Но нас сейчас больше интересует уходящая в лес проселочнаядорога, пожалуй, даже не дорога — одна полоса. Даже с высоты можно сказать, чтодорога эта частная и в последнее время не используется. Она петляет по лесу, ав трех четвертях мили от шоссе № 35 исчезает. С высоты нашего полета — дорогаэта — тонкая линия, проведенная твердым карандашом, требуется орлиный глаз,чтобы разглядеть ее. Но кто-то затратил немалые усилия, чтобы прочертить этулинию на карте леса. Пришлось вырубить и вывезти деревья, выкорчевать пни. Еслиэто делал один человек, такая работа потребовала многие месяцы тяжелогофизического труда. Результат этих немалых усилий и есть дорога, скрытая отпосторонних глаз. Если внимание на мгновение рассеивается, она исчезает из видуи ее надо снова искать.

На ум приходят мысли о гномах и их рудных жилах, о тропе,ведущей к золотому кладу, спрятанному драконом, о сокровищах, путь к которымзаколдован. Нет, конечно, рудные жилы гномов, золотые клады драконов,заколдованные сокровища — это все детские игры, но, спустившись ниже, мы видиму начала дороги потрепанный временем щит с надписью «ПОСТОРОННИМ ВХОДВОСПРЕЩЕН», доказательство того, что дорога что-то да охраняет, пусть и частнуюсобственность.

Полюбовавшись на щит-указатель, мы перемещаемся к глухомуконцу дороги. Несмотря на тень под деревьями, возникает ощущение, что мы видимвпереди что-то более темное в сравнении с окружающим лесом. Аха, охо, повторяеммы про себя бессвязное бормотание Берни, что же это перед нами? Стена? Оставивпозади поворот, понимаем, что треугольник темноты, практически полностьюскрытый сверху кронами деревьев, островерхая крыша. И только вблизи становитсяясно, что перед нами трехэтажный деревянный дом, чуть скособочившийся спросевшим крыльцом. Дом этот определенно давно уже стоит пустой, даже внешне онотличается от других домов. Сразу чувствуется, что новым жильцам он будет нерад. Второй щит с надписью «ПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН» на накренившемся столбетолько подтверждает наши догадки.

Островерхая крыша прикрывает только центральную секцию дома.Слева двухэтажная пристройка уходит в леса. Справа к дому примыкают вроде быбольшие сараи. Странное впечатление производит этот дом. Должно быть, уархитектора отсутствовало чувство симметрии. Непонятно, что он пытался выразитьсвоей постройкой, но дом и не хочет, чтобы кто-то получал ответ на этот вопрос.От кирпичей и досок веет монолитной неуязвимостью, несмотря на то, что время ипогода нанесли дому заметный урон. Очевидно, дом строили в поисках уединения,может, даже изоляции, и он по-прежнему отвечает этим требованиям.

Самое странное, с того места, откуда мы смотрим на дом, онвроде бы окрашен черным. Не только доски, но каждый квадратный дюйм наружныхповерхностей: крыльцо, нащельники, карнизы, сливы, даже рамы. Черный дом, отфундамента до конька. Такого просто не может быть. В этом добросердечном,гостеприимном уголке мира даже самый безумный строитель-мизантроп не стал быпревращать собственный дом в его темную тень. Мы плывем чуть выше уровня земли,вдоль узкой проселочной дороги, в направлении дома…

Когда оказываемся достаточно близко, чтобы все как следуетразглядеть, когда от близости к этому странному дому становится даже не посебе, мы понимаем, что мизантропия может зайти дальше, чем мы предполагали. Домтемно-серой чернотой напоминает свинец, навевает мысли о грозовых облаках,бушующем море, корпусах потерпевших крушение кораблей. В этой черноте нет местажизни.

Можно не сомневаться, что лишь считанные взрослые изсоседнего поселка и очень мало кто из Френч-Лэндинг и окрестных городковсъезжали с шоссе № 35 на узкую проселочную дорогу. Очень немногие замечализапретительный знак-указатель, а уж о существовании черного дома не знают иони. С той же уверенностью мы можем сказать, что дети, конечно же, обследовалипроселочную дорогу, некоторые доходили и до черного дома. Видели тамнедоступное глазам их родителей и сломя голову бежали обратно к шоссе.

Этот черный дом столь же неуместен в Висконсине, как небоскребили замок, обнесенный рвом с водой. Более того, этот дом в любом уголке мирапокажется аномалией, за исключением разве что парка развлечений с табличкой удвери: «Особняк призраков» или «Дворец ужасов». Впрочем, и там он не стал быприманкой для посетителей, наоборот, через неделю разорил бы устроителей парка.И при этом черный дом странным образом напоминает нам безликие здания той частиЧейз-стрит, что спускается к берегу реки и Нейлхауз-роуд. Обшарпанный отель«Нельсон», таверна, обувной магазин, соседние дома, отмеченные горизонтальнойполосой, проведенной жирным грифелем реки, дышат той же жуткой, внушающейсуеверный страх, похожей на кошмарный сон полуреальностью, которой окутанчерный дом.

***

В этот момент нашего повествования, да и потом тоже, намследует помнить, что привкус этой полуреальности, когда не знаешь, то ли всепроисходит наяву, то ли тебе снится сон, характерен для пограничных территорий.Его можно уловить при переходе из чего-то одного во что-то другое, независимоот того, сколь существенна или несущественна граница. Пограничные территорииотличны от всего остального, на то они и пограничье.

Скажем, вы в первый раз едете по сельской части округаОустлер в вашем родном штате, чтобы навестить подругу, которая недавноразвелась, и, по вашему мнению, совершенно напрасно, покинула ваш маленькийгородок и переселилась в соседний округ Орелост. На пассажирском сиденье рядомс вами корзинка для пикника, в которой две бутылки превосходного белого «бордо»обложены контейнерами с самыми разными деликатесами, накрыта картойсоответствующей территории. Вы, возможно, не знаете точного местоположения домавашей подруги, но находитесь на правильном пути и быстро сокращаете разделяющеевас расстояние.

Постепенно ландшафт меняется. Дорога вдруг поворачиваетвправо, словно объезжая некое невидимое вам препятствие, потом начинаетпетлять, превращаясь в серпантин необъяснимых поворотов, с каждой ее стороныдеревья подступают все ближе к асфальту, за их искривленными стволами домастановятся все меньше, отступая от дороги. Впереди трехногая собака вылезаетиз-под изгороди и с лаем бросается на переднее правое колесо. Старуха вмолодежной соломенной шляпке и вроде бы в саване устроилась на диване-качеляхна крыльце и провожает вас недобрым взглядом красных глаз. Еще через два домадевочка в грязном розовом платье и короне из фольги бросает блестящую,увенчанную звездой волшебную палочку в костер из горящих покрышек. Потомпоявляется прямоугольный щит-указатель, закрепленный на высоком столбе: «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬВ ОКРУГ ОРЕЛОСТ». Скоро деревья отступают от асфальтового полотна, дорогавыпрямляется. Избавившись от необъяснимой тревоги, вы нажимаете на педаль газаи торопитесь к подруге, встреча с которой после этого маленького приключениястановится еще более желанной.

Пограничье не подчиняется привычным правилам, там всеискажено. Абсурдное, непредсказуемое, беззаконное укореняется в пограничье ипышно расцветает. Главный признак пограничья — соскальзывание в иррациональное.И, любуясь дивными красотами природы, мы одновременно пересекали естественноепограничье, очерченное великой рекой, а также малыми реками, широкими моренами,утесами из песчаника, долинами, которые остаются невидимыми, как черный дом,пока не взглянешь на них под нужным углом или не столкнешься лицом к лицу.