утопив в котелке лучину. Шикнув на него, ведьма голыми пальцами достала из кипятка палочку, тряхнула, смахивая брызги. Вышитая ящерица на груди насмешливо махнула хвостом.

— Ты слаб. Словно женщина! — она повела рукой над очагом, и огонь внезапно погас, вжался в обуглившиеся поленья.

— Возьми что хочешь. Только не это! — напрасно он протягивал старухе кошель с золотом, фамильный перстень. Хотел было даже отрезать изрядно отросшие за время путешествия волосы, но один взмах руки его остановил.

— Ты не готов. Твой брат — возможно. Возьми!

Она бросила ему в руки сверток. Грубо вырезанная фигурка из дерева — наподобие тех, что продают местные ремесленники, — и завязанная замысловатым узлом полоска ткани.

— Взамен возьму это, как ты и предлагал, — колдунья бесцеремонно выхватила у него кошелек, поднесла к уху, бренча золотом. За лучшие скульптуры в деревне мастера просили всего пару медняков.

— Для чего он?

— Она, — поправила старуха так ее называл про себя, хотя на вид невозможно было определить ее истинный возраст. — Закопай эту у себя, — указала она на маленькую, — большую подложи врагу. Как он умрет, развяжи узел.

Что ж, на сей раз ему не пришлось ждать, пока весь лес превратится в траурный сухостой. Приглашение, написанное солнечными чернилами на изумрудно-зеленом листке, пахнущем ароматной ягодой, он приколол на лацкан сюртука — на всякий случай. Если все пройдет удачно, не сегодня завтра чудище рассыплется водными брызгами, с лихвой вернув лесу живительную влагу. У него в руках окажется принц, и пусть мальчишка сколь угодно артачится, а Майя все же станет королевой. Земли, которые были отняты у их семьи, вернутся к законным владельцам. И даже любопытный горе-ученый в парике тоже вынужден будет уехать восвояси, ведь чудесное поле больше не сможет выращивать чудесные розы за одну только ночь.

Увлеченный своими мыслями, Хокан не обратил внимания, что его поспешный уход из дворца не прошел незамеченным. И теперь, скрывая лицо за несуразной сеточной шляпой, и отодвигая кусты щегольской тростью с позолоченным набалдашником, за ним по пятам следовал неугомонный герцог.

Нежданный гость

От стояния по колено в холодной воде у Ханны зуб на зуб не попадал. Коори попробовал было подхватить ее на руки, но тут же отпустил: сам он побелел и трясся как осиновый лист, каким девочка его еще никогда не видела.

А на берегу продолжала буйствовать Аскефруа. В свете луны кожа женщины отливала серебром, кое-где виднелись полоски коры. Белые цветы вперемешку с зелеными сережками запутались в гриве всклокоченных волос, непомерно длинные руки и ноги могли бы позволить ей с легкостью дотянуться до беглецов — тут воды-то было чуть-чуть, на своих ходулях и не заметила бы. Но вместо этого дух подхватил за шиворот норовившего присоединиться к ним Свейна. Опутанный гибкими побегами, принц больше походил на беспомощную муху в коконе.

И паук уже был тут как тут.

— Какая встреча, — Хокан с самодовольной улыбкой рассматривал их, замерзших, промокших до нитки. — Сидите-сидите, не нужно церемоний. Если хотите, могу наколдовать парочку жабр для удобства.

Граф расхохотался, пощекотав Свейну выбившуюся из-под кокона босую ступню. Кажется, все складывалось именно так, как он и планировал. Пристальный взгляд скользнул по лицу Ханны, задержался на волосах, которые даже сейчас отливали золотом.

— Золотая яблоня. Забавно, — фейри, не сговариваясь, заслонили Ханну собой, на что граф лишь рукой махнул. — Можете не волноваться, вы меня не интересуете. Впрочем, жаль, что здесь нет вашей быстрокрылой подруги. Солнечное дитя — о, вот с ней я бы переговорил. Наедине.

Жаль, действительно — жаль, что они так и не успели доделать то снадобье. Колдун хвастался, что всего одной капли хватило бы, чтобы превратить Темного Графа в жалкую букашку.

— И куда этот Фафнир запропастился? — злобно прошептал Бересклет. — Приспичило же отлучиться именно сейчас!

— Согласен. Мне бы тоже хотелось с ним переговорить. — Хокан задумчиво окинул взглядом начинающее светлеть небо, прислушиваясь к невнятному мычанию связанного Свейна. — Хотя, думаю, старик еще объявится. Он явно не из тех, кто так легко сдается. Можешь отпустить его, — кивнул он аскефруа, и грозный дух с легкостью повиновалась, заставив фейри удивленно переглянуться. — Что, удивлены? Все в этом лесу подчиняется королю эльфов. Все и вся, включаю вашу… благодетельницу, — куст бузины при этих словах возмущенно затрепетал, хотя ветра и в помине не было. — А мне, в свою очередь, повинуется вот это чудо.

Ханна вскрикнула, когда на берег, переваливаясь, вышел — нет, скорее, выплыл зверь, чье тело переливалось всеми красками, практически сливаясь с кустарником. Огромная вытянутая морда жадно припала к воде, глоток, другой — и река обмелела на глазах.

— Будет, будет тебе! — Хокан шлепнул по лоснящемуся колену, напоминающему пивной бочонок. — Перед смертью никак не напьешься? Ладно, ладно, я ведь не жадный, — зверь издал жалобный звук, от которого пригнулся тростник, а земля под ногами задрожала.

— Ну что ж, раз река рядом… — из кармана сюртука граф вытащил какой-то узелок, при виде которого чудище недовольно засопело и чуть было не раздавило вовремя отшатнувшуюся аскефруа. Злобно зашипев, лесная женщина хлестнула ветвями по массивным копытам, растворившись подобру-поздорову зеленоватым туманом.

— Разумно. Вам бы тоже следовало укрыться, сейчас тут будет небольшое наводнение…

Все еще улыбаясь, Хокан делано вздохнул — и потянул за уголки платка.

Полупрозрачное тело изогнулось — и вместе с ним исказился берег, отраженный в живом зеркале. С каждым движением графа чудесный зверь будто оседал, сжимался, как сушеный виноград превращается в сморщенный изюм.

— Не-ет!

Все, включая Хокана, вздрогнули. Из-за кустов позади показалась коренастая фигура в баснословно дорогом расшитом камзоле, который смотрелся еще более несуразно здесь, в чаще леса. Надушенный парик съехал набок, полы одежды и белоснежные чулки густо усажены колючим репейником — Ханна никогда раньше не видела его, а вот граф, по-видимому, хорошо знал, чего ожидать от незнакомца.

— Ты, ты не можешь его так просто уничтожить! — коротышка сказал вокруг долговязой черной фигуры, пытаясь выхватить злосчастный платок из рук соперника. — Я еще не присвоил ему классификацию! Мои… коллеги из научного общества уже на пути сюда. Это будет прорыв!

Отчаявшись дотянуться до скомканной ткани, Эрланд сменил тактику и внезапно ударил тростью графа ниже колена. Хокан охнул и согнулся пополам. Воспользовавшись заминкой, принц Свейн, о котором все благополучно позабыли, со всей силы толкнул графа в реку.

— Сейчас! — воскликнул Коори, ударив плашмя по воде.

Река тотчас словно закипела, забурлила огромным котлом. Волны окрасились в изумрудно-зеленый, совсем рядом с ними мелькнул и пропал прозрачный, как лепестки лилий, раздвоенный плавник.

Русалка? Так ты не шутил тогда? —