, но и сами высказываетесь несколько… предвзято.

– Клон – это не личностная особенность, а гнилая суть! –гневно сказал Генералов. – И я в этом окончательно убедился! Если наш Ка-третийпросто дурачок, не способный уберечь своих подопечных, то Холмс – дуракагрессивный, шумный и опасный для общества! Теперь я понял, война неизбежна!

Смолк шум воды, и приоткрылась дверь санитарного отсека. Кимвысунулась в каюту. На плечах поблескивали капельки воды, мокрые волосы девочкаобмотала полотенцем на манер тюрбана.

– Ой… привет, Пак.

– Привет, малышка. – Генералов покосился на нее. – Тыслышала, в чем меня обвиняют?

– Сейчас… Алекс, я одежду в стирку бросила, ничего?

– Ну не сидеть же тебе в ванной четверть часа, – улыбнулсяпилот. – Заходи.

Ким шмыгнула к кровати, села, завернувшись в одеяло. Задорноулыбнулась Алексу.

– Я очень хорошо отношусь к женщинам! – заявил Пак. – И кженщинам-спецам тоже! У меня мама – врач-спец! А клонов я хоть и не люблю, ноубивать из-за них Цзыгу не стал бы!

Он снова плеснул себе бренди. Алекс подумал и отодвинулбутылку подальше.

– Да, благодарю… – Генералов вздохнул. – Я что-то совсем… нопредставьте себе, капитан, меня полчаса оскорбляли в лицо!

– Не злитесь на Холмса, – сказал Алекс. – Он вовсе не думаеттого, что говорит.

– Как это?

– Он провоцирует всех подозреваемых. Сознательно давит наболевые точки, на комплексы и предубеждения. А сам наблюдает за реакцией.

– Подонок! – с чувством выдохнул Пак.

– Нет, отнюдь. Ситуация чрезвычайная и требуетсоответствующих методов. Если бы существовали надежные наркотики правды, или пыткис легко контролируемым воздействием, или иные валидные методикиэкспресс-допросов, Холмс бы их применил. Может быть, применит и ненадежные,если выхода не останется.

– Контролируемые пытки? – Пак не понял.

– Конечно. Убийство явно совершил профессионал. Он сможетвыдержать и наркотики, и обычные пытки. А очень сильная интенсивностьвоздействия заставит оговорить себя и невиновного. Для Цзыгу же будут иметьзначение лишь убедительные доказательства.

– Господи, куда катится мир! – патетически воскликнулГенералов.

– Мир катится к пропасти. Пак, ты действительно не убивалЦзыгу?

– Нет!

– И не знаешь, кто убийца?

Генералов задумался.

– Я предполагал, что это вы, капитан.

– Почему? – Алекс оторопел.