Андрей — крупный, но того странного, массивного и мягкоготипа людей, которых легко представить в массивном кресле или за трибуной передпритихшей аудиторией, но совершенно невозможно вообразить за штурвалом или сотбойным молотком. А ещё он поразительно легко внушает доверие и уважение —первыми же словами, негромким и уверенным голосом.

— Проходи, — предложил я. — Так ты один?

— Мои ребята задерживаются. — Андрей сделал странный жест,будто собирался поправить несуществующие очки. Вот из таких маленьких деталей искладывается образ — лукавый ленинский прищур, ослепительная гагаринскаяулыбка, сдержанная леоновская печаль. Каждый неординарный человек придумывает —осознанно или нет — какую-нибудь метку: движением, мимикой, интонацией. И несётеё как знамя собственного обаяния.

— Как конгресс? — спросила Вика, забирая у него бутылку ицветы. — Лёня, принеси вазу, ту, высокую…

— Крайне интересно. — Недосилов стал разоблачаться. Слово«раздеваться» к нему никак не подходило. — Витя Архонтов сделал любопытныйдоклад…

Я пошёл за вазой, краем уха слушая отчёт о конгрессе.

— Марк Петровский по-прежнему развивает свою тему… боюсь, ничегонового за прошедший год, хотя статистика собрана занятная…

Ваза была пыльная. Когда я последний раз дарил Вике цветы?На Восьмое марта… нет, потом ещё летом… шёл из магазина, старушка продавалагладиолусы, с дачи, по дешёвке…

— Багрянов и Богородский поработали на славу, оценить сразутрудно, но результаты многообещающие…

Я поймал себя на том, что стою и медленно стираю пыль сгорлышка вазы. Можно гордиться бутылкой вина, поросшей пылью, но уж никак невазой для цветов…

— Плотников всё в своём ключе… Многие критикуют, но я считаюперспективным это направление…

«Любопытно», «занятно», «многообещающе», «перспективно».Профессиональная этика, сдержанная и солидная…

— Виктория, а почему ты отказалась от участия в конгрессе?Тебе посылали приглашение?

— Теперь это уже не мой профиль, Андрюша… ты ведь знаешь. Акак твой доклад?

— Тут не мне судить…

Они вошли в гостиную, а я бросил заниматься ерундой идвинулся с вазой в ванную.

— Какая тема?

Вика могла спрашивать сколь угодно непринуждённо. Я всё равночувствовал её тон, её жадный интерес. Наверное, и Андрея ей не обмануть.

— «Неомифология на примере легенды о дайверах в субкультуревиртуального пространства». Феномен уже исследовался, но, к сожалению, слишкомнекритично…

Я запнулся, но всё же вышел из комнаты. Рванул дверь ванной.Пустил воду, сунул вазу под струю. Хрусталь звякнул, налетев на чугунный крайванны, но устоял.

Легенды о дайверах, значит?

Выплеснув мутную воду, я заново наполнил вазу и рванулся вкомнату. Слишком поспешно, наверное, но Андрею и Вике было не до меня.

— Теперь точка поставлена?

— На данный момент — да. — Недосилов уже расположился надиване. Ёрзал, устраиваясь поудобнее. С людьми он сживался моментально, а вот спространством — нет. Есть люди, которые могут, войдя в чужой дом, сразу статьего частью, — будь то сверкающая и богатая квартира, или захламлённая комната вкоммуналке. Андрей к их числу не относился, наверное, только в своём доме онбыл адекватен среде. — Я собрал весь существующий материал о так называемыхдайверах…

Сорвав целлофан, я сунул розу в воду. Вика тревожно глянулана меня, взяла вазу. Мгновенно изменилась в лице:

— Лёня, ты что? Тут же кипяток…

Она метнулась в коридор, на ходу выдёргивая несчастныйцветок.

Я сел рядом с Андреем. Молча откупорил бутылку водки.Вопросительно глянул на гостя.

— Если позволишь… — Недосилов открыл предусмотрительнопринесённый ликёр, что-то ирландское, сливочное. Налил мутной белой жидкости врюмку. — Виктория, что будешь пить?

— Поскольку у нас лишь водка, — сказала Вика, входя, — толикёр…

Чёрт. Забыл, что она просила взять вина или пива…

— Вика, в магазине ничего приличного не было… — пробормоталя.

— Да ничего страшного, — ставя розу посреди стола,отмахнулась Вика. — Андрей же догадался…

— За ваш дом, — положив себе ложку салата, сказал Недосилов.— Наконец удалось к вам выбраться…

Мы сдвинули рюмки. Проглотив тепловатую, но не слишкомпротивную водку, я попытался представить следующие тосты.

За хозяйку. За хозяина. За гостя и его успешную научнуюработу. За страну и народ… нет, вначале за здоровье присутствующих, потом — застрану и народ. Потом за наш ответный визит.

Впрочем, я переоцениваю Андрея — он даже слабенького ликёравыпьет не больше трёх-четырёх рюмок за вечер. Так что страна и народ могут бытьсвободны, до них очередь не дойдёт.

— А как ваша работа? — закусывая ликёр салатом оливье,спросил Недосилов.

Вопрос, похоже, в равной степени относился к нам обоим.

Мы с Викой переглянулись.

— Нормально, — ответила Вика. — Развитие пространственного иобразного мышления у младших школьников… я ведь тебе писала. Использованиеглубины как корректирующей методики при нарушениях восприятия…

— Скоро докторская? — по-деловому осведомился Андрей.

— Ага, — легко ответила Вика.

— Позови на защиту, обязательно! И, давай, напишу хорошийотзыв.

— А если тебе не понравится? — спросила Вика.

— Как мне может не понравиться твоя работа? — удивился Недосилов.— Я ведь знаю твой уровень! Леонид, а как у тебя дела?

— Работаю в крупной фирме Диптауна, — сказал я. — Специалистпо транспортным операциям.

Андрей кивнул.

— Грузчик, — уточнил я.

Недосилов улыбнулся. Похоже, счёл, что это сленг.

— Андрей, так расскажи, что там с дайверами? — спросил я. —Существуют они или нет?

Психолог наконец-то устроился удобно, обжился на диване.Вздохнул:

— Понимаешь, Леонид, исходя из картины мира, каксовокупности базовых представлений общества и сопутствующих субкультурмножества социальных микросред, существует абсолютно всё. Реальность КащеяБессмертного или Бабы Яги тоже нельзя подвергать сомнению — если рассматриватьэти фигуры в контексте конкретной исторической и культурной обстановки. Чтотакое на самом деле мифология? Внесение в мир недостающих компонентов, ожившихв человеческом сознании, но не имеющихся в материальной реальности. Согласен?