…А ведь могли бы отсоветовать Зоралику поднимать на мачтукрасный боевой щит. Мало ли кто чей враг или союзник – обменялись бы новостями,перекинули с борта на борт по бочонку домашнего пива… да и разошлисьподобру-поздорову. Ибо на мирный знак стрелами не отвечают. Что ж… выбрали. Итеперь умирали.

Винитар перепрыгнул через одного, лежавшего между скамьями.Белобрысый парень лежал в позе человека, собравшегося как следует выспаться:одна рука заброшена за голову, другая на животе. Только он, конечно, не спал.На нём не было видно крови, голубые глаза светились бешенством и отчаянием, и –это привлекло внимание кунса – в них стояли слёзы. Воин скрипел зубами исилился пошевелиться, но не мог. Винитар увидел, как мотались в такт качке егораскинутые ступни. Парню сломало спину, когда сталкивались корабли. Удариловеслом, а может, бросило о скамью…

Винитар перескочил через него и побежал дальше.

Когда началась перебранка с людьми Зоралика, а потом сталоясно, что сражения не миновать, – Аптахар сразу вспомнил сон, о которомкунс рассказал ему утром. Сновидение было не то чтобы впрямую зловещим, ностарый воин не на шутку встревожился. «Ты о чём, дядька Аптахар? –удивился его былой воспитанник. – Вот если бы я увидел, как бьёт копытамисивый конь Храмна, присланный за мной из небесных чертогов… Или встретился сосвоим двойником, готовым уступить мне своё место в том мире!»

Винитару же, по его словам, приснился всего-то большой пёс.С которым он, Винитар, всю ночь полз сквозь какие-то подземные расселины ипещеры. Сегванская вера уделяла собакам не слишком много внимания. Коренныежители Островов испокон веку ходили в море на кораблях, а по суше ездили на маленьких,долгогривых, уверенно ступающих лошадках. Пасли коров, привычных питаться зимойне столько сеном, сколько сушёными рыбьими головами, разводили смышлёных коз ичерноголовых овец, дававших несравненно тёплую шерсть… Ну а Боги любого народавсегда живут той же жизнью, что и те, кто Им поклоняется. Вот и ездилдлиннобородый Отец Храмн на чудесном сивом коне, способном скакать даже порадуге, его супруга Родана заботилась о Предвечной Корове, чьё щедрое вымявскормило самых первых людей, а Хозяин Глубин владел кораблём, скользившим поморю и по облакам.

Но собака?.. Премудрый Храмн создал её, чтобы помогалаохотиться и таскала по снегу быстрые санки. Сегваны больше почитали кошек,хранивших драгоценное зерно от крыс и мышей.

«Мало ли во что верят или не верят у нас! – ворчливонахмурился Аптахар. – Я-то помотался по свету и видел даже больше, чем ты.И я знаю племя, у которого собака после смерти помогает душе достигнутьсвященного Острова Жизни – или как там он у них называется…»

«Мне действительно снилось, будто он мне помогал. Я ему,впрочем, тоже. Что это за племя?»

Аптахар ответил совсем мрачно, со значением:

«Венны, кунс. Венны».

«Та-а-ак… – протянул Винитар. – А в этом племениесть род, который… – И молодой кунс нехорошо, медленно усмехнулся. –Что ж, дядька Аптахар! Если мой сон окажется в руку, я, правду молвить, неособенно огорчусь. Я ведь примерно за тем в Тин-Вилену и еду. Другое дело, начто мне сдались веннские небеса? Я намерен после смерти отправиться насвои… – Помолчал и добавил: – А что, может, мы с ним и лезли каждый насвои небеса, только поначалу вместе…»

«Помолчи лучше! – безо всякой почтительности оборвалвождя Аптахар. – „В руку“!.. Всякий сон сбывается так, как егоистолкуют!.. Забыл?!.»

«Нет, не забыл, – покачал головой Винитар. – Простоне хочу убегать от той участи, которую выпряли мне Хозяйки Судеб. Мало толкугадать, что я по Их воле успею или не успею! По-твоему, лучше будет, если обомне скажут: он повернул назад с середины пути, потому что ночью увидел дурнойсон?»

«Не лучше», – вынужден был согласиться Аптахар…

Теперь он вспоминал утренний разговор, и тревога в нёмнарастала. Тем более что, повинуясь строгому наказу вождя, старый воин нынесмотрел на сражения со стороны, с палубы своего корабля. «Я знаю, ты одной рукойбьёшься лучше, чем другие люди двумя, – в самом начале похода сказал емуВинитар. И кивнул на молодые белозубые рожи засмеявшихся комесов: – Кто из этихнеразумных сумеет подать мне добрый совет, если какой-нибудь случайный ударвсё-таки отправит тебя к Храмну?..»

Аптахар с ним не спорил, сказав себе: в конце концов, каждыйкогда-нибудь оставляет сражения. А он в своей жизни их видел достаточно. И рукуутратил не где-нибудь, а в знаменитой битве возле Препоны. Об этой битве,насколько ему было известно, с тех пор сложили легенды. И ни тени бесчестья еготогда не коснулось.

То есть всё правильно.

Если бы только не пёс, приснившийся кунсу…

Аптахар нащупал у пояса ножны с длинным боевым ножом,пробежал, слушая, как поют над головой редкие стрелы, по палубе «косатки» и,опершись ладонью, с молодой лёгкостью махнул через борт. Винитар непреувеличивал – он и с одной рукой мало кого боялся один на один. А вождьпускай его бранит сколько душе угодно. Потом, после боя. Когда останется жив.

…А в кузнице у Белого ручья всё происходило совсем не так,как представлялось смотревшему с вершины холма. То есть снедь, принесённаядевушкой для вечери, в самом деле оказалась превыше всяких похвал, и светец,разожжённый молодым кузнецом, вправду походил на цветок за порогом – походилтак, как волшебная баснь[5] на урочное каждодневное дело. ИЩегол с Оленюшкой действительно сидели на лавке возле стены.

«Добрые у тебя руки, Шаршава…»

«Добрые… В огонь сунуть бы. Или топором обрубить. Как-нибудьневзначай…»

Крепкие девичьи пальцы сомкнулись на руках кузнеца, словноэтим могучим ручищам вправду угрожала беда.

«Что молвишь такое!»

«А что? Строга твоя матушка, а и то чую – уже скоро позволитбус у тебя попросить…»

Волосы парня были заплетены так, как плетут их все веннскиемужчины: в две косы, перевязанные ремешками. На ремешках следовало носить бусы,подаренные невестой или женой. У кузнеца ремешки пока были гладкие. Девушкавздохнула:

«Тяжко тебе».

«Тебе будто легче…»

«Может, и легче».

«Стойкая ты».

«Я того человека видела всего один раз, потом снился лишь. Алет тому уже минуло… Иногда слух дойдёт, если люди передадут… А ты свою Заюшкус той ярмарки любишь. Расскажи ещё про неё».

Шаршава вздохнул:

«Да что сказывать. На руках бы носил, по земле ходить непозволил…»

«А не могло твоему дедушке просто приблазниться, будто тотЗаяц ему на полпяди короче продал верёвку, чем обещал?»