– Пусти! Пусти! Мы не можем в лёд!!! Отпусти нас! – закричали, взмолились, заплакали три русалки. Степан чувствовал, что лёд подбирается к сердцу. Ещё немного и он не выдержит.

На крики появился стремительно летящий Волк, а с другой стороны, через озеро, мчалась Жаруся.

– Я отпущу вас, но, сначала вы перестанете вопить, что он ваш! Это понятно? Вы отказываетесь от моего друга? – голос Катерины мог бы резать металл.

Русалки переглянулись. Выхода у них не было. – Да, мы отказывается от этого твоего друга.

Катерина сердито сверкнула глазами, услышав, что водяные гадины выделили слово «этого». Вроде как этого опускаем, а другого заберем!

– Нет уж, не так просто! Вы клянетесь не пытаться поймать или заманить любого из моих друзей! Степана, Кира, Волка, Баюна, сказочных коней, Сивку, Воронко и Вихря, Конька-Горбунка, Жар-Птицу, и княжича Ратко!

Русалки переглянулись снова. Сказочница не попалась на их уловку. – Да мы клянемся, что никого из твоих друзей топить и заманивать не будем! А этого отпускаем. – кивок на Степана, уже едва дышащего.

– Лед растай, будь водой,

Что держал, отпусти.

Обещание запомни,

А нарушат, не спусти!

Сказала Катерина, лёд на глазах потрескался, и начал таять. Жаруся выхватила Степана из воды напополам с ледяным месивом и перенесла на берег. Русалки бывшие во льду, вынырнули, те, кто застрял в плену на поверхности, переглядывались, явно сердито, но что-то высказывать побоялись, особенно осознав последние Катины слова. Они молча ныряли, уходили в глубину, и не даже оборачивались.

– Степ, ты как? – Катерина тронула Степана за плечи, и села рядом. Как-то ноги её не держали.

– Зззамерз. – тот стучал зубами и от холода и от страха. На воду он смотрел с ужасом. И как только смог двигаться, попытался отползти от воды подальше. Волк смотрел на это, смотрел, вздохнул, закинул Степана на спину и унес его отогреваться в баню. Жаруся нежно прикоснулась к Катиной щеке.

– Ты умница, девочка! Просто умница! – и полетела за Волком, чтобы быстро растопить печь.

Кир протянул руку и помог Катерине встать. – Да, ты даешь! Взяла и заморозила!

– Да ничего в голову больше не пришло. – пожала плечами Катерина. – Испугалась очень.

– Ещё бы. А эти… Они же русалки?

– Да. – коротко ответила Катерина.

– Вот тебе и красавицы! – протянул Кир. – Я видел, что Степан в воду заглядывается, но, думал, что он просто искупаться хочет. И чего его понесло?

– Ты же видел, какие они! Именно что красавицы. А если такая зовет?

– Пошлю далеко и в грубой форме! – решительно заявил Кир. – Плевать я на их красоту хотел с высокой колокольни. Они же на людей смотрят то ли как на еду, то ли как на скотину домашнюю. Ой, мы сюда приплыли и ни одного утопленника в хозяйстве нет! – Кир зло передразнил русалку. – Вот так и верь всяким глупостям про русалок!

– Да про них всегда говорили, что они топят людей. – прозвучал голос Баюна, который узнав что случилось, выскочил им навстречу. – Это у вас в последнее время стало модно нечисть не бояться. Вон, видал, как оно? – он кивнул на озеро.

Кир поёжился. – Видал! Не забуду точно! Как Степан??

– Как-как, в стрессе. От льда согрелся, а от ужаса зубами стучит до сих пор. В парной! Пойди его достань, а? Я же в парную вашу не ходок! Я правда, велел венику Степана достать… Но, веник в парную дверь открыть не может.

Кир убежал, а Баюн и Катерина удобно расположились на дубовых корнях, наблюдая, как солнце проглядывает сквозь листву.

Кир, едва разглядел Степана в бане. Пара море, от жара дышать сложно, а у Степана глаза стеклянные, и весь колотится. – Эй, пора тебе отсюда. Давай, давай. Пошли. – Кир потянул Степана за локоть. – Стёп, да хорош уже! – никакой реакции. В дверь поскреблись. Кир приоткрыл её и в образовавшуюся щель юркнул посланный заботливым Баюном банный веник, питавший особую привязанность к Степану. Это и помогло. После нескольких ударов веником Степан воспрял и чуть не снес Кира, спешно выбираясь из бани. – Стой! Хоть в полотенце закутайся!

Кир едва успел накинуть на приятеля простыню и остановить у двери в горницу.

– Спасибо! – с трудом выговорил Степан, обматываясь простыней поплотнее. – Как меня этот веник достаёт! Сил нет! Фууух. Катьки там нет?

– Была снаружи. Сейчас не знаю. Пряжка твоя где?

– Понятия не имею. Там, наверное. Только я туда не пойду. Достань, а? – Степан кивнул на дверь бани.

Кир принес Степанову мокрую одежду, с которой снял пряжку-пёрышко. А вернувшись к приятелю обнаружил его в странной задумчивости.

– Степан! Ты чего?

– Да никак не могу избавиться от этого наваждения. Глаза закрою, кажется, опять под воду тянут. И на плечах руки её! Знаешь, она же красивая такая и руки обычные. Ну, как у девушки, девочки. А как за плечи взялась, так это уже и не руки, а ледяные когти какие-то. Холодно так и не вырваться! – Степана опять затрясло. – Не вырваться. Вода вокруг… И так холодно и не вырваться…

Кир понял, что тут дело не в холоде. Он кинулся из Дуба и в один прыжок домчался до Баюна и Катерины. – Идите скорее к Степану. Он не в себе, по-моему.

Баюн обошёл вокруг неловко сидящего на стуле Степана уже раз пять. Наконец вздохнул.

– Катюша, ему самому не справиться. Русалка та, чтоб ей сухо было, сильно хотела его уволочь, в полную силу топила. А сейчас он в страхе тонет, в ужасе. От этого и холодно ему.

– И что же делать? – растерялась Катерина.

– Клин клином. – загадочно сформулировал способ лечения Баюн. – Кир, позови Волка и Жарусю. Лечить будем!

– Котик, а он жив-то потом останется? – осторожно уточнила Катерина, с сочувствием глядя на Степана, плотно завернутого в белую простыню и побледневшего до того, что почти с простыней сливался.

– Ну, я думаю да… Если его на Волка посадить, а потом сбросить, то в полёте он должен в себя прийти, наверное. А потом его Жаруся у земли поймает.

– Наверное. – в тон Баюну продолжила Катерина. – А потом мы его от этого лечения лечить как будем??

– Нууу, это уже второй вопрос. – Баюн начал пристально рассматривать что-то за окном.

В окно впорхнула Жаруся и моментально обрушилась на Баюна с вопросами.

– Почему мальчик не одет? Почему он такой бледный? И молчит? Ой, не молчит? Ой, лучше бы молчал!

Степан начал опять невнятно бормотать про холодную воду.

Бурый, прыгнув в то же окно за Жарусей внимательно осмотрел Степана и презрительно фыркнул на Баюна.

– Не смеши меня. Его успокоить надо, а не пугать. Спой ему, пусть поспит.

– Даа? Умный ты какой! А если будет как с Катериной после того, как её подстрелили? Страх, его пережить надо, а я только усыпить могу.