Один из красных левиафанов тяжело расправил крылья и ринулсяв погоню за вором. Ронину никогда не приходилось видеть такого измученного,такого больного дракона. Он даже удивился, что красному гиганту удалосьподняться так высоко в небо. Неужели Некрос рассчитывал, что этот обессилевшийстарый дракон может сравниться силой с Десвингом?

Тем временем бой между орками и равнинными карликамипродолжался. В действиях последних чувствовались отчаяние и злость. Казалось,они надеялись на поддержку красного дракона. Если это было действительно так,Ронин мог понять их разочарование.

— Не понимаю, — заметила стоявшая рядом с ним Вериса. —Почему Красус им не помогает? Он наверняка должен быть здесь. Уверена, этоиз-за него карлики, наконец, решились атаковать орков!

— Красус! — события развивались так стремительно, что Ронинсовсем забыл о своем покровителе. А ведь у него возникло немало вопросов кбезликому колдуну. — А при чем здесь он?

Вериса рассказала. Ронин слушал и не верил, но потом егоохватила злость. Все верно, как ему уже однажды показалось, советник Кирин Тораего использовал. И не только его, он использовал и Верису, и Фолстада, и,возможно, вот этих равнинных карликов.

— Он действительно провел нас внутрь горы, — продолжалаВериса, — но вскоре пропал и больше не появлялся.

Эльфийка сняла медальон и протянула его магу.

Медальон был удивительно похож на тот, которым одарил РонинаДесвинг, они были похожи даже в деталях. Маг с горечью вспомнил, что видел этотмедальон на Верисе, когда они с Фолстадом дрались с големом. От кого Красусузнал, как пользоваться талисманом? От драконов?

Кристалл в медальоне Верисы частично выпал из оправы, Ронинвдавил его пальцем обратно и, представив, что Красус слышит его, со злостьюсказал:

— Ну что, Красус? Ты там? Желаешь, чтобы мы еще что-нибудьдля тебя сделали? Может, нам погибнуть для тебя?

Бесполезно. Какая бы сила ни таилась в этом талисмане, онауже исчезла. А Красус, даже если слышит, скорее всего, промолчит. Ронинразмахнулся и приготовился швырнуть талисман вниз, но в это время в его головепрозвучал слабый голос:

Ронин?

Взбешенный колдун замер на месте.

Ронин… прошу… прошу тебя… у нас еще есть… есть надежда.

Друзья Ронина смотрели на него и не понимали, чтопроисходит. Маг молчал, он пытался собраться с мыслями. У Красуса былизмученный голос, казалось, он умирает.

— Красус! Ты…

Послушай, мне нужно восстановить энергию! Я знаю… язнаю… тыможешь спасти…

Ронин больше не доверял советнику, но все же спросил:

— Что ты хочешь?

Сначала… сначала я должен перенести тебя сюда.

Медальон внезапно вспыхнул, и ярко-красный свет залилколдуна.

— Ронин! — вскрикнула Вериса, она потянулась к колдуну, ноее рука схватила воздух.

Пораженный маг в ужасе наблюдал, как исчезают эльфийка,карлик и вся горная гряда.

И почти в то же мгновение вокруг него материализовалсядругой пейзаж — бесплодная земля, а чуть в стороне шел ожесточенный бой. Красусперенес Ронина к западу от колонны орков. Он даже не подозревал, что рыжий магбыл так близко.

Все еще злой на своего патрона Ронин крикнул:

— Красус! Будь ты проклят, покажись…

Маг смотрел прямо в глаза лежавшего гиганта, того самогокрасного дракона, который минуту назад рухнул с неба на землю. Дракон лежал набоку, одно крыло откинуто, шея вытянута, голова лежит на земле.

— Приношу тебе мои… мои самые глубочайшие извинения, Ронин.

Как просто. Совсем просто. Десвинг, возвращаясь за очереднойпорцией яиц, задавался вопросом: не слишком ли он осторожничал, продвигаясь ксвоей цели? Он всегда считал, что проникнуть в крепость орков самому или подприкрытием — рискованная затея, особенно если его учует Алекстраза. Конечно, онсам вряд ли бы пострадал, но драконьи яйца, ради которых и затевалась этаавантюра, могли быть уничтожены. Он давно решил для себя, что удерживать подконтролем Алекстразу слишком сложно и поэтому будет лучше украсть разом всеяйца, какие только возможно. Именно по этой причине он и выжидал так долго.Теперь же ему казалось, что он зря потерял время — и раньше, и сейчас ему никтоне мог помешать.

Никто не мог, но кое-кто пытался. А пытался больной, давновышедший в тираж, еле-еле размахивающий крыльями старик, который сейчас летелнавстречу своей смерти.

— Тиран, — демонстрируя свое неуважение, Десвинг не сталназывать красного дракона полным именем. — Ты еще не подох?

— Верни яйца! — прохрипел старый левиафан.

— Чтобы орки вырастили из них своих верных псов? Я сделаю иххозяевами мира! Стаи драконов вновь будут править в небе и на земле!

Больной противник черного дракона ухмыльнулся в ответ.

— А где твоя стая, Десвинг? Ах да, склероз! Они все погиблиради твоего величия!

Черный дракон зашипел и широко расправил крылья.

— Иди ко мне, Тиран! Буду рад послать тебя в небытие!

— Под властью орка или нет, я буду биться с тобой допоследнего дыхания! — прорычал Тиран и нанес удар, целясь в шею противника, нопромахнулся.

Драконы издали боевой клич, рев Тирана был много тише рыкаДесвинга, и ринулись друг на друга.

— Красус? — изумился Ронин.

Красный дракон приподнял голову ровно настолько, чтобыкивнуть один раз:

— Это имя… так меня звали… когда я был человеком…

— Красус… — Изумление сменила горечь. — Ты предал меня имоих друзей! Ты задумал все это! Ты сделал меня своей марионеткой!

— Я всегда… всегда буду сожалеть об этом…

— Ты ничем не лучше Десвинга!

Дракон поморщился, но потом все же кивнул:

— Я заслужил это. Наверное, это тот путь, который… которыйон выбрал очень-очень давно. Это так легко — не думать о других…

Шум битвы долетал и сюда Он заставил Ронина забыть особственной гордости и вспомнить о более важных делах: