И хотя это делало меня бесправной рабыней, но не отнимало последнего, самого безнадежного шанса на побег. Если рабство в этом чудесном дворце станет нестерпимой ношей.

Время обеда уже прошло, когда нашедший меня возле окна демон тихо предложил пойти с ним.

Спорить я не стала, а толку-то? Развернулась и молча пошлепала следом, запоздало сообразив, что эта хитроумная клятва лишила меня не только свободы и стремления за нее бороться, но и желания мстить демону. Какой интерес мстить тому, кто наказан сильнее тебя самого?

А что маг унижен до глубины души, мог с уверенностью сказать каждый, кто знал его хоть несколько дней. Когти, которые он никогда после того случая в сокровищнице не позволял себе выпускать, постоянно впивались в ладони, хвост метался под плащом из стороны в сторону, как у разъяренного тигра в цирке.

Я даже слегка развеселилась, наблюдая за этим живущим своей жизнью яростным хвостом, и тут же себя пристыдила, вспомнив, как это низко – радоваться, когда кому-то еще хуже, чем тебе.

Зал уже заполнили гости, и Латринея в окружении тихо ненавидящих ее родственников с холодной отстраненностью восседала в кресле, когда мы вслед за важно шествующим судьей подошли к подиуму. Я сразу и бесповоротно решила, что на подиум не полезу, не комнатная собачонка, чтобы сидеть у ног хозяев.

Эри дернулся было позвать меня к себе, но мать так на него пришикнула, что я очень пожалела, что никто не может превратить ее в курицу. Хотя бы на несколько секунд, мне бы хватило.

Не сразу я заметила сидевших по другую руку от Латринеи двух гольдских старейшин, Кройза и еще одного, мне незнакомого. И стоящих у них за спинами воинов, среди которых был Делз. А когда заметила, то поняла, что бывший охранник усиленно пытается подать мне какой-то знак. Вот только понять, что он означает, я никак не могла.

И хотя уже пожалела, что не влезла вовремя на возвышение, исправлять эту оплошку было поздно.

Важный судья встал между подиумом и гостями и размеренно прочел обращение княгини к почтенным подданным князя Аглензайра. О том, что вдова князя Эрнилинса Аглензайра, Латринея Аглензайр, отправляясь в дальнее и опасное путешествие по делам княжества, поручает воспитание и обучение своего сына, князя Эрифиуса Аглензайра, до его физического совершеннолетия главному магу княжества, Ургазиру дей Рроквейсу, а личную охрану – горному крабу по имени Кэт. Решение финансовых вопросов доверяется совету старейшин племени гольдов в лице его главы Кройза Халлганта. Контроль за советом и крабом возлагается на главного мага, принесшего на собственной крови клятву в верности и неукоснительном исполнении этого поручения. Оплатой за исполнение этой клятвы станет открытие магу важной тайны, касающейся лично его, а наказанием за недобросовестное исполнение обязанностей – пробуждение проклятия, наложенного на близкое ему существо. Кроме того, заклинание проклятия наложено и на самых добропорядочных граждан города, чтобы краб Кэт не нарушил своей клятвы верности. И в силу оно вступает незамедлительно после отбытия княгини.

– Я не понял… – поднял на Латринею взгляд судья, произнеся эти слова, – на кого именно?

А вот я сразу сообразила. И они тоже понемногу начинают догадываться, серея и бледнея на глазах. Гномы и гномки, пришедшие на званый обед.

А их-то за что?

Хотя я уже знаю ответ. Никогда теперь я не решусь сделать даже один шаг к свободе, зная, что все эти совершенно чужие мне люди, или гномы, не все ли равно, будут мучиться по моей вине. Что останутся сиротами маленькие гномята, опустеют уютные домики.

– Ох, какая же ты сволочь! – Вот ведь не хотела я ничего говорить, само вырвалось.

– Кэт.

Что она собирается делать? Прибить меня на месте? Да и флаг ей в руки, для чего мне такая жизнь?

А это еще зачем? В панике пячусь от опустившейся передо мной на колени Сирени.

– Я знаю, что ты меня ненавидишь. Так и должно быть. И если бы у меня была хоть крошечная возможность вернуться и все объяснить… попросить прощения… но ее не будет. Когда-нибудь у тебя родятся дети, и тогда, возможно, ты поймешь, что я чувствую. А сейчас… могу только сказать, другого выбора у меня просто нет. Так уж сложилась моя жизнь… никогда не было выбора.

Она решительно поднялась на ноги и, не касаясь ногами пола, вернулась на помост, оставив в моей душе после этого коротенького монолога ощущение тягучей горечи и вины. Хотя в чем я могу быть перед ней виноватой, даже не представляю.

– Ургазир… – теперь ее голос тих и безжизнен, – чтобы расплатиться с тобой, я нарушаю старую клятву, но это уже не имеет никакого значения.

– НЕТ! – вскочила с кресла Малина и ринулась к ней. – Ты не можешь так поступить со мной за все, что я вынесла!

Она попыталась схватить дикую ведьму за руки, но ее пальцы прошли насквозь, как через туман.

– Ой! – Лин дула на обожженную руку, ошеломленно разглядывая сестру, словно перед ней был призрак.

Потомственная ведьма Виктория Вяземская

– А я на нее так сильно разозлилась, даже крикнула, что ноги моей там больше не будет! – возмущенно тараторит ведьма. – А она в ответ: «Принимаю твою клятву». Направила я ковер домой и постаралась все это из головы выбросить. Даже поспала немного. Атаний проснулся только к вечеру, я ковер сразу посадила, ужин сварить, сама-то пирожками перекусила. Ну вот. Сели мы ужинать, я ему и рассказываю, как еле вырвалась из того дворца. Он и говорит, эта ведьма сразу ему подозрительной показалась, да и монстр ее тоже. Вылез на нас из озера и как закричит: «Бандиты, вы что, русского языка не понимаете?!»

– Что?! – так и подпрыгнула я. – Кинна, она прямо так и сказала? Да ведь с этого и надо было начинать! В какой стороне тот дворец?

Вот же бестолковая ведьма, почти час из-за ее болтовни потеряли! Нужно было еще издали кричать, что моя соотечественница в беде. И судя по невнятному рассказу Кинны и ее подозрениям, в очень серьезной. Я уже давно начала догадываться, что выплеск энергии, создавший телепорт между мирами, мог затянуть не только опытных ведьм, которым в чужом мире хоть с трудом, но можно выжить. А вот неинициированной или просто слабой ведьмочке придется трудновато, особенно если на пути встретится кто-либо, обладающий магическим даром.

И потому моя прямая обязанность, да и просто человеческая солидарность, – по первому сигналу мчаться на помощь.

А сама уже мысленно отдала приказ самолетке и ковру Кинны немедленно взлетать. И едва ведьма указала направление, развернула туда свой авиапарк с самой высокой скоростью. Однако вскоре пришлось притормозить на пару минут, коврик за нами не успевал.

«Да чего я мелочусь-то?» – внезапно пришла в голову здравая мысль и так мне понравилась, что я решила реализовать ее немедленно. Ведь энергии в этом месте хватит на целый аэродром. Дождавшись, пока коврик причалит, объединяю его с самолеткой. И сразу увеличиваю рванувшую вперед бывшую метелку еще на пару кают. Одну, само собой, для Кинны с гномом. А вторая, запасная, надеюсь, еще сегодня тоже обретет хозяйку. Если мы успеем.