И его ничуть не волновало поведение детей. Но она не моглапритронуться к ужину, вспоминая недавнюю сцену.

Мел поднялась к ним, но все двери оказались закрытыми. Когдаона пришла к себе в спальню, Питер настоял, чтобы она легла, и это рассмешилоМел.

— Ради бога, я всего на четвертой или пятой неделебеременности.

— Не имеет значения. Важно с самого начала правильновести себя.

— Думаю, мы сделали это примерно два часа назад вгостиной, — вздохнула она, лежа в постели. — Ну и приемчик они намоказали, не так ли? — Их реакция сразила ее наповал, она почувствоваласебя незащищенной, нежеланной и одинокой.

— Дай им возможность привыкнуть. Основания длярасстройства есть только у Вал и Мэта, но я уверен, что они переживут этопотрясение.

— Бедный Мэт. — Мел улыбнулась, подумав онем. — Ему хочется быть нашим малышом, и я ни капли не виню его.

— Возможно, это будет девочка, — с восторгомпредположил Питер, но Мел застонала.

— Этого мне только не хватало. У нас их ужетрое. — В ту ночь они долго лежали без сна, а утром перед уходом Питернежно поцеловал ее. Но когда Мел спустилась вниз на завтрак и увидела Мэта, Пами двойняшек, то у нее сложилось впечатление, будто она вступила во вражескийлагерь. Она оглядела их и почувствовала, как ее охватывает отчаяние. Ониникогда не смирятся.

— Мне жаль, что вы все так это восприняли.

Вал не смотрела ей в глаза, а Джесс выглядела ужаснорасстроенной, Мэтью не прикоснулся к еде, а когда Мел взглянула в глаза Пам, еепоразили ненависть и злоба, смешанные с ужасом.

Больше всех из них расстроилась Пам. Мел попыталасьпоговорить с ней, когда она вернулась из школы, но девочка захлопнула дверьперед Мел и заперла ее. Мел постучала, но Пам не отозвалась.

В их доме поселились печаль, обида и гнев. Казалось, каждыйпытается по-своему наказать ее. Марк, к отчаянию отца, старался как можноменьше бывать дома, двойняшки сторонились матери, не впуская ее к себе, Мэт всевремя ныл, и у него появились неприятности в школе, а Пам отворачивалась ипрогуливала занятия. За эти недели ей четыре раза звонили из школы и сообщали,что Пам исчезла перед вторым уроком, а когда она спрашивала девочку об этом, тапожимала плечами, уходила наверх и запиралась в своей комнате. В финальном актепроявления злобы она повесила портрет своей матери прямо над постелью в спальнеМел и Питера. Вернувшись однажды домой и увидев его там, Мел чуть незадохнулась от ярости.

— Вы видели, как она сделала это? — спросила онамиссис Хан, держа портрет Анны в дрожащих руках.

— Я ничего не вижу, миссис Галлам.

Но Мел поняла, что экономка лжет. А когда Мел сновапозвонили из школы, где училась Пам, и сказали, что она снова сбежала с уроков,она решила в тот день остаться дома и дождаться возвращения девочки.

Но к четырем часам ее еще не было. И Мел подумала, незамешан ли в этом какой-нибудь мальчик.

В пять часов Пам с ухмылкой на лице вплыла в дом,удивившись, что Мел прождала ее весь день. А когда Мел повнимательнеепригляделась к ней, то поняла, что девочка явно одурманена наркотиками. Послеперепалки она отправила Пам наверх и поехала на студию. А вечером рассказалаПитеру о своих подозрениях.

— Я, по правде говоря, сомневаюсь в этом, Мел.

С ней никогда такого не случалось.

— Поверь мне на слово. — Но он отрицательнопокачал головой. А когда спросил Пам, та все отрицала Пам вбивала клин в ихотношения, и Мел чувствовала, что теряет своего единственного союзника. Питервсегда вставал на сторону Пам. — Питер, поверь, я знаю, что она была подвоздействием наркотиков.

— Не думаю.

— Я считаю, тебе следует поговорить спреподавателями. — А когда Мел попыталась обсудить это с Вал и Джесс, онивыслушали ее вежливо, но отрешенно. Они не желали вмешиваться, и Марк тоже.Теперь Мел стала парией в собственном доме из-за ребенка, которого она носилапод сердцем. Она предала их.

И когда через две недели позвонили из полицейского участка,это была пиррова победа. Мел оказалась права Пам поймали, когда она, сбежав суроков, покупала травку у каких-то ребят в деловой части города. Питер вскипелот ярости и пригрозил отправить ее в исправительную школу, но девочка снованабросилась на Мел:

— Вы настраиваете его против меня. Вы хотите выжитьменя из дома.

— Не говори глупости. Но я хочу, чтобы ты изменила своеповедение, пора прекратить каждый день сбегать с занятий, и курить травку, ивести себя в доме как маленький звереныш. Это твой дом, и мы все любим тебя, нонельзя так распускаться. Правила существуют в любом обществе, в любом доме.

Но, как обычно, Питер простил Пам, ввел только некоторыеограничения на неделю и пустил все на самотек. Он не поддерживал позицию Мел, испустя две недели Пам снова забрали в участок. На этот раз она еще большепривлекла внимание, и Питер позвонил ее старому врачу. Ей назначили курслечения, и Питер попросил Мел, не сможет ли она возить Пам на процедуры. Врезультате Мел пришлось чуть ли не силком таскать ее туда четыре раза в неделю,сломя голову нестись на работу, бежать вечером домой, стараясь уделять побольшевнимания Мэту и двойняшкам. Единственное, чего ей хотелось в промежутках послервоты от тяжелой пищи, упорно приготовляемой миссис Хан, — это спать.

— Я готовлю то, что нравится доктору, — говорилаэкономка, ставя перед Мел очередную тарелку с кислой капустой, а спустя ещемесяц она оказалась в больнице с кровотечением и судорогами, и ее врач-акушерпечально посмотрел на нее.

— Если вы не будете вести более размеренный образжизни, то потеряете ребенка. Мел.

Ее жизнь в эти дни стала настоящим сражением.

— Я не думаю, что это тронет кого-нибудь, —ответила печально Мел со слезами на глазах.

— А вас?

Она кивнула, усталая, печальная.

— Тогда лучше скажите окружающим, чтобы они угомонилисьНа следующий день Питер пришел навестить ее со скорбным видом.

— Ты действительно не хочешь этого ребенка, Мел?

— Неужели ты думаешь, что я пытаюсь избавиться от него?

— Так говорит Пам. Она сказала, что на прошлой неделеты ездила верхом.

— Что?! Ты сошел с ума? Неужели ты думаешь, что я бысделала это?

— Не знаю. Я понимаю, что это мешает твоей работе, илиты считаешь, что помешает в будущем. — Она с недоверием уставилась нанего, встала с кровати и собрала свои сумки. — Куда ты?

Она обернулась и посмотрела на него.

— Домой. Отшлепать твою дочь по заднице.

— Мел, послушай, пожалуйста.

Но она выписалась из больницы и поехала домой, забралась впостель, несмотря на все извинения Питера, а днем спустилась вниз и приказаламиссис Хан приготовить на ужин цыпленка с рисом, что-нибудь, что она могла быдля разнообразия съесть, и пролежала весь день, ожидая, когда все дети вернутсядомой.