самобичевания и ментального мазохизма. Кто говорил об ухудшениях?

— Но…

— Я лишь отметила, что плетение странно ведёт себя, — с укоризной повторила ректор, — хорошо это или плохо, пока неизвестно.

— А подробнее можно? — нахмурился император.

— Минутку. — Наставница активировала второй артефакт и начертила им несколько рун прямо над головой дракона.

Кристалл вспыхнул синим, и через миг от него во все стороны потянулись тончайшие сверкающие нити, напоминающие сети ментальной паутины. Но стоило ректору опустить руку чуть ниже, артефакт засиял ярче, а нити стали алыми.

— Кукловод выкачивает магию? — спросил Рейнар, подходя ближе.

— Не похоже, — ответила Элисандра, продолжив шаманить над кристаллами, — с потоками что-то не то… словно он вытягивает магию не из Эдмунда, а из собственного плетения.

— Собирается с силами? — предположила я, с интересом всматриваясь в разноцветную паутинку, коконом оплетающую дракона.

Теперь часть нитей была красной, часть синей, остальные и вовсе позеленели. Что это означало, я не знала, а наставница и Рейнар не спешили что-либо пояснять.

— Пока не могу сказать наверняка, — покачала головой Элисандра, — либо зелье не даёт кукловоду выкачивать силу из жертвы, либо он действительно ослабил контроль, чтобы подготовить другое заклинание.

Уф… а вот это очень плохо! Даже не представляю, чего ожидать от этой твари…

— Думаешь, он решил прыгнуть в новое тело? — предположил Рейнар.

— Нет, прыжок не тянет столько силы, — возразила наставница, — скорее всего, он перехватил управление над новой жертвой или отдал приказы «старым» марионеткам.

— Учитывая, сколько силы враг потратил на установку печати, ставлю на второй вариант, — сказал император.

Хм… пожалуй, он прав. Вчера ночью проклятая лиса потратила уйму сил, чтобы подготовить пути к отступлению и повесить свою печать на ауру леди Марион. Сомневаюсь, что ведьма так быстро воскресла и восстановила магические резервы.

Даже учитывая, что у неё есть личный источник, это слишком быстро!

— А если кукловод пытается скрыть магическое истощение? — встрепенулась я. — Ослабляет управляющие плетения, чтобы мы не смогли вычислить его по опустошённому резерву?

— М-м-м-м… а знаешь, это неплохая идея! — немного подумав, ответила ректор. — Молодец! Понаблюдаем пока за оставшимися подозреваемыми. Возможно, сможем засечь что-нибудь подозрительное.

Надеюсь! Всё же четверо — это не сотня. Шансы найти зацепки вполне неплохие.

— Эли, ты закончила? — уточнил император, бросив беглый взгляд на часы.

— Да, — кивнула ректор, развеяв сканирующие кристаллы, — давайте перемещаться в кабинет. Нужно выяснить, что узнали остальные и успели ли гномы подготовить иллюзии.

Ой, нам и свои иллюзии подготовить бы не помешало!

Хорошо, что мастер Рейнгарс создал для меня уникальный амулет, позволяющий за одно мгновение набрасывать образ Лауренсии и не морочиться с постоянными переодеваниями.

Аббас и Элисандра заранее продумали, в каких нарядах принцесса будет блистать всю бальную неделю, и мне оставалось лишь вовремя удалять с кристалла использованные иллюзии и накидывать на себя новые.

Такая игрушка тянула немерено магии, но с её помощью мы экономии уйму времени. А заодно и перестраховывались от внезапных проверок. На случай если мне придётся срочно примерить образ принцессы, мастер предусмотрительно добавил в амулет домашний образ и платье для дневных прогулок.

Самым сложным было ничего второпях не перепутать и не надеть старое платье. Кажется, вчерашний наряд я успела удалить или…

— Ваше величество! — визгливый женский голос прозвучал столь внезапно, что я едва не подпрыгнула, не сразу разглядев в руках Эдмунда связной кристалл.

— Слушаю, — ответил дракон.

— С вами снова пытается связаться маэстро Дорини! — затараторила женщина. — Он…

— Передайте господину Алессандро, если он ещё раз побеспокоит меня и попытается оспорить моё решение, останется без лицензии, — рявкнул дракон, отключая связь и зло сжимая в кулаке миркало.

Несчастный кристалл пискнул и осыпался на пол мерцающим крошевом.

— Эд, ты ничего не хочешь объяснить? — уточнила ректор, глядя на разъярённого императора.

Не только мне хотелось узнать, чем императору не угодил известный на всю Дхаргарию иллюзионист и шоу-мастер.

— Алессандро Дорини должен был развлекать гостей на балу иллюзиями, — устало пояснил Эдмунд, открывая портал в кабинет, — но из-за плана Хуана пришлось в последний момент заменить его маэстро Трорином. Разумеется, Дорини выплатили огромную компенсацию и пообещали пригласить на следующее торжество, но…

— Он возмущён, что ему предпочли давнего соперника и конкурента, — хмыкнула Элисандра, первой заходя в переход.

— И его можно понять, — добавил Рей, едва мы переместились в кабинет, — золотишко — это прекрасно, но за возможность показать себя на императорском балу многие мастера сами заплатят…

— Хватит! — отмахнулся Эдмунд. — У нас нет времени на эту чушь, проблема ломаного гроша не стоит. Дорини получил приличную сумму отступных, многие иллюзионисты за пять лет меньше зарабатывают. — Обернувшись к полковнику, дракон добавил: — Хуан, что с подготовкой? Гномы закончили?

— Почти. Остались финальные штрихи, но через полчаса всё будет готово.

В это же время на другой половине дворца (Алессандро Дорини)

Лучший шоу-мастер империи был в ярости.

Император вновь отказался выслушать его, оставив скулить под дверьми кабинета, словно бездомную собаку. Видит Великий Отец, так его ещё никогда не унижали! И ради кого?! Ради этого выскочки из горного королевства? Тьфу!

Был бы на месте Трорина приличный маг, он бы стерпел. Но гном?! Не-е-е-ет, это выше его сил.

Алессандро зло пнул стоящий неподалёку стул и тут же взвыл, больно ударившись мизинцем о ножку.

— Говорил отец, все беды в мире из-за гномов, — прошипел маг, осторожно шевеля пальцами и проверяя, не сломал ли он чего ненароком.

— Маэстро изволили чего-то просить? — вежливо уточнила пробегающая мимо служанка.

— Нет! — рявкнул Дорини и, не глядя на опешившую девушку, захромал к бальному залу.

Гости уже начали собираться в ожидании шоу, а он… оказался выброшен за борт из-за какого-то проходимца. Этот день должен был стать его триумфом, его лебединой песней и венцом славы, а стал днём горя и растоптанных надежд.

Его подставили, унизили и наверняка оклеветали. Иначе как объяснить, что этот паршивец Трорин обошёл его и лишил возможности выступить на императорском балу?

Не-е-е-ет! Алессандро Дорини не обмануть! Не мог гном, разряженный, как клоун, в пёстрые безвкусные тряпки, превзойти его, потомка высших эльфов. Но он не позволит врагу насладиться триумфом, не покажет, как он расстроен. С честью выдержит испытание и…

— Побереги-и-и-ись! — Мимо него с воплем пронёсся гном в чудовищных розовых рейтузах и голубой рубахе. За ним, тарахтя и шипя, словно тварь Изнанки, проехала самоходная тележка, доверху гружённая артефактами, необходимыми для шоу.

— Шморин! — пискнул гном в оранжевых шароварах. — Тебя срочно дядюшка