Перед Рагнаром снова вставали три ведьмы из легенды. Черная, белая и последняя. Мать говорила, что это — любовь, забота о народе и смерть. Сагайдат называлась последней и умерла, черной стала любовь к Имари, а у белой было столько лиц, что вождь давно в них запутался. Выбрал уже несколько раз и все равно никак не мог победить. Но все варианты сходились на том, что без цзы’дарийцев ему лиеннов из тьмы первобытной дикости не вытащить. Если за это нужно заплатить металлом и углем, он согласен. Лишь бы не жизнями Сороса, Имари, Дарги и всех тех, кого он считал своим народом.

— Да, — ответил Рагнар. — Будем считать, что мы договорились.

* * *

Услышав то, зачем пришел, Наилий позволил себе согнуть спину. Нарушить идеальную осанку, чуть-чуть опустив плечи и наклонившись вперед. Генерал долго держался. С самого прилета на Эридан гнал себя к намеченной цели, а сейчас устал. Нет, до апатии дело не дошло, но мир надежно спрятался за дымкой тумана. Словно конденсат сел на стекло с обратной стороны и его было невозможно стереть.

С лихорадкой всегда так. Препараты маскируют боль и недомогание, но саму болезнь только обманывают. Она уходит в тень и терпеливо ждет, когда их действие закончится. Мстительно рассчитывает новый удар, стягивает в кулак силы. Как полководец, уверенный в победе. Мастер говорил, что сражения выигрываются наглостью, умом и удачей. Мало верить, нужно знать, что ты победишь. А свою схватку с болезнью именно по этой причине Наилий уже проиграл. Таблетки не помогали, вирус размножался. Оба «полководца» понимали, кто из них в конечном итоге умрет. Все, чего мог добиться Наилий — максимально оттянуть момент. Успеть завершить, если не все начатое, то хотя бы раздать указания. Договор лиеннов, доставка двадцати четырех тонн добытого родия на Дарию, новая жизнь для Делии и детей. Нужно просить у вселенной время. Как можно больше.

— Ты колоться не будешь? — спросил Рагнар, показывая глазами на медицинский кейс.

— Нет, я на таблетках. Ампулы с пистолетом — твои.

Генерал аккуратно переставил кейс ближе к вождю лиеннов и встал на ноги.

— Подожди, — попросил Рагнар. — У меня тоже есть для тебя подарок. Сейчас только найду его. Надеюсь, не испортился.

Наилий сразу подумал о ритуальном хлебе даку или другой еде, умышленно зараженной вирусом. Нельзя отказываться от подарков Великого вождя, и будь генерал чуть глупее, донес бы заразу до лагеря. Но вопрос сейчас в том, с каким умыслом Рагнар это делает? Знает ли, как вирус попал к лиеннам? Дэлия клялась, что не говорила, но оставался еще Остий в плену. Он мог догадаться, что раз кровники приехали уже больными, то заразили их во дворце Таунда. А дальше простые предположения о способе передачи вируса и несколько вариантов: вода, еда и одежда. Ходили лиенны только в своем, пили огненную воду, зато ели на всех церемониях. Если Рагнар знает об этом, то сейчас роет себе могилу подарком со смертельной начинкой.

— Нет, выглядят нормально, — тяжело выдохнул вождь, вытащив из-под кровати две банки с мутной жидкостью. В каждой плавала пара ушей со светлым оттенком кожи. — Посмотри, не узнаешь?

Наилий понимал, что они принадлежат цзы’дарийцам. Такие военные трофеи вполне в духе лиеннов. То, что нормальным бойцам кажется дикостью, для шахтеров — развлечение и способ показать свою удаль. А еще ценный сувенир. Правая пара похожа на уши Остия, но нужно делать генетический тест.

— Нет, не узнаю, — признался генерал.

— Жаль. Я ведь тоже забыл. — Рагнар поднял банки к лампе и покрутил их в воздухе. — Лопоухий у тебя был полковник Тулий Малх. Знатные локаторы. Левые вроде его, нет?

Наилий распрямил спину, как после удара хлыста. Мгновенно свел лопатки вместе. До сих пор не знал, куда делся труп. Рэм аккуратно забыл его в лагере, но в списке потерь полковник не числился. Как он попал в Тирьял-Дум?

— А правые на разведчика похожи, — продолжал вождь, любуясь трофеями. — Жаль, я вблизи не разглядел, когда резали, но какая теперь разница? Все предатели из одного теста сделаны. Забирай обе, анализ сделаешь, разберешься.

Рагнар усмехнулся в косматую бороду и протянул банки генералу. Уши качались на волнах формалина, терлись друг о друга с неразличимым звуком. Наилий расстегнул замки на комбинезоне и рассовал банки по карманам.

— Полковника где нашел?

— В вашем лагере, — прищурился вождь. — Долго его пытали, тщательно, но не мы. Аж зависть взяла, как располосовали. Я знаю, тебе он нужен сейчас любой частью тела, чтобы признать мертвым. Не расстраиваешься ведь, правильно? Вижу, что нет. Не хотел тебе его отдавать сначала, но потом Имари много чего про родственников своих рассказала, и я связал концы с концами. Если бы я узнал, что кто-то из моих снюхался с Балией против своего народа, так же бы поступил. Мне плевать, кто из ваших его, на самом деле, грохнул, вали все на меня. Мой трофей.

И жест доверия. Рагнар вручил генералу возможность настроить против него войска и дал выбор, делать это или нет. Вряд ли представлял, насколько угадал с подарком. Зато свою совесть очистил. Вот они — его последние цзы’дарийские жертвы, других нет. Прошлая вражда закрыта, начинаем с чистого листа?

— Хорошо, — ответил Наилий. — За такое не благодарят, но я скажу «спасибо».

— Не за что. Твоего мужеложца из разведки я бы еще раз на кол посадил. На редкость мерзкий тип.

— Он давно в бездне. У нас о мертвых не говорят плохо. Все, что заслужил, он от демонов получит.

— Удобно, — еще раз усмехнулся Рагнар и вдруг встал, чтобы проводить генерала. Действовали препараты. Не зря Каликс так тщательно их подбирал. — Тогда прощаемся. Жду оба договора и передавай мой поклон жене. Первая цзы’дарийка, которую я видел, и сразу вот такая. Могущественная ведьма. Амулет против её чар теперь до конца жизни носить буду.

Вождь вынул из-за пазухи деревяшку и поцеловал её с таким суеверным ужасом, что генерал улыбнулся. Цзы’дарийского мудреца поставили в один ряд с эриданскими колдунами и ведьмами лиеннов. Почему-то казалось, что Дэлия гораздо сильнее их всех.

— Я передам, — ответил Наилий вождю и кивнул на прощание.

До выхода из длинного дома генерала никто не провожал. Наилий шел в темноте, будто плыл по черной реке, не чувствуя дна под ногами. Хотелось раскинуть руки и отдаться потоку, но воды той реки пахли канализацией и сливались в выгребную яму. Тирьял-Дум вонял, как годами не мывшийся бродяга, или, как смертельно больной лиенн.

Наилий спустился с черных ступеней на красную землю и замер. Казалось, что кровь из лопнувших сосудов в глазах окрашивает Эридан в такой ненормальный цвет. Застывшее пламя под ногами, море крови, скованное льдом. Хватит! Он уже все понял и готов исправить. С Дарии летит второй транспортник, целиком забитый медицинским оборудованием и врачами. Многих спасут, они выживут! Хватит!

Генерал качнулся и сел на ступень крыльца. Слабость одолевала дрожью и холодным потом, вот и мерещились в обычном красноземе зловещие знаки. Слишком много оксида железа в почве Северных земель. Когда-то здесь было гораздо теплее, и условия благоприятствовали, а теперь мало что росло. Все стало красно-черным. Земля, горные хребты, не струганное дерево лиеннских домов. Рисунок углем и сангиной. Последний пейзаж Наилия перед белыми стенами медотсека. И последний запах гари и гнилого мяса.