— Серьезно? — удивилась Лена.

— Абсолютно. Пытались взять чужих наиспуг. К тому же и гасильник у нас всего один.

— Он что, одноразовый?

— Это ракета. Или бомба, как угодно.Она сбрасывается на звезду и взрывается в верхних слоях фотосферы. А вы думали,что гасильник — это такой луч смерти для звезды?

— Ничего мы не думали… — махнуларукой Лена. — Думать вообще вредно, от этого морщины на лбу…

Я-то понимал, о чем она сейчасдумает. О своей «Мурене». Нельзя не тосковать по кораблю, когда он гибнет, а тыостаешься. Но гибель Орды лишила ее возможности хотя бы посокрушаться вслух,получить чье-то сочувствие — трудно ожидать, что твою маленькую трагедию примут всерьез, когда одновременно погиб человек, спасаявсех нас.

Роман ответил на вызовы с Плюшкитолько один раз, когда тон Вадима Эдуардовича стал совсем уж просительным, анам сообщили, что «Феникс» пригоден для полета. Роман нагнулся к пульту, что-тонажал и негромко произнес:

— Счастливо оставаться. Мы тутповесим у вашего солнышка бакен… вы к нему не приближайтесь, а то мало ли что.

И, прервав связь, сказал Зиновию:

— Прикажи запустить на орбиту вокругзвезды какую-нибудь бандуру. Бак с отходами вполне подойдет.

Зяма улыбнулся:

— А ребята уже изготовили. Свариливместе два пустых баллона, со всех сторон натыкали стальных прутиков ирадиопередатчик поставили, с питанием от солнечной батареи.

— И что он передает? —поинтересовался Роман.

— Тик-так, тик-так. — Зяма помахалрукой. — Мои часы записали.

— Красиво, — согласился Роман. — Нучто, по машинам? Встреча у Голубого Щенка.

И мы с Леной отправились в нашкорабль. Теперь — один на двоих.

— А я сюда не долетала, — печальносказала Лена. — Надо же… совсем рядом, один прыжок, а я что-то так и несобралась. Думала: ну что тут делать? Звезда-гигант, ничего ценного, толькоморе плазмы…

— Океан, — сказал я. — Море… этокак-то скромно. Впрочем…

Мы стояли у обзорного экрана.Стояли, как-то непроизвольно обнявшись и молча глядя на бушующее… море? Океан?Да нет, все мелко, любой океан испарится как капля воды в пекле лесного пожара.Чистое голубое пламя — от горизонта и до горизонта, а ведь мы далеко от звезды, почти на том расстоянии, на котором Земля отСолнца, а все равно — нет ничего, кроме голубого огня, бурлящего, плещущего,облачками отрывающегося от поверхности и рассеивающегося в пространстве…

Лена вздохнула.

— Мне жаль твой корабль, — сказал я.— Очень жаль.

На миг ее плечо напряглось, потомона спросила:

— Я не очень большая сволочь, какдумаешь? Что грущу о корабле?

— Нет, — твердо сказал я. — То, чтоОрда совершил подвиг, твоей грусти не отменяет.

— Угу… — Лена вздохнула. — Нагазовую горелку похоже. Хочешь поесть?

Я засмеялся — только женщинаспособна задать такой вопрос, глядя на звезду, внутрь которой влезла бы всяСолнечная система до орбиты Сатурна…

А потом с удивлением понял, чтохочу.

— Давай. Я даже холодный борщ сожру.Мне на это смотреть жарко.

Лена пошла к синтезатору пищи. Явернулся за пульт.

— Внимание эскадре, — послышалсяголос Романа. — Все корабли прошли через гиперпереход, все в порядке. Расчетноевремя старта к следующей точке — через двадцать минут. Идем в том же порядке.Первым «Гиперион», потом «Саламандры» и далее в порядке понижения класса. Яухожу последним. Рекомендую проверить системы и минутку-другую полюбоватьсязвездой. — Он откашлялся и неожиданно сказал: — Я иногда специально сюдаприлетаю, посмотреть… помолчать…

— Надо же, а Роман — романтик, —засмеялась Лена. — Так что, серьезно будешь ледяной борщ? Может, разогреть?

— Лена, а у нас точно девятнадцатькораблей? — спросил я, уставившись в экран. — Там из зоны гиперперехода…

— Жуки! — громко выкрикнул Роман. —Всем пилотам занять места! Приготовиться к бою!

Я увеличил изображение на экране.Ленка уже бросила возню с едой и пристегивалась в соседнем кресле.

Да, из точки гиперперехода вылезалжук. Точнее — мегажук. Вылезал неторопливо, по-хозяйски… отошел едва ли на парукилометров, как следом за ним стали выскакивать мелкие корабли. Один за другим.

— Пять… восемь… двенадцать… —считала вслух Лена. — Ой, плохо дело.

— Совсем плохо, — сказал я, когдавслед за мелочью из точки гиперперехода полез еще один мегажук. — Тут есть ещегде войти в гиперпространство?

— Судя по навигационному экрану… ещеодна точка. Далеко. На другом конце системы, придется огибать Голубого Щенка. —Ленка покачала головой. — Боюсь, догонят. У нас есть медленные корабли.

— Оставить в заслон, — предложил я.

— Роман никогда на это не пойдет…Кто же их навел?

— А ты сомневаешься? — удивился я. —Наши несостоявшиеся друзья с Плюшки. Администрация.

— Думаешь, они — чужие?

— Да зачем? Предатель — категориячеловеческая. Немало найдется таких, кто ради личного удобства или амбицийпродастся хоть жукам, хоть медузам…

Лена глянула на обзорный экран — иснова охнула.

— У нас большие проблемы, — сообщилРоман. — Из гипера лезет третий мегажук. Дураков нет? Надеюсь, нет. Всем —делай как я!

— А это значит, — вдавливая газ идергая штурвал, произнес я, — делай ноги!

Нам повезло в том, что жуки непринялись наваливаться на нас сразу, по мере появления из гиперпространства.Они дождались, пока вылез третий мегажук, а за ним еще десяток мелких — итолько после этого, разворачиваясь на ходу в боевой порядок, рванулись за нами. К тому моменту мы уже успели удалиться тысяч надвадцать километров и разрыв пока увеличивался.

Пока.

У нас были тяжелые и медленныекорабли младших моделей. Гравитационные двигатели не тратили топлива наперелеты внутри системы, топливо нужно было только для гипердвигателей, но вотспособности кораблей выводить избыточное тепло были ограниченными. Двигаясь на максимальной скорости, некоторые корабли поджаривалисьна ходу. А если еще учитывать жар голубого гиганта, над которым мы скользили,то через полчаса ряд пилотов встанет перед выбором — сгореть заживо илизаглушить двигатели и достаться жукам.

А Роман, словно обезумев, велкорабли прямо к Голубому Щенку!