– Как мне убедить тебя говорить мне правду? – Его голос звучал низко и сипло. Он обещал страсть.

– Ты просишь об игре?

Несколько мгновений он просто смотрел на нее. Персефона по-прежнему не могла понять, что он обо всем этом думает. Потом он приник губами к ложбинке у нее на шее и проложил дорожку из поцелуев до щеки. Персефона прильнула к нему, вцепившись в его пиджак, и втянула ртом воздух. Аид обхватил ее бедра и прижал к краю своего безупречного обсидианового стола.

– Я многозадачный, – сказал он, скользнув руками по ее бедрам под платье. И накрыл ее губы своими. Их языки и дыхание переплелись. Он стянул с нее трусики и развел ноги в стороны, растянув платье по швам и подставив жар ее тела холодному воздуху.

Она замерла в предвкушении, ощущая на себе развратный взгляд Аида. Его пальцы проникли внутрь. Она запрокинула голову.

Неужели Аид намеревался использовать удовольствие, чтобы заставить ее ответить на его вопросы?

Его пальцы погружались внутрь мощно и глубоко. Он слегка отодвинулся, чтобы наблюдать за ней. Персефона дышала все быстрее и простонала его имя.

– Тебе нравится? – спросил он. Движения его пальцев вели ее к краю обрыва, с которого она страстно желала сорваться.

– Да, – выдохнула она.

– Скажи мне, чего ты хочешь.

– Больше. Сильнее, – едва дыша, произнесла она. – Быстрее.

И тут Аид вдруг отстранился.

Его внезапное отсутствие ошарашило Персефону, и из груди ее вырвался гортанный звук. Она гневно взглянула на него и протянула руку, но Аид сделал шаг назад. Его грудь тяжело вздымалась. Она на мгновение подумала, что, возможно, кто-то подходил к офису, но Аид не пытался помочь ей прикрыться, и она поняла, что дело в чем-то другом.

– Почему ты остановился?

– Скажи мне, почему ты сорвалась, – сказал он. – Чем она вывела тебя из себя?

Персефона сверкнула глазами:

– Так у тебя такая игра?

– Ты думаешь, это игра?

Ярость Персефоны была такой свирепой и острой, что ей показалось, она вот-вот превратит в растение и его, потому что в венах проснулась магия. Она становилась сильнее, когда богиня ощущала гнев.

Она оттолкнулась от стола, но Аид удержал ее и снова прильнул к ее губам своими. Он погрузил пальцы в ее волосы и оттянул голову Персефоны назад, чтобы открыть доступ для своего языка. Она на мгновение уперлась руками ему в грудь, сопротивляясь. Богиня словно хотела оттолкнуть его – но не смогла, будучи неспособной устоять перед ним.

Но она заставит его заплатить.

Он ошибался, если думал, что может так поступать, – и ошибался еще больше, если считал, что сможет устоять перед ней.

Персефона расстегнула его рубашку. Ее ладони скользнули по гладкой груди и каменно-твердому животу к поясу брюк. Его возбужденный член оттянул ткань, и когда она освободила его, Аид застонал, прижимаясь к ее губам.

Пальцы Персефоны сомкнулись на члене, она оттолкнула Аида, соскользнула со стола и заставила его шагнуть назад, пока его спина не прижалась к стене.

Потом она щелкнула пальцами, и они оказались в подземном царстве – в саду, который Аид предоставил ей в самом начале действия их контракта. Спина Аида теперь прижималась к стене из камней. По-прежнему держа его член в руке, богиня улыбнулась – как же прекрасно, что у нее есть благо Аида.

– Персефона…

Она снова щелкнула пальцами, и на этот раз стебли оплели запястья и лодыжки Аида. Его глаза потемнели, челюсть напряглась, и ее имя на этот раз прозвучало как предостережение:

– Персефона!

– Да, милорд? – невинным голосом спросила она.

– Что ты делаешь?

Она погладила его член. Грудь Аида тяжело вздымалась и опускалась.

– А на что это похоже? – спросила она.

Персефона начала ритмично двигать рукой, поглаживая головку большим пальцем. Она встала на носочки, чтобы поцеловать его губы и шею. Аид напрягся и натянул лозы, которыми она опутала его конечности.

– Скажи мне, чего ты хочешь, – прошептала она, прикусывая мочку его уха.

Аид зарычал:

– Тебя, богиня.

Персефона отстранилась с хищной улыбкой, а потом опустилась на колени и обхватила его член губами. Он был соленым на вкус. Она позволила ему скользнуть глубже и упереться в заднюю стенку ее горла. Аид застонал. Богиня ухватилась за его ноги, чувствуя, как его мышцы напряглись под ее ладонями. Она ласкала его член, пока он не кончил у нее во рту, а затем поднялась и, глядя в его темные глаза, отступила.

– Скажи, это мучительно? – спросила она – это был вызов.

Он не ответил, но его глаза горели, а лозы вокруг его запястий натянулись до предела.

– Получить удовольствие благодаря мне и ничего не дать взамен?

Она стянула через голову платье и отбросила в сторону. Стоя перед ним совершенно обнаженной, она спросила:

– Так чего ты хочешь, Аид?

Она недооценила его силу и желание обладать ею. Стебли, которые она вызвала, чтобы связать его, лопнули, он подскочил к ней, поднял на себя и сразу же вошел в нее. Персефона издала сдавленный стон, когда он глубоко погрузился в нее. Его руки крепко обхватили ее бедра, бог прижал ее к каменной стене и начал двигаться тяжелыми толчками. Острые камни царапали ей спину, но она этого не чувствовала – Персефона была слишком занята, впиваясь ногтями в кожу Аида, погружая пальцы в его волосы, теряя себя в его теле, когда он наполнял ее.

Аид пробудил внутри ее темноту, боль, что постоянно требовала внимания. Она всегда будет страстно желать его прикосновений.

Ее экстаз был неистовым, как и у Аида.

А потом он опустился на землю, прижимая к себе Персефону. Она прильнула к нему, с дрожащими ногами, не способная ни двинуться, ни встать.

Когда они отдышались, Персефона отодвинулась и посмотрела Аиду в глаза:

– Не смей использовать секс, чтобы получить то, что хочешь. Ты меня понял?

– Да, моя царица.

У Персефоны широко распахнулись глаза.

– Но я скажу тебе, чего я хочу, – тут же добавил он. – Ответов, когда я о них прошу.

Персефона покраснела.

– Почему? Ты мне не доверяешь?

– Я мог бы задать тебе тот же вопрос.

Персефона отвела взгляд.

– Ответить тебе не так уж и просто.

– Почему? – Она молчала, и Аид дотронулся до ее подбородка, чтобы заставить ее посмотреть ему в глаза. – Ты стыдишься?

Богиня ответила не сразу:

– Я разозлилась и поспешила со своим решением, но она подвергла сомнению мое могущество, и я решила показать ей, насколько я сильна.