Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А-а-а… – сказал Август Янович. – Да, да. Он приходил к вам с каким-то мальчиком.
– Он приходил один. Может быть, вы мне всё-таки скажете прямо: что вам от меня нужно?
– Абсолютно ничего.
– Почему же вы задаёте уже шестой вопрос об Алексее Палыче?
– Разве шестой? – удивился парикмахер. – Простите, я не считаю.
– А я считаю. Почему вас интересует какой-то мальчик?
– Кажется, Алексей Палыч что-то говорил…
– Кажется или говорил?
Начальник лагеря спрашивал быстро и без пауз. Август Янович едва успевал отмахиваться. Если свои вопросы парикмахер задавал с подготовкой, то клиент на разведку времени не тратил.
– Даже если и говорил, то вам-то какое до всего этого дело?
– Господи! – жалобно сказал Август Янович. – Да неужели в наше время у клиента спросить ничего нельзя?
– Спрашивайте.
– Что же спрашивать? – растерянно спросил Август Янович.
– Что вы хотите узнать?
– Я ничего не хочу, – защищался Август Янович, уже мечтавший о том, чтобы клиент побыстрее ушёл. – Почему я должен что-то хотеть?
– Я вижу, что вы очень интересуетесь Алексеем Палычем и каким-то мальчиком, который ко мне не приходил.
– С вас пятьдесят копеек, – пробормотал Август Янович наугад и при этом обсчитал себя копеек на тридцать.
– Этот мальчик ваш родственник? – спросил начальник лагеря.
– Избави бог…
– Знакомый?
– Ни боже мой…
– Тогда почему вы им интересуетесь?
– Извините, – сказал Август Янович, слегка откачнувшись от поднявшегося клиента.
– Пожалуйста, – холодно заметил клиент. – В следующий раз не ходите вокруг да около, а начинайте сразу. Так будет проще. Сообщаю: интересующий вас мальчик находится у нас в лагере. Алексей Палыч действительно за него хлопотал. Я выписал для него путёвку. Это не вполне по правилам, но переживём. Будут ещё вопросы?
– Да я просто так… – защищался Август Янович. – Я в смысле заботы о детях.
– В этом смысле у нас всё в порядке, – отчеканил начальник лагеря. – Так что спите спокойно, дорогой товарищ. Спасибо и до свидания.
Начальник лагеря вышел пружинистой, спортивной походкой.
Август Янович показал ему вслед язык. Он был доволен; молодые современные начальники тоже имели свои слабые места. Слабым местом этого оказалась самоуверенность. Просто Август Янович не сразу сообразил, что с такими людьми лучше всего играть в открытую.
Но как бы то ни было, игра ума на этом заканчивалась. Следовало подумать о конкретных действиях.
День 9-й
Игры для взрослых
Пока Август Янович занимался допросами, ничего не подозревающий Алексей Палыч продолжал принимать экзамены. Он волновался, не зная, как складываются дела в лагере. Он понимал, что первые дни для Бориса и Феликса будут самыми трудными. Получив письмо от Бориса, Алексей Палыч слегка успокоился. Теперь он ждал воскресенья, чтобы побывать в лагере.
Борис продолжал «пасти» Феликса. Кажется, он ошибался, думая, что дальше с Феликсом будет легче. Феликс осваивался быстро, даже слишком быстро. Если раньше неприятности могли возникнуть из-за его «глупости», то теперь он опасно «поумнел». Выполнять родительские обязанности Борису становилось трудней не с каждым днём, а с каждым часом. Впрочем, ничего интересного из жизни Феликса упущено не было. А пока стоит вернуться к Августу Яновичу.
Вечером того дня, когда состоялся малоприятный, но крайне полезный разговор с начальником спортивного лагеря, Август Янович в последний раз вернулся к своей схеме. Он перерисовал её заново – схема выглядела великолепно. Особенно хорош был кружок «А. П.». Деваться этому «А. П.» было совершенно некуда. От удовольствия Август Янович даже раза два притопнул ногой, изобразив тем самым танец фокстрот, за который получил приз сорок пять лет тому назад.
Затем Август Янович начал собираться.
Из старого портфеля, с которым ходил в баню, он вынул мочалку и мыло. В портфель положил два бутерброда с маслом и два с творогом. Туда же отправились бутылка минеральной воды, стаканчик, открывалка, тёмные очки в футляре, шапочка с козырьком от солнца и надписью «Tallin», кулёчек конфет и прозрачный плащик из полиэтилена. Сверху легло покрывало с кровати. Покрывала было жалко, но ничего более подходящего не нашлось. Подумав, парикмахер добавил ещё маленькую подушечку.
Затем Август Янович лёг спать. Завтра у него намечался тяжёлый день. Если бы он знал, какой тяжёлый…
Утром следующего дня два человека направлялись к спортивному лагерю.
Для одного из них путь этот стал уже привычным: Серёга проделывал его в третий раз. Болтаясь вокруг лагеря, он несколько раз засекал брата издали, раз десять уже его «подстрелил» и давно отметил, что брат ходит с каким-то незнакомым парнишкой. Отметил также Серёга, что, когда нет занятий, брат уводит парнишку в тихое место возле опушки и они там о чём-то подолгу беседуют.
Но наивысшим достижением и наивысшей разведчицкой гордостью было то, что брат ни разу не заметил его на территории лагеря. Серёга появлялся и там. Он прокрадывался под окнами спальни, прятался возле столовой, устраивал засады под скамейками стадиона. Серёга знал, что дают на обед и на завтрак.
Иногда ему удавалось подбираться к брату метров на двадцать. Но его ни разу не обнаружили, и в этом Серёга находил понятное одному ему наслаждение. На него не обращали внимания, потому что по лагерю болталось много других малолетних: дети воспитателей, поваров, уборщиц и прочего персонала.
Вторым путешественником был, конечно, Август Янович. Он не наметил определённого плана, просто хотелось взглянуть на мальчика.
Совершенно справедливо рассудив, что таинственный мальчик должен находиться в компании Бориса Куликова (иначе зачем столько линий протянулось к нему по схеме?), Август Янович решил понаблюдать издали, под прикрытием леса.
Ему почти сразу же повезло. Территория лагеря из леса просматривалась хорошо, и среди остальных ребят он увидел Бориса и какого-то парнишку, бредущих через стадион к лесу. Они шли по прямой. Август Янович начал пробираться опушкой, не теряя из виду преступную парочку.
Парикмахер никогда не увлекался прогулками по лесу. Прожив всю свою жизнь в Кулёминске, он не смог бы отличить осину от липы, а кукушку от дятла. При жизни жены ему приходилось прогуливаться с ней по лесным дорожкам, но всегда в лесу было то слишком прохладно, то душно. Тянуло домой – к любимым книгам и порошкам от простуды.
Минут пятнадцать Август Янович потратил на преодоление ручейка, встретившегося на пути. Ручеёк был шириной с полметра, и перепрыгнуть его старик не решился. Пройдясь по берегу в ту и другую сторону, он не нашёл узкого места. Пришлось разуться и закатать брюки. Но ручеёк оказался глубоким. Сидя на берегу, парикмахер окунул ногу в