— Нормально, — ответил он, однако это прозвучалонеубедительно.

Пэт с тайной тревогой взглянул на дочь. Уна предлагаласообщить ей по телефону, но Пэт не мог найти подходящие слова. Однако теперь..,теперь она должна об этом узнать. Нику он тоже ничего не сказал. И как нистранно, никто другой не обмолвился Нику о недавнем событии. Правда, тотприлетел лишь вчера вечером.

В отличие от Билли, который, ничего не замечая, судовольствием разглядывал знакомый пейзаж, Кэсси почувствовала, что отца что-тобеспокоит.

— Что-нибудь случилось, папа?

— Ник здесь.

Пэт произнес это на одном дыхании, глядя прямо перед собой.

— Правда?! Где он остановился?

— У себя в доме. Думаю, что в конце концов он у наспоявится, вот и решил тебя предупредить.

— А он знает, что я должна приехать?

Билли, услышав их разговор, внимательно смотрел в глазаКэсси, пытаясь понять, как она восприняла эту новость.

Пэт отрицательно покачал головой:

— Еще нет. Он прилетел только вчера вечером, нанесколько дней. Я не успел ему сказать.

Кэсси не решилась спросить отца, рассказал ли он Нику о том,что она вышла замуж.

Они ехали в полном молчании. Через несколько минут Кэсси ужеобнимала мать. Билли внес ее вещи. Пэт проводил его в комнату Криса. Его вещивсе еще лежали и висели повсюду в доме так, как он их оставил. Глядя на них,Кэсси снова ощутила боль в сердце. Казалось, будто брат с минуты на минутувернется.

Кэсси устроилась в своей прежней комнате. Обед уже ждал их.Горячая простая вкусная пища, какую Кэсси любила больше всего: жареныйцыпленок, вареная кукуруза в початках, картофельное пюре. Кэсси жевала сосчастливой улыбкой на лице.

— Если бы я жила дома, сейчас бы уже в дверь непролезала.

— И я тоже, — ухмыльнулся Билли.

Мать, польщенная, ласково смотрела на них. Потомнахмурилась, с тревогой взглянув на дочь:

— Ты очень похудела.

Билли стал поспешно объяснять:

— В последнее время мы очень много работали, миссисО'Мэлли. Испытательные полеты по пятнадцать часов в сутки, тренировочныеперелеты на дальние расстояния по всей стране. Понимаете, мы хотим до июляпроверить все, что только возможно.

— Рад это слышать, — заметил Пэт.

Уна убрала со стола и приготовилась подать яблочный пирог сдомашним ванильным мороженым. В это время на крыльце послышались шаги. Сердце уКэсси остановилось. Она сидела, глядя в тарелку, и лишь огромным усилием волизаставила себя поднять глаза в тот момент, когда Ник вошел в комнату. Она нехотела с ним встречаться, хотя знала, что этого не избежать. При взгляде нанего у нее перехватило дыхание.

Он стал еще красивее… Эти угольно-черные волосы,ярко-голубые глаза, темный загар… Вся кровь бросилась Кэсси в лицо, она едва незадохнулась.

Никто не двинулся с места и не проронил ни слова. Все какбудто предчувствовали, что сейчас произойдет.

Ник сразу ощутил напряжение, царившее в комнате.

— Я не вовремя? — В этот момент он заметилБилли. — Привет, дружище. Как дела?

Он подошел к столу пожать Билли руку. Тот встал. Все такойже веснушчатый, с широкой улыбкой, глаза светятся радостью.

— Все очень здорово. А ты как, Кинжал?

— Кажется, я уже начинаю говорить как англичанин.

Глаза его обратились на Кэсси. Их взгляды встретились.

Ее — бесконечно грустный, его — изумленный. Он так по нейтосковал! Больше, чем мог от себя ожидать.

— Привет, Кэсс. Прекрасно выглядишь. Готовишься кперелету, как я понимаю?

В последнем киножурнале, который он видел, много об этомговорилось. Правда, то был старый киножурнал, пятимесячной давности. В Хорнчерчновости здорово запаздывали по вполне понятным причинам. В последние полгода онтолько и делал, что летал: каждый час, каждую минуту, каждую секунду. Большеничего он, кажется, и не видел. Нет, еще груды трупов — женщин, детей, которыеон вытаскивал из-под обломков горящих зданий в Лондоне. Да, трудноватый выдалсягод, однако Ник наконец ощутил, что приносит пользу. Во всяком случае, это былокуда лучше, чем сидеть здесь, не зная, чем заняться, в ожидании почтового рейсана Миннесоту.

Уна пригласила его к столу, подала десерт. Ник осторожносел, чувствуя, что помешал, будто по какой-то неизвестной ему причине вызвалнеловкость своим появлением. А может, это ему только померещилось? Не будучи нив чем уверен, он тем не менее сделал над собой усилие и завел оживленныйразговор с Билли и Пэтом. Кэсси не произнесла ни слова, а через несколько минутвышла на кухню помочь матери. Но в конце концов ей пришлось вернуться. К яблочномупирогу она даже не притронулась, хотя все знали, что это ее любимое блюдо. Всепонимали, в чем дело, кроме Ника, который и представления не имел о том, чтопроизошло в его отсутствие.

Он покончил с десертом, закурил сигарету, встал, потянулся.Он тоже сильно похудел, выглядел стройным, молодым и очень здоровым.

— Не хочешь пойти прогуляться?

Он задал вопрос нарочито небрежным тоном, хотя ипочувствовал что-то неладное. Хотел спросить об этом у нее самой. Может быть, унее роман с Билли? Мысль об этом показалась невыносимой. Ник почти год не былдома, уехав после гибели Криса. И сейчас лишь по прихоти судьбы Кэсси оказаласьздесь в одно время с ним. Как всегда, при одном только взгляде на нее Никощутил непреодолимую радость, почти забытую легкость на душе. Сейчас емухотелось только одного — целовать ее. Однако он почувствовал, что Кэсснамеренно отстраняется, как бы закрывается от него. Может быть, все ещесердится? Он сознательно не писал ей весь год. Не хотел ее связывать. Он ведьтак и сказал ей при расставании.

Они дошли до широкого ручья, окружавшего владения отца.

За все время Кэсси так и не произнесла ни слова.

— Что-нибудь случилось, Кэсс?

— В общем, нет. Ничего особенного.

Она старалась не смотреть на него, однако глаза против волистремились к его глазам. Что бы там она ни говорила себе весь этот год, как быни пыталась убедить себя, что привязана к Десмонду, что любит его, что нужнаему, сейчас ей стало до боли ясно, что она все так же влюблена в Ника, как ираньше. И не важно, что он чувствует к ней. Все осталось по-прежнему. И вместес тем Кэсси знала, что никогда не предаст Десмонда. Она до боли ясно помниласлова отца. И она твердо намеревалась сохранить свой брак, пусть даже это исведет ее в могилу.

А ведь это вполне возможно, внезапно осознала она, глядя наНика. Одно его присутствие причиняло сейчас нестерпимую боль.