Нетти резким ударом ладони но выключателю зажгла свет. Итогда, при свете, она увидела. Налетчик лежал на полу. Он лежал на спине так,как ложился, когда хотел, чтобы его почесали. Из него торчало что-то красное,что-то вроде… вроде…

Нетти завизжала, завизжала пронзительно, так пронзительно итонко, как, может быть, визжит или звенит огромный комар – и упала на колениподле собаки.

«Налетчик! О, Господь, милостивый и всемогущий! О, Господи.Налетчик, собачка моя, ты ведь не умер, правда? Ты жив?!»

Ее ладонь, холодная как лед, резко опустилась на то красное,что торчало из груди собаки, так же резко, как только что опустилась навыключатель. Нетти схватилась за это нечто и дернула изо всех сил (откудатолько они взялись, наверное, из самых глубин ужаса и горя). Штопор вылез изсобачьего тела, облепленный сгустками крови, отметками плоти и клочками шерсти,вылез с отвратительным хлюпающим звуком. Вылез и оставил темную глубокую дыру.Нетти закричала. Она отшвырнула страшный штопор и подхватила па руки маленькоенеподвижное тело.

«Налетчик! – захлебывалась она. – О, мой маленький дорогойпесик! Нет!

О, пожалуйста, нет!» Она качала его на руках, прижимая кгруди, как будто надеясь вернуть к жизни своим тепло, но, казалось, в еесобственной груди этого тепла не осталось ни капли. Она была холодна! Холодна!

Некоторое время спустя Нетти положила безжизненное тельцеобратно на пол и пошарила в поисках армейского ножа с его смертоноснымштопором, торчащим из ручки. Она подняла ею рассеянно, но постепеннососредоточилась, заметив, что па орудие убийства нацеплена записка. Она сорвалаее непослушными пальцами и поднесла поближе к глазам. Бумага пропиталась кровьюее несчастной собаки, но буквы можно было разобрать:

«Никому не позволено пакостить мои чистые простыни. Япредупреждала, что тебе это так не пройдет!»

Постепенно выражения горя и ужаса покидало взгляд Пени. Ихместо занимала мрачная угроза, засверкавшая в глубине глаз, словно черненоесеребро. Щеки, побледневшие до молочной голубизны, когда она поняла, чтопроизошло, стали наливаться темным румянцем. Губы вытягивались в тонкую полосу,обнажая зубы. И два слова с шипением змеи выползли изо рта: «Ты… сука!»

Она смяла записку в комок и швырнула в стену. Комок отлетелобратно и опустился на пол рядом с телом Налетчика. Нетти подняла его, плюнулав него и швырнула обратно. Затем она медленно побрела в кухню, сжимая иразжимая пальцы, разжимая только для того, чтобы снова стиснуть в кулак.

14

Вильма Ержик свернула на своем маленьком желтом «юго» кдому, вышла из машины и быстрым шагом направилась в входной двери, шаря на ходув сумочке в поисках ключа. Она тихонько мурлыкала мелодию песенки «ЛюбовьЗаставляет Мир Крутиться». Отыскав ключ, она вставила его в замочную скважину…и замерла, уловив углом глаза некий неожиданный беспорядок. Взглянув направоона чуть не задохнулась.

Занавеси на окне гостиной полоскались на ветру. За окном,снаружи. А снаружи они оказались, от того, что большое экранное стекло, закоторое Клуни в свое время заплатили четыреста долларов, после того как ихсынидиот запустил своим бейсбольным мячом в предыдущее, было разбито.

Осколочные стрелы оставшегося по бокам стекла нацеливались всередину образовавшейся дыры.

«Это еще что за скотство?» – крикнула Вильма, и так резкоповернула ключ, что чуть не сломала его. Влетев в коридор, она уже собираласьхлопнуть за собой дверью, но снова остановилась как, вкопанная. Впервые за всюсвою сознательную жизнь Вильма Валдовски Ержик была потрясена до такой степени,что не смогла сдвинуться с места.

Гостиная комната превратилась в руины. Телевизор – ихпрекрасный телевизор с большим экраном, за который они еще одиннадцать раздолжны были вносить плату в счет кредита – был разбит вдребезги. Внутренностиаппарата сгорели дочерна и дымились. Трубка тысячами сверкающих осколков лежалана ковре. На одной из стен зияла огромная щербина. Под той щербиной на полувалялся пакет. Второй, похожий, лежал на пороге в кухню.

Вильма закрыла дверь и подошла к тому, что лежал на пороге.Какая-то часть ее сознания подсказывала поостеречься – это могла оказатьсябомба.

Проходя мимо погубленного телевизора, она почуялаотвратительный запах нечто среднее между паленой курицей и сгоревшим беконом.

Она склонилась над предметом и поняла, что это не пакет, какей показалось сначала, во всяком случае не пакет в обыкновенном привычномсмысле. Это был камень, завернутый в линованную бумагу из школьной тетради,закрепленную круглой резинкой. Сорвав бумагу она прочла:

«Я говорила – оставь меня в покое. Это последнее предупреждение».

Прочитав записку дважды. Вильма перевела взгляд на другойкамень.

Подошла, развернула, сдернув резинку – тот же текст. Онастояла с мятыми листками бумаги в руках, и глаза у нес двигались, словномаятник – туда-сюда, как у женщины, следящей за соревнованием по пинг-понгу.Наконец, она произнесла два слова: «Нетти. Стерва».

Она прошла в кухню и со свистом, сквозь стиснутые зубы,втянула воздух. Доставая камень из микроволновой печи, она порезала руку оразбитое стекло и, прежде чем развернуть и прочитать очередную записку,рассеянно, не чувствуя боли вытащила из ладони застрявший осколок. Посланиебыло того же содержания.

Тогда она стала бегать по всем остальным помещениям первогоэтажа, натыкаясь повсюду на разрушения и такие же камни. Все записки былиодинаковые. Вильма вернулась в кухню и, не веря собственным глазам, осмотрелато, что от нее осталось. «Нетти», – снова произнесла она.

Постепенно айсберг, сковавший тело и душу, стал таять.Первое чувство, появившееся взамен потрясению, было не гневом, а недоверием.Господи, думала Вильма, да ведь эта женщина и в самом деле сумасшедшая. Онадолжна быть психически больной, если решила, что может такое натворить со мнойсо мной! – и продолжать после этого радоваться восходу и закату. С кем она имеетдело? Со святой простотой?

Пальцы Вильмы конвульсивно сжались скомкав записки.Наклонившись, она, провела уголком торчавшей из кулака бумаги по своейнеобъятной заднице.

«Подтереться твоим последним предупреждением!» – завопилаона и отшвырнула скомканный листок.

Взглядом наивного удивленного ребенка она обвела снова своюкухню.

Дыра в микроволновой печи. Огромная вмятина в холодильнике.Повсюду осколки стекла. В гостиной телевизор, обошедшийся им с Питом в тысячушестьсот долларов, воняет собачьим дерьмом. Кто же это все натворил? Кто? НеттиКобб, вот кто. Мисс Психо 1991. Вильма расплылась в улыбке.