– Я не останусь в Элемаре, поеду тоже! – утвердительно произнесла она.

– С нами слишком опасно! – воскликнул Ким.

– Вы не можете приказать мне. Я не поменяю решения! – гневно отозвалась Ника. – Я лучше знаю уловки князя, чем все вы вместе взятые.

– Тебя, как всегда, бесполезно отговаривать, поедешь со мной. – Ким явно остался недоволен её решением, но спорить, как он понимал, было бессмысленно.

Несколько дней спустя Ника стояла на берегу океана и смотрела на воду. Молчала и думала, увидит ли всю эту красоту снова. Волны с силой бились о каменный пирс, пена докатывалась до ног. Морская гладь манила, она была таинственной, необъятной. Солнечные лучи пронзали воду насквозь, достигая дна, и можно было разглядеть небольших рыбок, стайками гоняющих между водорослей. Ника могла смотреть на эту картину бесконечно долго, ведь море больше всего напоминало ей о забытом детстве, фрагменты которого всё лучше восстанавливались в памяти.

Услышав шаги, она повернулась. Ким пришёл, чтобы позвать. Он молча обнял Нику за плечи, прижал к себе, уткнувшись ей в затылок. Ника отстранилась, вырвалась из его объятий. Не хотелось даже таких невинных прикосновений, как бы хорошо она не относилась к повстанцу, зная, что он на её стороне.

– Ника, у нас всё готово, люди собраны и проинструктированы. Продукты уложены в обоз. Нам пора выдвигаться. Ты точно не передумала ехать на войну? – спросил он, больше не дотрагиваясь до неё.

– Ким, ты же знаешь сам! Я не смогу сидеть сложа руки и ждать от вас новости. Это невозможно, – ответила она, отвернувшись.

– Тогда поехали в штаб, нас ждут. Обсудим окончательный план.

– Подожди немного, – попросила она.

Ника ещё раз взглянула на воду, затем посмотрела на небо, моля его о благосклонности. Она чувствовала, что сила её, временно утраченная при вызове урагана с грозой на площади, почти восстановлена. Но ей больше не хотелось пользоваться своей магией. Если только не вынудят обстоятельства.

Зрелище, которое увидела, Ника запомнила на всю жизнь. Странные чувства переполняли, когда она смотрела на стройные шеренги солдат, шедших воевать с Арнианом во имя свободы своей Родины. В этот момент Нику тоже одолело чувство патриотизма. Ким ехал впереди, с кавалерией. Ника же на сей раз передвигалась в удобной карете, запряжённой четвёркой лошадей.

К вечеру следующего дня разбили полевой лагерь, ведь людям нужно было восстановить силы. Палатки выставили у бывшего арнианского блокпоста, теперь находившегося под контролем повстанцев. Нике открыли спальню в высокой башне, откуда она могла смотреть на их армию. Солдаты расположились у многочисленных костров, которые оранжевыми точками выделялись на поле в ночном сумраке.

Два других полка ушли вперёд, их предстояло нагнать завтра. Связь между ними осуществлялась при помощи курьеров на быстрых лошадях. Дорога выдалась тяжёлой, потому как Ника успела отвыкнуть от полевых условий. Но ещё больше давили воспоминания и переживания. И чем дальше они отходили от Элемара, тем тяжелее становилось на душе.

Через несколько дней они уже приближались к Орнелу. По пути солдаты срубали в лесах вековые деревья, чтобы сооружать из них осадные орудия и мосты; длинные стволы грузились на повозки, запряжённые тягловыми лошадьми и волами, которых приводили из попутных деревень.

Картина долины Орнела насторожила Нику, как только она увидела город с холма, откуда открывалось пространство полей. А чуть выше, на другом холме стоял город, огромная стена вокруг которого делала его неприступным. Чёрный. Мрачный. Безлюдный. Мосты через канал были подняты, и казалось, что вода в нём совсем не отражает солнечных лучей, скорее поглощает в свою бездну, хотя глубина в канале была не слишком-то большой. Но весенний разлив сделал его шире и опаснее на вид. Позади, над городом, нависала гряда Огненных гор, пики дальних из них прятались в облаках, ближайшие же напоминали великанов, которые пытались дотянуться до города. Но это являлось игрой света и тени, на деле их форма была довольно правильной.

Никой и Кимом было принято общее решение пока не идти дальше, а расположиться со стороны дороги в Элемар. Полк Джеральда направился в обход Орнела к выходу из ущелья, чтобы перекрыть его на случай нападения. Третий ушёл на запад, где находилась главная дорога в Кванту. Приготовления и расстановка заняли весь день. Но вскоре Ника не выдержала.

– Давайте отправим в Орнел парламентёров, – заявила она Киму. – Всё равно арнианцы уже знают, что мы здесь. Наше появление слишком ожидаемо. Но мы должны знать, на что нам рассчитывать, попытаться понять их намерения, – заявила Ника, выйдя из своей палатки навстречу Киму и Джеральду, который прискакал сюда на лошади, чтобы провести совещание.

Джеральд внезапно поддержал Нику.

– Нам действительно стоит попробовать. И ещё не забывайте, что вместе с Бартом у них в плену около пяти сотен наших парней. Только не станем отправлять большую группу, достаточно нескольких человек. Это всё равно риск. А я за тем временем займусь постройкой катапульт. Камней для них в горах достаточно.

– Хорошо, – согласился Ким, – утром отправим туда переговорную группу.

Когда солнце встало над восточной частью гор, трое посланников-добровольцев с парламентёрским флагом подошли к южным воротам Орнела, они были полностью проинструктированы и готовы ко всему. Ника и Ким наблюдали в подзорную трубу из укрытия на холме, откуда была хорошо видна часть города. Полчаса спустя мост опустился, и посланники вошли внутрь, после чего мост тут же подняли обратно.

Потянулись бесконечные часы ожидания. Ника изнемогала от усталости, но не могла уйти с наблюдательного пункта. Гадала, знал ли её муж про то, что она здесь. Далеко ли он от Орнела, или же сам находится в городе. Возможно, парламентёров уже убили, и им нужно было начинать осаду. Вернувшийся Ким попытался её успокоить.

Ворота города открылись ближе к вечеру, мост на цепях опустился. И оттуда вышли их посланники. Все трое были живы, и Ника надеялась, что они принесут хорошие вести. Один из них, которого она помнила ещё со времён жизни в замке маркизы, вернувшись, рассказал, что произошло с ними за день.

– Нам открыли, и мы вошли. Тут же наши руки туго связали верёвками, а на глазах оказались повязки. Мы ничего не видели в городе. Нас привели к полковнику Роналду Крону. Я передал наше предложение по поводу обмена Барта да Мара на Ларгуса Крафта. Полковник выждал, затем спросил, что ещё мы можем предложить. Но Барт жив! Это точно. Роналд Крон заявил, что ему нужно принять решение. Нас посадили в камеру, мы пробыли там все эти часы. После Роналд Крон вызвал нас вновь к себе. Он усмехнулся и заявил: «Мы не будем производить обмена пленными, не станем менять повстанца на генерала Крафта. Мы обменяем вашего дружка лишь на супругу князя ан Эрикса. Остальные варианты не рассматриваются. Так и передайте своим командирам».

Услышав эти слова, Ника открыла рот от удивления. Видимо, Стайген был отлично осведомлён о том, что она находилась здесь. Иначе, с чего бы это такое смелое заявление? Ему нужна лишь она. Он уже всё знал!