Интересно? Еще как!

И какой у мальчишек выход? Только один. Сбегать посмотреть! А там уж и решить, кто брехло, а кто правду говорит!

Можно сказать, что у мальчиков открылись склонности естествоиспытателей. Настоящих ученых, которые верят только своим глазам.

А можно…

Что вы хотите от родителей? Вечно эти приземленные недальновидные личности обламывают крылья мечтам.

Но сейчас мальчишки спорили на окраине села, шансы выбраться незамеченными были… Так они и поступили.

И только когда дрогнула земля…

Мощно, тяжко, нехотя, словно кто-то внутри нее начал бить в большие барабаны, под которые так хорошо танцевать на празднике, мальчишки подумали, что это, наверное, не самая лучшая идея.

Но – было поздно…

* * *

– Все сделано, господин. Заряды в горах мы активировали.

Верховный жрец Садорена по имени Шейрел кивнул в ответ на подобострастный поклон младшего жреца. Мог бы и не кивать – никто не осмелился бы даже ресницей моргнуть. Но…

Пусть уж! Шейрел правил своим маленьким королевством уже больше тридцати лет. Правил милостиво и уверенно, железной рукой в бархатной перчатке. Правил, не встречая сопротивления.

Из всех претендентов он был самым лучшим и осознавал это. Он отлично знал, чего хочет, он проводил свои планы в жизнь, как и его отец за пятьдесят лет до того, как и его дед, прадед…

Служение богу – это служба?

Нет, дорогие мои! Это – власть! Власть над прихожанами, власть над их семьями, умами, душами, телами… да и деньгами, что немаловажно.

Власть неограниченная.

Этого требует бог – и перед тобой распахиваются любые двери.

Этого требует бог – и люди достают золото из карманов.

Этого требует бог – и легковерное дурачье само готово на алтарь лечь, еще и локтями друг друга будут отпихивать.

Тьфу, болваны!

Шейрел решительно не уважал тех, кем манипулировал. Это и понятно, где вы видели пастуха, который уважает баранов?

Кушает – да, стрижет, режет, ценит, холит и лелеет, но уважать? Вряд ли.

Единственное, что раздражало тонкую душу жреца, – это слишком малое количество его подданных. Душа жаждала размаха, душа жаждала простора!

Но приходилось сидеть на острове. Стоило жрецам Садорена заявить о себе в открытую – и их ждала казнь. Надо было исправлять это положение.

Еще несколько поколений назад жрецы Садорена предприняли определенные шаги для достижения результата.

Был выбран плацдарм, начали вкладываться деньги, вербоваться сторонники… ну пусть не вполне сторонники, но люди, у которых есть совместные дела, общая выгода, умные люди, которые могут разговаривать и договариваться без воплей о чести и совести.

Да, такие всегда найдутся. Ради своей выгоды человек и лично с Садореном договорится, не то что с его слугами.

Постепенно планы начали претворяться в жизнь. И вот сегодня…

Не просто так жрец тянул время.

Нужно было, чтобы сошлись звезды. Чтобы сочетание планет было наиболее благоприятно. Чтобы аватара могла родиться и воплотиться. А это – определенный ребенок, от определенной женщины, в определенный день.

А сегодня можно начинать…

Вот и в горах.

Мужчина поморщился, вспомнив об уничтожении горного гнезда.

Сволочи! Орки! Грязные, волосатые, грубые твари! Давно бы их передавить всех! И сегодня эта мечта сбудется!

Имперцы… Сволочи, которые посмели им угрожать! Сегодня придет и их черед!

Сегодня он сделает первый шаг к своему величию.

Шейрел взглянул на подручного:

– Площадка готова? Жертвы?

– Да, верховный.

– Тогда начинаем через двадцать минут. Я сейчас подойду.

Жрецу предстоял еще один разговор – с матерью воплощения. Ей-ей, жертвоприношения проводить проще. А с этими бабами…

Тоже – вот уж с кем возни и хлопот! Кошмар просто!

Но никуда не денешься. Не могут мужчины рожать, вот и приходится терпеть этих назойливых, пустоголовых…

Жрец выдохнул и направился в особо защищенные покои.

* * *

Чужую магию Анна-Лиза почувствовала сразу.

Холодную, жестокую, какую-то липкую и очень гадкую. Словно под горами просыпался, ворочался здоровущий слизень.

Что ж, если так…

Маги еще не пришли. А когда придут, может быть уже поздно. Он напитается чужими смертями, чужой болью так, что его не остановишь… тут одно племя Грона скушать…

А вот обойдется! Сил у нее хватает, восстановилась…

Анна-Лиза медленно вышла из дома и направилась в сторону околицы. Медленно, спокойно, на ходу разминая кисти…

Ее, конечно, сомнут рано или поздно. Но легкой победы ее противнику не будет!

Кажется, кто-то бросился к ней – и отлетел в сторону. Кто-то что-то кричал, кто-то падал на колени, тряслись домики, словно бумажные, с крыш падала в пыль черепица…

Анна-Лиза дошла до окраины села. Вот оно, место ее последнего боя… Ну… начали!

Жаль, с девочками не попрощалась… но я вас все равно люблю, сестренки! Будьте счастливы!

И Анна-Лиза решительно воззвала к своей стихии.

* * *

– ИЛА? – Линда была искренне удивлена. Хотя чему бы?

ИЛА на одной стороне площади, храм на другой… Пройти потайным ходом под площадью – и вот тебе, радость в жизни!

Далларен улыбнулся:

– ИЛА, конечно. Отличное место и для допросов, и для разговоров…

И решительно дотронулся до двери, в том месте, где был нарисован силуэт человеческой ладони.

Об этой разработке Линда знала.

Двери и окна, которые открываются только тем, на кого настроены. Или – ближайшим родственникам. Распространения в быту не получили, ибо долго делается, дорого стоит и заклинания постоянно подновлять требуется. Но император может себе позволить.

– Что с нами будет? – нарушил молчание Жамон.

Не дурак.

Это он дал клятву Далларену. Император ему никакой клятвы не давал, и захоти Рен нарушить свое слово…

Какое слово? Его кто-то слышал?

Линда бы промолчала, если что. У нее симпатий к вигорцам не было.

– Ничего, – еще раз повторил Далларен. – Мне очаг напряжения в соседней стране не нужен.

Жамон чуть расслабился:

– Уступки потребуешь?

– В разумных пределах. И со своей стороны предоставлю вашим людям определенные преференции, – отмахнулся Далларен. – Все вы не получите, но и с пустыми руками домой не вернетесь.