— О боже, даже здесь мужикиумудряются говорить о политике! — простонала Лена. — Да вы в своем уме, вояки?Мы болтаемся в инопланетном корабле над хрен знает какой звездой, в трехстахтридцати парсеках от Земли, а вы все о том же! Еще о футболе поговорите!

— Кстати, — оживился Зиновий. —Катран, я что-то в суматохе все забываю спросить, как «Зенит» с «Рубином»сыграли на прошлой неделе?

— Продул два—ноль, — злорадно сказаля.

— Черт…

— А вот ты невнимательный, Зяма, —неожиданно сказал Генерал. — И с какой стати тебя Мастером называть, если ееслова тебе в одно ухо влетели, просвистели в пустоте черепной коробки и в другоеухо вылетели?

— А чего? — насторожился Зяма,останавливаясь у двери в торце коридора.

— Триста тридцать парсеков. Тебя неудивляет, что Водила так точно знает расстояние до Земли?

Я укоризненно посмотрел на Лену. Таотвела глаза.

— Может, ты и направление знаешь? —поинтересовался Генерал.

— Может, и знаю, — буркнула Лена,явно переживающая свою оплошность. — Ну что, будем в коридоре стоять иливойдем?

— Войдем, — задумчиво сказал Зяма. —Войдем…

Рубка «Прайма» вполне отвечаларазмерам самого корабля. Она была двухуровневой — возвышение с главным пультоми несколькими креслами перед ним (в одном сидел Роман, остальные были пусты),дальше четыре ступеньки вниз — и еще большее пространство перед экраном на всю стену. Изначально, видимо, это пространство былопустым. Но сейчас там стояли грубовато выглядящие пульты с экранами, перед нимикресла, в креслах — люди.

— Это еще что? — поразилась Лена.

— А это, — довольным голосом сказалГенерал, — результаты наших доработок. Мы поставили пять пультов, на которыеперенесли часть функций управления кораблем — силовые щиты, оружейныеустановки, связь… Пилот за главным пультом теперь только управляет кораблем. Ему не надо отвлекаться на стрельбу, на поддержание защиты,на координацию эскадры. Здорово?

— Не то слово, — растерянно ответилаЛена. Похоже, она и впрямь не ожидала увидеть «Прайм», превращенный внастоящий, с экипажем, космический дредноут.

А я как зачарованный смотрел наглавный экран.

Под нами плыла звезда — местноесолнце. Я видел его уже много раз, но не на таком экране и не так близко.Желтое огненное море, бушующие оранжевые и белые вихри, протуберанцы —тысячекилометровыми фонтанами взмывающие с поверхности. Изображение, конечно, фильтровалось, было «пригашено», иначе глаза бы не выдержали.

— Засмотрелся, Катран? — веселосказал Роман. — Жаль будет такую красоту гасить, а?

— А смысл? — спросил я, отрываясь отэкрана. — Собрали гасильник, проверить не терпится?

— Катран, ну ты же знаешь, чего мы хотим,— укоризненно сказал Роман. — Поломать гадам все их планы. Вынудить выйти наконтакт. Выпустить нас отсюда. Когда солнышко над Плюшкой погаснет, им поневолепридется это сделать.

— Или оставить всех нас умирать, а сЗемли привезти новых пилотов на новую станцию у новой звезды! И уже не забыватьчертежей гасильника.

— Но мы же им здесь зачем-то нужны?

— Роман, я не уверен, что слово«здесь» правильное, — сказал я. — Мы им нужны, и нужны «сейчас». А вот насчет«здесь» — возможны варианты.

Роман вздохнул.

— Катран, мы можем вести бесполезныйспор. Но смысл? Мы позвали вас, чтобы вы передали на Плюшку… — Он заколебался.

— Ультиматум? — предположила Лена.

— Да нет, пожалуй… Не нужны намникакие ультиматумы. Чтобы передали предупреждение. Звезда будет погашена намичерез трое суток. Если чужие захотят связаться с нами — мы поговорим. Есликакие-то корабли будут приближаться к нам — мы ударим по звезде раньше. Так чтоникаких…

— Рома, — Зиновий откашлялся, — туттакое дело… Водила, похоже, знает, где Земля.

Роман не удивился. Помолчал, пожевалгубами. Потом сказал:

— Одно из двух. Либо на Плюшкепридумали хитрый план, как нас отсюда удалить. Либо вы действительно знаете…Попробуй меня убедить? Допустим, я готов потратить на твой рассказ четвертьчаса…

— Слушай, Роман, — Лена подошла кнему и присела рядом в свободное кресло, — пока вы потрошили склад АнгеловДеймоса, из дальней точки гиперперехода вышел корабль. Он связался с Катраномпо прямому лучу. Это был сам Катран — но только земной…

Лена уложилась в десять минут. Кконцу ее рассказа вокруг собрались все, кто был в рубке — и еще несколькочеловек подошло из других помещений. Лена рассказала все — и что администрацияПлюшки с самого начала была в курсе, что игроков будут отправлять в космос. И что инопланетяне, построившие Плюшку и наладившиепереброску на нее пилотов, скорее всего и есть те самые жуки, с которыми мывременами воюем.

Роман внимательно слушал. Потомкивнул:

— Складно. Правдоподобно. Возможно.А теперь скажи, почему я должен тебе поверить?

Лена развела руками. Посмотрела наменя.

— Может, ты меня убедишь? — спросилРоман. — Катран?

— Знал бы как… — Я вдруг твердопонял, что одним словам Роман не поверит. И другим поверить не даст. Какая быколлективная власть у них ни была, но сейчас Роман играет первую скрипку… —Скажи, можно ли превратить корабль типа «Мурена» или «Феникс» в брандер? Быстро превратить, за полчаса, а то и меньше?

— Во что, во что? — заволновалсяЗиновий. — В брандмауэр?

— Правильные книжки надо было вдетстве читать, — сухо сказал ему Роман. — Катран, с чего такой вопрос?

— Администрация Плюшки задержала наспримерно на полчаса перед тем, как отправить к вам. И предлог… мне кажетсянадуманным.

Роман вскочил:

— Орда! Быстро в «Мурену», ты еелучше знаешь! Проверь цепи «Крокера» на подключение дополнительных устройств!Хорь, ты в «Феникс», проверь его реактор!

Татарин и белобрысый парень пулейвылетели из рубки.

— Кто может вспомнить другой способвзорвать корабль? — спросил Роман. — Не вывести из строя, а взорвать? И такой,чтобы все можно было сделать за считанные минуты!

— Оружейные цепи. Перехватитьуправление, перегреть плазменные пушки и выстрелить при закрытых заслонках, —ответил кто-то. — Но это долго готовить.

— Нам нужны самые простые и быстрыепути, — повторил Роман.

— Тогда самое надежное — зарядвзрывчатки на цепи охлаждения реактора. С часовым механизмом, — убежденносказала невысокая полная женщина. — Там потребуется-то… сто граммов. Ну двести.И будильник. Если заранее собранного устройства нет, то я бы за четверть часа справилась, с гарантией… — Она закусила губу итоскливо посмотрела на дверь рубки.