— Как насчет того, чтобы помочь мне сделать небольшуюперестановку в кухонных шкафчиках?

— А у тебя нет никакого другого предложения? — недовольноспросил Зак, и Джулия поняла, что он настолько раздражен, что утратил обычноприсущее ему чувство юмора.

— Честно говоря, — сказала она, опуская взгляд и пытаясьсосредоточиться на раскрытом вороте рубашки, — это и было другим предложением.

— В таком случае, какое же первое? И, пожалуйста, не нужноделать вид, что ты сейчас настолько нервничаешь, что готова занятьсяперестановкой на кухне. Я бы, может быть, тебе и поверил, если бы уже не имелвозможности убедиться, что ты способна сохранять полное хладнокровие даже поддулом пистолета!

Джулия мимоходом подумала о том, что вспыльчивость и тупостьявно не относятся к тем качествам, которые ей нравятся в мужчинах, но уженичего не могла с собой поделать, равно как и не могла заставить себя прямопосмотреть в глаза Заку. Поэтому она еще ниже опустила голову и тихопроизнесла:

— Ты прав. Мне действительно удавалось сохранять полноехладнокровие под дулом пистолета. Потому что я была абсолютно уверена в том,что ты не причинишь мне никакого вреда. Но зато тебе удалось полностью лишитьменя самообладания с того самого момента, как я проснулась в гостиной сегоднявечером.

— И чем же именно? — продолжал настаивать Зак.

— Хотя бы тем, что заставляешь меня постоянно думать надтем, собираешься ли ты меня наконец поцеловать так же, как вчера вечером… Иесли да, то почему иногда мне кажется, что тебе этого совершенно не хочется,ведь…

Последнюю фразу она договорить не смогла, потому чтострастный поцелуй закрыл ей рот. Жадно зарывшись пальцами в ее волосы, Зак какбы искал подтверждения только что услышанным словам. И он получил его: тонкиеруки обвились вокруг его шеи, теплые губы жадно прижались к его губам. Онпочувствовал фантастическое наслаждение и радость, такую сильную, что она былапочти невыносима.

Пытаясь хоть как-то загладить свою прежнюю грубость, Закстарался быть как можно более нежным. Сначала его губы и язык мягко прошлись побархатистому виску, щеке, контуру губ, как бы запоминая их очертания, и толькопотом он наконец начал осторожно приоткрывать языком ее рот. Он напоминалголодающего, который, пытаясь утолить голод, сначала усиливает его. Кроме того,женщина, находившаяся в его объятиях, оказалась на редкость способной и весьманетерпеливой ученицей. С готовностью откликаясь на ласки, ее тело и губы чуткореагировали на малейший намек с его стороны.

Лишь несколько минут спустя Зак нашел в себе силы оторватьсяот этих невыразимо сладостных губ и пристально взглянул в лицо женщины втщетных поисках предательства и обмана. Но увидел лишь безграничное восхищение,любовь и желание. Он попытался улыбнуться и нежно потереть пальцами атласныйзатылок, но бездонная глубина глаз невероятного синего цвета манила и неотпускала. Зак снова жадно припал к сводящим его с ума губам, жадно раздвигаяих и проникая языком глубоко внутрь. Джулия дрожала в его руках и прижималась кнему с такой страстью и желанием, что ему все сложнее становилоськонтролировать свои собственные эмоции и чувства. Руки Зака все нетерпеливеегладили нежную кожу плеч, спины, бедер, прижимая это податливое тело всесильнее и сильнее. Он постепенно терял контроль над собой.

Зак приказал себе хоть немного успокоиться и попытатьсяобуздать свои чувства. Потому что сейчас он действительно начинал походить нена чуткого и неторопливого любовника, каковым пытался представить себя внедавней гневной тираде, а на сексуально озабоченного беглого преступника.Именно это неожиданное и щемящее воспоминание о вчерашней ссоре заставило Закасдержаться и постараться максимально продлить любовную игру, не допустив того,чтобы все произошло слишком быстро.

Ему наконец удалось с трудом оторвать руки от нежной груди иопустить их ниже, снова обняв тонкую талию, но оторваться от жадно отвечающихна его поцелуи губ было гораздо сложнее. А когда ему все-таки удалось и это,раздался мучительный стон, причем было невозможно определить, кто именно из нихзастонал от внезапной и невыносимой потери ощущения полного слияния друг сдругом. Голова Джулии обессиленно склонилась на его грудь. Закрыв глаза, Зак чувствовал,как сердце бешено бьется о ребра. Сделав глубокий вдох, он предпринялпоследнюю, но совершенно тщетную попытку хоть немного успокоиться. Ему былонеобходимо обладать ею — полностью и сию же минуту. Еще раз судорожно вдохнув,он нежно приподнял ее голову. Глаза Джулии были закрыты, длинные черные ресницыотбрасывали длинные тени на шелковистые щеки, а приоткрытые губы искали егогубы.

Теперь самоконтроль окончательно изменил Заку. Впившисьжадным поцелуем в нежные и податливые губы, он раздвинул их языком,одновременно развязывая шелковые тесемки кимоно и сбрасывая его на пол. Емухотелось видеть, обонять и ощущать все великолепное тело Джулии.

Не чувствуя ничего, кроме обнимающих ее рук и тогобезумного, чисто животного наслаждения, которое это ей доставляло, Джулиясмутно понимала, что уже не стоит, а лежит на ковре перед камином. Но она так ине смогла стряхнуть с себя странное оцепенение до тех пор, пока Зак не оторвалсвои губы от ее. Джулия открыла глаза и увидела, как он неторопливо расстегиваетрубашку и сбрасывает брюки. Взглянув на его лицо, она испытала приступпанического страха. В неровном свете камина оно казалось одержимым страстью исовершенно незнакомым. Инстинктивно прикрыв руками грудь, она вздрогнула отрезкого оклика:

— Не надо!

Мгновенно осознав, что всякие прелюдии окончены и что черезпару секунд, если только ей не удастся его остановить, он войдет в нее, Джулияневольно вздрогнула от страха.

— Зак, — прошептала она, пытаясь одновременно остановить егои при этом не свести полностью на нет то, что уже произошло между ними, —подожди!

Он не разбирал слов, но неподдельный испуг, прозвучавший вее голосе, тем не менее оказал на него несколько отрезвляющее воздействие. Этотокрик нарушил гармонию того, что происходило между ними, особенно теперь, когдамежду их обнаженными телами не осталось никаких преград.

— Зак!

Он понимал, что все происходит слишком быстро, что онобманул ее ожидания, и, естественно, подумал, что она возражает именно противэтого.

— Мне необходимо кое-что сказать тебе! Приложив титаническиеусилия, Заку все-таки удалось повернуться на бок и, опустив голову ей на грудь,терпеливо ждать. По крайней мере такую малость он был просто обязан для неесделать. Джулия, крепко сжав ладонями голову Зака, заставила его посмотреть ейв лицо.

— Пожалуйста! — умоляющим голосом сказала она, заглядывая вянтарную глубину его глаз. Нежно проведя пальцами по напряженному подбородку,Джулия как бы попыталась смягчить его. И ей это отчасти удалось — расслабившиесягубы ласково коснулись ее ладони. Почувствовав внезапный прилив нежности иоблегчения одновременно, она произнесла: