—Не звони пока никому!— предупреждающе поднял руку Эдвард.

—На вашем счете недостаточно средств,— прозвучало в трубке.

Юля от злости швырнула телефон, но Виктор поймал его на лету.

—Мать, не буянь!— улыбнулся он.— Расскажи нам лучше, ты помнишь, что с тобой случилось?

—А со мной что-то случилось?— ехидно уточнила Юля.

—Хорошо,— Эдвард присел на стул около ее кровати и выдохнул.— Постарайся вспомнить все, что произошло в день, когда приходил следователь.

—Ты правда хочешь, чтобы я при Викторе это вспоминала?— в Юле от гнева забурлила даже лимфа.

Эдвард положил руку коллеге на плечо, и тот вышел из палаты.

—Давай начну я. Правда, боюсь, разговор будет не из приятных для нас обоих, но для меня особенно,— Эдвард тяжело вздохнул, встал и прошелся по палате.— Наши с тобой отношения зашли слишком далеко. Сразу после операции, для восстановления твоего душевного равновесия, я колол тебе препараты, которые вызывают… Некую любовную эйфорию. Это моя разработка. Безнадежно больные или люди с психологической травмой при их применении оживали на глазах. Твой анализ крови я читал как триллер Кинга и потому решился на проведение месячного курса. На женщинах я его еще не пробовал, ты первая ласточка.

—Так вот почему я просыпалась с мокрыми трусами, а потом вообще отдалась тебе без боя!— Юля схватилась за голову.

—Ты не отдавалась мне,— опешил Эдвард.

—Мы переспали с тобой в гостинице!— рявкнула она.— Гуляли по городу, целовались под мостами, а потом… Да я до мелочей могу рассказать, что произошло в ту ночь в «Англетере». А утром ты подарил мне розы… Красные…

Внезапно Юля осознала, что цветы в «Англетере» копия того букета, что подарил ей Роберт. Она взглянула на кольцо и впилась в него губами. Слезы приготовились к высадке десанта, но Юля сдержалась, испугавшись очередных манипуляций со своим сознанием.

—Мы не поехали с тобой в город,— Эдвард покраснел до кончиков ушей.— Выслушай меня, пожалуйста. Если бы рядом с тобой все время находился Роберт, думаю, твои чувства направились бы мощным потоком на него. Но я переживал, что он опять что-то сделает не так и принял удар на себя. Собственно, на эмоциональном всплеске ты, после разговора с моим сыном, чуть и не выбросилась из окна. Тогда я поцеловал тебя впервые, но лишь для того, чтобы спасти. В результате погиб сам. А потом… Мне очень стыдно, что я позволил своим чувствам взять верх над честью и достоинством. Ссоры между влюбленными неизбежны. Факт в том, что Роберт безумно любит тебя, а ты его, а я чуть это все не разрушил. После отъезда следователя, я решил погрузить тебя в лечебный сон, чтобы очистить твою кровь от остатков стриптовинов, гуляющих по крови. Это лекарство и есть моя разработка. Мы стояли с тобой у окна, и искушение поцеловать тебя в последний раз съедали мою душу, хотя шприц с лекарством уже лежал у меня в заднем кармане джинсов. И вдруг ты предложила поехать вместе гулять! И тогда я понял, что медлить нельзя. Ты присела у сумки, я в последний раз взглянул в твои сияющие глаза и шагнул к тебе. Через минуту ты уже спала. У меня состоялся серьезный разговор с Виктором. Мне не понравилось, что он позволил себе вмешаться в наши отношения с сыном. Собственно, из-за этого и вышла ваша с ним ссора. Но прошу тебя, не сердись на него. Ты просто не представляешь, сколько он сделал, чтобы вытащить тебя из заварушки, помогал с документами. Я вообще обязан ему жизнью Роберта, а теперь и твоей.

—Дай мне попить, пожалуйста,— Юля не могла поверить услышанному. Эдвард налил в стакан воды.— У меня немного путаются мысли в голове. А ты мне делал предложение поехать на Сен-Бартс?

—Это было,— вздохнул Эдвард.— В какой-то момент я себе возомнил, что ты и правда влюблена в меня, а не находишься под воздействием стриптовинов. Джулия, прости меня. Ты имеешь право подать на меня в суд и…

—Не верю!— оборвала его Юля и негромко добавила.— Ночь с тобой я помню во всех деталях.

—Только не рассказывай сейчас о них,— горько усмехнулся он.— Я находился рядом, пока ты спала. Ты стонала и звала меня. Но тебя, увы, удерживали ремни, а не мои объятья. Мы их сняли перед пробуждением. Теперь твоя кровь чиста, и ты, скорее всего, меня возненавидишь.

Юля покачала головой.

—Я всегда буду любить тебя,— она протянула Эдварду руку, и он, присев на краешек постели, пожал ее.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Я хотел как лучше.

—И ангелы имеют право на ошибку.

—Роберт приедет завтра вечером.

—А сколько прошло времени?

—Неделя. Он с ума сходит от волнения.

—Я хочу позвонить ему.

Эдвард достал из кармана телефон, но Юлю будто кипятком ошпарило.

—Стой!— воскликнула она и ткнула пальцем в стол.— А ты забирал из палаты мобильник Роберта?

—Нет, сын взял его с собой.

—А он у него только один?— осторожно спросила Юля.

—Да,— искренне удивился Эдвард.

И тут Юля расплакалась, уткнувшись носом в подушку.

—Помнишь ты хотела погулять?— он погладил ее по плечу, но не так как гладят возлюбленных, а по-дружески.

—Я и сейчас хочу,— всхлипнула она.

—Тогда одевайся. Ты теперь сможешь все. Жду в коридоре.

Эдвард вышел из палаты, и Юля сунулась под кровать за сумкой с вещами и только сейчас поняла, что у нее нет и никогда не было коричневого плаща. Роберт купил ей короткий плащ в клетку в день отъезда в Москву, и он преспокойно лежал на дне сумки. Юля надела помимо него синий кашемировый свитер с горлом, джинсы и кроссовки. В ванной она попыталась причесаться, но на голове снова было воронье гнездо, шелковистые волосы ей лишь привиделись: «Нужно к встрече с Робертом привести себя в порядок,— пробормотала она, собирая их в хвост.— А то опять сбежит».

Она вышла в коридор и улыбнулась Эдварду, подпиравшему стену у окна.

—Я готова.

—Пойдем, Принцесса,— он кивнул ей, и они направились к лифту.

Юля держала Эдварда под руку, и ее больше не бросало в жар от его близости. Они спустились на первый этаж. Эдвард попросил подождать и вскоре вышел одетый настолько элегантно, что Юля невольно улыбнулась. Черное пальто сидело на нем как влитое. Кашне, перчатки, шляпа дополняли образ лондонского денди.