что еще больнее было не иметь рядом ничего от тебя, поэтому я попросил ее у Коннера.

А этот маленький паршивец даже не сказал мне!

– У меня осталась твоя футболка, – проговорила я.

– Знаю. Я искал ее. По ретрочетвергам мы носим футболки с тематикой прошлых лет.

Я поморщилась.

– Упс. Извини.

Он улыбнулся и поцеловал меня в уголок рта.

– Ничего. Мне нравилось представлять, как ты ее носишь.

– А как я ее снимаю?

Его руки скользнули вниз по моей спине, опустились на мои ягодицы и притянули меня ближе.

– Еще больше.

– Я знаю, что уже поздно, – сказала я. – И ты устал, отработав девять часов, но…

– О, не беспокойся обо мне, – ответил Сэм, с вызовом приподняв бровь. – Я завтра отпрошусь. Моя девушка защищает диссертацию, я не могу это пропустить. – Он посмотрел на меня, мило прищурившись. – Это нормально, что я так говорю? Моя девушка?

– Я больше не боюсь этих слов, – улыбнулась я. – Я все еще пугаюсь многих вещей, в основном очень специфических сценариев, в которых меня насильно увозят в незнакомое место. Но не боюсь любить тебя или быть любимой тобой.

– Кто-то может сказать, что на это повлияли твои читательские предпочтения, – заметил Сэм. – Стоп! А моя спальня считается неизвестным местом? Или это нормально?

Я подняла свое лицо к нему для еще одного поцелуя.

– С тобой я добровольно отправлюсь куда угодно, – прошептала я. – Веди меня туда.

Эпилог

Коннер и Шани поженились в апреле. Я к тому времени уже закончила учебу. Девяносто процентов гостей на свадьбе были родственниками Шани, девять процентов – друзья Коннера, которых я никогда раньше не видела, а кроме них мама, мой отчим и я с Сэмом.

Я завершила речь и плюхнулась на свое место, чувствуя прилив адреналина и сентиментальности. Сэм обнял меня за плечи, притянул к себе и поцеловал в волосы.

– Ты справилась, – прошептал он. – Хотя я не понял ни одной отсылки к Crash Bandicoot.

– В этом вопросе я подыгрывала главному ценителю, – сказала я, потянувшись, чтобы крепче прижаться к его груди. Всю свою прежнюю жизнь при общении с другими людьми я постоянно чувствовала себя неуклюжей и колючей, но, будучи рядом с Сэмом, поняла, что могу находиться в его крепких объятиях очень и очень долго.

– Ты точно уверена, что я понравился твоей маме?

Сэм беспокоился об этом с репетиционного ужина, где я представила его. Он вежливо поинтересовался мамиными немецкими овчарками, прежде чем его поправили, сказав, что они австралийские.

– Это тоже овчарки, тоже пастушья порода, – успокоила я его. – Вполне объяснимая ошибка.

– Да, но они выглядят совершенно иначе. – Сэм был огорчен.

– Прекрати! Это не то же самое, как если бы ты полдня играл с собаками, а потом выяснилось бы, что ты путаешь их клички. Моя мама считает тебя очень милым. Это цитата.

Последние два месяца были бурными. Моя защита прошла на удивление успешно, за исключением одного спорного момента, когда профессор из комиссии попросил меня пройтись по хронологии публикаций тру-крайм романов, а я в итоге упомянула в том числе и свою любимую книгу Афродиты Джонс, которая, возможно, не совсем подходила.

Мы с Сэмом провели Рождество в Чикаго с его семьей. Его братья и сестры не собирали по двадцать долларов, чтобы купить маме ожерелье, но все были очень шумными, счастливыми и много обнимались. Это оказалось на удивление приятно.

Теперь я жила с Сэмом и работала над проектом книги, ожидая, не попросит ли «Стайлз» пройти собеседование на недавно открывшуюся вакансию приглашенного преподавателя. Я подала заявки и в другие университеты в других городах, поскольку Сэм заверил, что легко готов собрать вещи и переехать в любую точку страны. Несмотря на это, я поймала себя на странной надежде, что мы останемся во Флориде. Было приятно жить по соседству с братом, хотя он уже столько раз приходил одолжить что-нибудь, что я невольно задумывалась, покупает ли он что-то в продуктовом магазине.

– Посмотри на того молодого человека, – сказала я, кивая в сторону высокого белого парня в очках с растрепанными каштановыми волосами. – Правда, он очень похож на Денниса Нильсена[83]?

– Это какой-то программист начала восьмидесятых? – уточнил Сэм. – Потому что именно так он выглядит.

– Нет, это тот парень, который… – Я оборвала себя. Что-то подсказывало мне, что, возможно, свадьба моего брата – не лучшее место для обсуждения шотландских серийных убийц и провальных попыток избавиться от человеческих останков. – Неважно.

Сэм встал и протянул мне руку.

– Потанцуешь со мной?

– Я предпочитаю не делать подобных комплиментов ни одному месту, – сказала я, потому что обращение к «Гордости и предубеждению» всегда было хорошим способом выйти из ситуации.

Уголок рта Сэма приподнялся.

– Ты можешь станцевать со мной этот медленный танец сейчас или «Tubthumping» позже. Выбирай!

Единственное, что может быть хуже медленного танца, – это быстрый, поэтому я взяла руку Сэма и позволила ему поднять меня на ноги. Песня уже началась, и на танцполе были другие пары. Сэм обнял меня за талию. Я никогда толком не знала, что делать со своими руками во время танца – даже на концертах я просто мотала головой и держала руки в карманах. Положить ему на плечи?

– Обхвати меня за шею, – подсказал Сэм. – По сути, это просто допустимый в обществе способ прижиматься друг к другу примерно четыре минуты. Тебе придется немного покачаться, чтобы это сошло тебе с рук.

На самом деле, с Сэмом было легко найти ритм. Приятно было чувствовать тепло его рук на своей талии, находиться достаточно близко, чтобы увидеть маленькую царапину от бритвы на его шее, смотреть в его глаза, от пронзительной голубизны которых перехватывало дыхание.

– Не так уж плохо, – призналась я.

Через его плечо я могла наблюдать, как танцуют Коннер и Шани. Я никогда не видела брата таким счастливым.

– Знаешь, я уже представляла, как сделаю это, – проговорила я. – Я имею в виду, выйду замуж.

– Да?!

– Конечно, – ответила я, крепче обнимая его шею и запуская пальцы в его волосы. – Когда-нибудь.

Благодарности

Как и Фиби, мне иногда трудно понять, что я не на острове и не одинока, что нормально просить или получать любовь и поддержку. На самом деле, эта книга не появилась бы на свет без следующего неполного списка людей, мест и вещей. Я благодарна больше, чем можно выразить словами:

Лоре Брэдфорд, Ханне Андраде и всем сотрудникам Bradford Literary за то, что они были лучшими защитниками моей работы, о которых я только могла мечтать; Тарин Фэджернесс за поддержку этой книги на международном уровне; Кристин Шварц, выдающемуся редактору, за все, но