– Что ты себе позволяешь? Погоди, дай догадаться.Готовишься в монахини-отшельницы? – Однажды Зоя сама придумала такую нелепуюотговорку, чтобы успокоить Таниных родителей, когда их дочь упорхнула с молодымчеловеком на целый уик-энд.

– Вот это догадливость! – Таня широко улыбалась. Напротяжении полутора суток они с Гордоном предавались безудержным фантазиям, ноона была счастлива не только этим, но и чувством, которое расцвело в ее сердце.

– Значит ли это, что ты бросаешь Голливуд и переезжаешьв Вайоминг?

– Пока еще нет, – ответила Таня, наливая себе кофе.

– Мы имеем дело с легким увлечением, или скоро зазвонятсвадебные колокола?

Разумеется, по истечении всего лишь недели задавать такиевопросы преждевременно, но ранчо оказывало на своих гостей волшебное действие.

– Для колоколов еще рановато, – рассудительно ответилаТаня. – Он все-таки поумнее Бобби Джо. И старше. Говорит, что в Лос-Анджелес непереедет, разве что будет туда наезжать.

– И правильно говорит, – одобрила Зоя. – ТвойЛос-Анджелес за пять минут превратил бы его в выжатый лимон. Рада, что емухватило ума понять это. Дело не в том, что ему это не по плечу, просто не егостихия.

– И он так считает. После последнего родео он хлебнулэтого добра и сыт по горло.

Зоя озабоченно кивнула:

– Мэри Стюарт все мне рассказала. Вчера звонил Том: онуже привел автобус в порядок. Осталось повесить новые занавески.

– Нет, ты можешь это себе представить?! – Таня сомерзением фыркнула.

К ним присоединилась сонная Мэри Стюарт:

– Что представить, Тан? Твою половую жизнь? Нет, немогу!

– Не буди во мне зверя! – огрызнулась Таня и тут жепрыснула. Она ничем так не дорожила, как их дружбой, и была на седьмом небе отсчастья, что они снова собрались втроем.

– Ну, как он себя проявил под одеялом? – не отставалаМэри Стюарт.

– Заткнись! – Таня огрела ее подушкой.

Мэри Стюарт закатилась злорадным смехом. Ей хотелосьподробностей.

– Сжалься, я целый год не спала с мужем! А теперьсвязалась с мужчиной, который не ляжет со мной, пока не убедится, что я твердорешила развестись. Что же мне еще остается, кроме мысленного греха заодно сподружками? – Она повернулась к Зое: – Это и к тебе относится. Желаю знать в деталях,чем ты займешься со своим Сэмом по возвращении.

– Остается надеяться, что к тому времени тебе уже будетне до подружек, – отрезала Зоя.

Все засмеялись.

– Господи, ну и влипли мы! – заявила Мэри Стюарт, хотяотлично понимала, что это не так. У всех троих за спиной полная радостей, хотяи нелегкая жизнь, они многое приобрели, много страдали, с лихвой переплатили запосулы судьбы. Теперь всем подругам предстояло преодолеть новую полосупрепятствий, чтобы добиться желаемого.

– А по-моему, мы – большие молодцы! – возразила Таня,гордо разглядывая подруг. – Я обожаю вас обеих.

– Понятное дело: приступ любви к человечеству какследствие половых сношений, – поставила диагноз Мэри Стюарт, за что сновасхлопотала от Тани подушкой по голове.

– Как у тебя только язык поворачивается! – проговорилаТаня, отсмеявшись. Ей хотелось поделиться с лучшими подругами самымсокровенным, поэтому она не удержалась и призналась: – Я в него влюбилась.

Подруги долго смеялись, потом Зоя выдавила:

– Другого мы не ждали.

– Это не пошлая похоть, а настоящая любовь.

Подруги притихли, устремив на нее восторженный взгляд.

– У тебя страшно запутанная жизнь, Тан, – высказаласьМэри Стюарт. – Советую сначала убедиться, что он ее облегчит, а не усложнит.Сперва удостоверься, что он выдюжит, а уж потом бросайся с ним вместе с обрыва.

– Я так и сделаю, – пообещала Таня, хотя на самом делевсю испытательную работу брал на себя Гордон. – Он сам до смерти напуган.Знает, какие трудности нам могут грозить.

– Тогда я рада. – Сказав это, Мэри Стюарт поведалаподругам о своих планах, касающихся Хартли. – Я лечу в Лондон.

– Возвращаешься к Биллу? – удивилась Таня. Неужели безнее здесь успели произойти кардинальные перемены?

– Нет, просто хочу с ним поговорить, – объяснила МэриСтюарт. – Раньше я планировала дождаться конца лета, а теперь не хочу ждать.Кажется, уже уезжая из Нью-Йорка, я знала, как поступлю. Чего же тянуть?

– Ты совершенно уверена? – спросила Таня тихо. Все онипринимали сейчас ответственнейшие решения.

– Совершенно.

– Билл знает, что ты у него появишься?

Мэри Стюарт покачала головой:

– Через пару дней я ему позвоню и поставлю визвестность.

– Что, если он запретит тебе приезжать?

– Я не собиралась оставлять за ним право выбора. Тевремена канули в прошлое.

– Аминь!.. – буркнула Зоя, самая независимая из трехподруг.

– Как Сэм? – спросила у нее Таня, отправляясьпереодеваться.

– По-прежнему безумствует, – ответила Зоя с широкойулыбкой. Затем она уведомила подруг, что после обеда съездит в город, чтобыосмотреть нескольких пациентов доктора Джона Кронера.

– Я думала, у тебя отпуск, – упрекнула ее Мэри Стюарт.

– Ничего страшного, мне самой хочется. Утром покатаюсьверхом, пообедаю вместе с вами и отправлюсь. Шарлотта Коллинз обещала, чтокто-нибудь обязательно меня подвезет.

– Лучше поедем со мной на автобусе, – предложила Таня.– Я тоже собираюсь в город, за покупками.

Предложение присоединиться было сделано и Мэри Стюарт, но таответила, что предпочитает общество Хартли. Потом все стали поспешнособираться. Казалось, к ним вернулась ранняя молодость, и они снова торопятсяна занятия. Спустя час, позавтракав, они явились в конюшню, свежие и сияющие.Гордон был разочарован, узнав, что Таня после обеда собирается в город с Зоей.

– А вечером ты ко мне придешь? – по-детски спросил он,отъехав с ней подальше от остальных.

– Если ты пригласишь, – ответила она.

За взгляды, которыми они обменялись, желтая пресса безразмышлений отвалила бы кучу золота!

– Люблю тебя! – прошептал он, она ответила теми жесловами, и они бок о бок поскакали по полю. Казалось, их души за полтора дняслились воедино. Она чувствовала себя связанной с ним нерасторжимыми узами, онтоже пошел бы за ней на край света – но только не в Лос-Анджелес. Она напомнилаему об этом, когда они, развернувшись, поскакали навстречу остальной компании.

– Я же сказал, что навещу тебя.