– Кто хочет занять?

– Боги, духи, волшебные существа, высшие демоны – да все! Поэтому никто меня здесь не запирал. Я сам сюда пришёл и остался по своей воле. И я очень благодарен городу, что он меня принял. Останься я дома, мне пришлось бы участвовать в интригах и помогать отцу в его бесконечной борьбе за власть. Я не хотел себе такой судьбы и ушёл, отвергнув жизнь, которую мне навязывали. Отец был в ярости. Он очень хочет меня вернуть, только вот в Пряниксберг ему дороги нет. И не будет, хотя, надо думать, он был бы безумно счастлив, если бы мог сюда попасть. Впрочем, он всё равно сумел усложнить мне жизнь. Да, над Пряниксбергом власти у него нет, однако другие миры он зацепил. А точнее, он наложил особую печать на границы, отделяющие миры от межмирья. Если я пересеку эти границы, то магия изменит меня. И обратно мне дороги, скорее всего, не будет. Вот чего я боюсь. Меня пугает, что изменённого меня Пряниксберг не примет. Я в этом практически уверен.

– Ты сказал, что отец хочет втянуть тебя в борьбу за власть. Он – правитель?

– Ещё какой. И он очень могущественный.

– Сдерживающие обручи на предплечьях – его рук дело?

– Нет, ограничители я сам наложил. Обручи, кстати, не только на руках, но ещё и на ногах. И на груди один. Символы не дают прорваться той мерзкой силе, которая находится внутри меня с рождения. Папино наследство. Как раз если я пересеку границу, они исчезнут и сила вырвется. И я полностью изменюсь.

– Угу. Выходит, проход через изнанку нужен тебе не для того, чтобы выбраться из заточения, а для того, чтобы обходным путём преодолевать границы? И не попасть под заклятие отца?

– Именно так. На изнанку Мироздания папаше доступа нет, эта область вне его контроля. Обходной путь мне нужен, чтобы я мог оставаться собой и возвращаться в Пряниксберг. С твоим коктейлем границы перестанут иметь значение. Более того, отец при всём желании ничего не сможет сделать, чтобы ограничить мою свободу.

Так и есть. Отец с ним сделать ничего не сможет. Вообще никто не сможет. Не останется защиты, которую Варленн не сможет преодолеть. Чёрный чародей получит абсолютный доступ повсюду.

От него невозможно будет скрыться никому, ни единому существу. Именно эта безграничная власть меня пугает. Можно ли гарантировать, что он выдержит искушение и будет использовать её только во благо, несмотря на абсолютную вседозволенность?

Если бы он попросил что-то не настолько серьёзное, я бы, пожалуй, уже согласилась выполнить его просьбу.

– Людям я помогаю не всегда охотно, это так, – добавил Варленн, подозревающий, надо думать, о моих размышлениях. – Зато я помогаю городу, меня впустившему. И, можешь не верить, но к людям я отношусь отнюдь не плохо. Некоторые меня даже восхищают. Многие раздражают, да. Просто они для меня будто бы другой вид. Не совсем понятный. Ты удивишься, но порой я им завидую, особенно когда вижу, как некоторые родители заботятся о детях. В своё время мне очень не хватало такого детства.

– А какое детство у тебя бы…

– Потом, – оборвал он. – Мы и так задержались.

Угу. Кто-то очень не любит откровенничать.

Или просто не хочет больше придумывать несуществующие детали и подробности?

Тьма снова сомкнулась над нами.

Меня вновь подхватили на руки, хотя я надеялась, что после этого разговора мы вернёмся к первоначальному способу передвижения.

С другой стороны, так действительно быстрее.

И вновь мы то шли ровно, то вроде спускались по лестнице.

Наконец, Варленн остановился, поставил меня на пол и крепко взял за руку.

– Сейчас начнётся. Стой чуть за мной, и постарайся не двигаться. А главное, не вмешивайся без разрешения. Хорошо?

– Да.

Тьма резко разошлась в стороны и прижалась к стенам, явив взгляду гармонично обставленную светлую комнату с цветочными занавесками и круглым ворсистым ковром цвета яичного желтка. На самом деле эта милая обстановка не улучшала впечатление, а только добавляла картине кошмарной контрастности. По правде сказать, мне было здесь ещё страшнее, чем в замке у Варленна.

В двух милых креслицах вокруг накрытого к чаю столика сидели мужчина и женщина. Улыбки словно приклеились к их лицам.

Они то и дело подносили пустые чашки ко рту и делали вид, будто отпивают.

Над столом стоял парень лет восемнадцати с идиотским восторгом на лице.

На его плече сидела самая ужасная кукла из всех, когда-либо виденных мной.

Она выглядела так, будто её пытались сжечь, потом закопали в землю, а она всё равно выбралась и пришла мстить.

Единственный глаз бешено вращался в глазнице, туловище почернело и потрескалось, грязные волосы торчали двумя клочками, как рога. Губы причмокивали, но, встретившись со мной взглядом, кукла вдруг раздвинула их в жуткой улыбке, едва не разделив голову на две половины. Я увидела мелкие кривые зубы и неожиданно человеческий язык. Одна из рук висела на тонкой нитке, но не отрывалась, а непрерывно двигалась, будто кукла желала продемонстрировать, что отлично ею управляет.

Парень держал в руках нож. Перед ним на столе лежала катушка с толстой ниткой.

Кукла визгливо хихикнула и что-то забормотала ему на ухо.

Урля воинственно рыкнул, но я на него шикнула, запретив вмешиваться. Он разочарованно затих и даже повернулся к происходящему мохнатой спиной. Правда, выдержал недолго – любопытство брало своё.

– Не мешайте нам, у нас всё хорошо, – радостно сказал парень. – Сейчас у меня будут ещё две куклы… надо только вытащить лишнее, набить их тряпками и зашить…

Я слабо икнула, поняв, что он имеет в виду.

Варленн крепче сжал мою руку и повернулся ко мне. Я взглядом показала на Урлю, намекая, что он мог бы в один прыжок эту куклу снести.

– Нет. Смотри, – тихо сказал чародей.

От тьмы, хищно клубящейся у стен, отделилось небольшое облачко. Оно подлетело к моему лицу и растянулось перед ним в тонкую сероватую завесу так, что я смотрела на происходящее сквозь неё.

И через это зыбкое окно картина виделась совсем по-другому. От куклы к людям шли толстые пульсирующие багровые нити. Каждая из них входила прямо в грудь.

Я поняла. Так просто снести оживший артефакт не получится. Он может успеть навредить своим жертвам.

Однако сквозь завесу я увидела и ещё кое-что: тонкую паутину, натянутую прямо перед куклой и позади неё. Очевидно, это была подготовленная ловушка. Вот только как чёрный чародей собирался заставить артефакт в эту паутину попасть? Да ещё так, чтобы кукла отпустила людей? Надеюсь, у него есть план.

Видимо, план был.

Варленн плавно шагнул вперёд, к столику. Я следовала за ним, держась позади, хотя мне хотелось бежать прочь со всех ног.

Он остановился прямо перед паутиной. Плёнка из тьмы осталась позади, но я помнила, что ловушка расположена где-то здесь.