– Ты – один из самых сильных, кого я знаю, – тихо сказал Октарис, – думаешь, они выдержат? – он покосился в сторону выжидающе смотрящих на них воинов.

– Теперь у нас нет выбора, – он кивнул на решительно шагнувших к их костру демонов. – Думаешь, ты сможешь их отговорить? Попробуй. Если кто-то откажется, я не стану его винить. Это на самом деле страшно. Можно? – он повернулся к Эрану, взглядом показывая на артефакт.

Кивнув, Хранитель сам подставил камень под чуть подрагивающие пальцы. Кроме разлившегося по ладони тепла, демон не ощутил ровным счетом ничего.

– Он тебя признал, – с затаенным удивлением посмотрел на ридорнит эльф.

– Значит, эксперимент удался.

– Бранд, позволь нам, – трое демонов, остановившись перед своим предводителем, гордо вздернули головы к прояснившемуся небу.

– Вы понимаете, что не всем может так повезти, как мне? – криво усмехнувшись, спросил их темный.

– Мы готовы пойти на это.

– Что ж, это ваш выбор…

…А вслед за ними… длинная, кажущаяся бесконечной вереница окаменевших лиц… Бесчувственные тела… Хлещущая из носа и рта кровь, слишком яркая на бледной коже… Страх… И смерть, унесшая жизни двадцати двух воинов, без малейшего колебания шагнувших навстречу Царице Тьмы.

…И каждая из этих смертей глубокой раной рассекала сердца Бранда и Октариса.

– Их могло быть больше, – с глубокой печалью глядя на сложенные рядом безжизненные тела, лишенным эмоций голосом прошептал Повелитель. – Много больше. Мы почтим их храбрость, отпустив в чертоги Ланиона, но нам нужно двигаться дальше.

– Нужно, – эхом отозвался Бранд, бессильно сжимая кулаки.

Обведя взглядом медленно приходящих в себя соратников, он поднял слепые от ярости и боли глаза к вечереющему небу:

– Клянусь, и за это ты тоже заплатишь, Барух!

Когда теплые лучи утреннего солнца в очередной раз приласкали землю, на берегах игривой речки уже ничего не напоминало о недавнем присутствии небольшой армии. Даже остывший пепел кострищ был заботливо спрятан под чуть пожухлым дерном, надежно укрывая следы, примятые травы непокорно распрямили тонкие стебельки, и лишь разочарованный ветер, одиноко облетев опустевшую долину, глубоко вздохнул, пригибая молодые деревья, и полетел дальше, на поиски подходящей компании.

…А по густому, почти непроходимому лесу, стараясь не тревожить легкими шагами исконных обитателей этих мест, пробирались молчаливые воины…

Трое – как будто и не было недавней встречи – всадников на великолепных, черных как смоль жеребцах, неторопливо ехали вдоль кромки тенистой чащи, уверенно приближаясь к узкому, ныряющему вниз перешейку последнего перевала, за которым начинались окружающие Калсалу территории. Шелковые плащи, подбитые шкурами горных рысей, тяжело лежали на плечах не похожих на себя эльфов, в которых посторонний взгляд с величайшим трудом узнал бы представителей Светлого Леса. И лишь золотисто-янтарный взгляд одного из них ясно выдавал чуждую этому месту природу пришельца. Накидка же третьего – гордо восседающего в седле демона с застывшим в скорби лицом – развевалась за спиной мглистыми крыльями.

– Смотрите! – остановив Дрейста на вершине перевала, Октарис выбросил вперед руку, указывая на далекий, заросший деревьями горизонт. Там, поднимая над лесом острые шпили башен, возвышался черномраморный императорский дворец. – Я почти дома, – с еле слышным шелестом вдоха прошептал демон.

Почувствовав сдержанное нетерпение седока, броэр нервно переступил копытами, готовый по первому же знаку сорваться с места, но узкая, стиснутая с двух сторон ершистым кустарником тропа, сбегая на несколько десятков метров вниз по склону, терялась в молодой поросли колючих сосен, за которой стеной стояли вековые великаны.

– Отсюда пойдем пешком, – обеспокоенно поглаживая шею скакуна, окликнул спутников Эран. – Боюсь, Тенебрису придется нелегко. Лес слишком густой.

– Не переживай, – не оборачиваясь, успокоил его Повелитель, – дальше деревья растут не так часто, главное, найти проход, но с этим мы справимся. Только избавимся от всего лишнего – не стоит нагружать жеребца сверх меры, а броэрам проще передвигаться в другом обличье.

– Седла придется оставить, – с сожалением коснувшись искусно выделанной кожи, вздохнула Эля.

– Мы отыщем им достойную замену.

Спешившись, путники быстро перебрали похудевшие за прошедшие дни переметные сумки, без особой жалости вытряхнув на землю остатки собранных гномами припасов (но несколько бутербродов, наспех сооруженных с помощью кинжала, Эллия все же сунула в глубокий карман) и разные походные мелочи.

Сбросив накидку, девушка привычно закрепила заплечные ремни с арбалетом и перевязь с метательными кинжалами, снова до поры до времени прикрыв все это колюще-режущее великолепие слегка встопорщившимся на спине плащом, и, расседлав Теймлиса, погладила бархатистый нос жеребца:

– Будь рядом, мой хороший.

Спустя мгновение перед Эллией, возбужденно метя хвостом по еще не прогретой земле, вытянулась чернильно-темная бестия. Еще миг, и к ней присоединилась вторая – это Октарис, сняв со взбудораженного чувствами хозяина Дрейста упряжь, отпустил броэра на свободу.

Покосившись на пантер лиловым глазом, Тенебрис снисходительно фыркнул и, стоически дождавшись, когда оставленные путниками скудные запасы перекочуют к нему на спину, без тени сомнений затрусил к густолесью.

– Смотри-ка, – невесело усмехнулся демон, – он больше тебя уверен в собственных силах.

– Последуем его примеру, – запустив пальцы в густую шерсть на загривке огромного кота, Эля потеребила бархатную шкуру и легким движением оттолкнула Теймлиса:

– Беги.

Тревожно переступая когтистыми лапами, Дрейст остался на месте, вопросительно обернувшись на демона.

– И ты тоже, – улыбнулся взвинченному нетерпению зверя Октарис.

Оборотни, блеснув маслянисто-черными боками, тут же растворились в сумраке леса.

– Бранд будет ждать в условленном месте, – когда вечернее светило пронзило косыми, рассыпавшими солнечный бисер по многоцветью трав лучами поредевший лес, нарушил молчание Повелитель.

– Если на них никто не наткнулся раньше нас, – ведя под уздцы Тенебриса, откликнулся Эран.

– Исключено, мы набрели на то убежище еще в детстве, когда убегали от строгого надзора его матери – моей кормилицы, – улыбнулся светлым воспоминаниям демон. – Никто и никогда не мог отыскать нас, пока мы сами не возвращались во дворец, чтобы получить нагоняй от императора.

– Мне жаль, что придется нарушить его чары, – понимая, как это важно для названного отца, тихо сказала Эллия.