Бандитка и Красотка примчались с топотом, запрыгали вокруг,Бандитка скакала почти на плечи Мраку, он наконец сел в кресло и позволил ейвзобраться на колени. Бандитка топталась там, понимая, что происходит что-то нето, совсем не так, как когда была маленькой, а сейчас смотрит поверх головы,свернуться же клубочком на коленях совсем не получается.

Барсик и Щенок наверняка на лужайке гоняют бабочек, а Барсикеще и учит доверчивого Щенка рыть ямы, уверяя, насколько это важно для собак.

— Кто это был? — спросил Мрак хриплым голосом.

— , — ответил Олег. — Да отпусти ты собаку.Она совсем ошалела.

Мрак послушно спихнул Бандитку, она лизнула его в нос, ивдвоем с Красоткой помчались сообщать женщинам, что хозяева вернулись.

— Ах да, — произнес Мрак чужим голосом, — тыговорил… Пить будешь?

— Нет.

— Удивляюсь тебе, Олег.

— А я тебе.

— А мне почему? Любой бы на моем месте бросилсярастаскивать обломки.

Олег сказал с сочувствием, но с прежним занудством, закоторое Мрак порой готов был шарахнуть его по голове:

— Вот именно, любой. А мы не любые. Нам дадено больше.Ты вон любишь больше людей, а я — человеческий род. Потому я тебя понимаю, а тыменя еще нет. У тебя мышление простого и храброго солдата, который считает, чтои генерал должен идти в атаку впереди войска, размахивая пистолетиком. Ну, какв старину полководец обязан был первым начинать бой, а заканчивать — последним.Сейчас же нормы иные… ты все еще не заметил, но сейчас все иное, Мрак.

Мрак выпил еще стакан, прислушался, налил и выпил еще, ноглаза все равно оставались абсолютно трезвыми, организм боролся, пьянеть нежелал, алкоголь разлагал и превращал в топливо.

— Стратег, — повторил он с отвращением. — Ктостоит, говоришь, за этим?

Олег сел напротив, сказал с нажимом:

— Мрак, мы сейчас выдернули нужный камешек на склонегоры. Теперь покатится лавина.

— Ты мне скажи, кто устроил эту гнусность, арабы илинаркобароны?

— Мрак, — сказал Олег терпеливо, — одно дело— террористы-одиночки, террористические группы различных экстремистов, и совсемдругое — государственный терроризм. Правда, в данном случае уже негосударственный, а бери выше — межгосударственный, терроризм целых конфессий,включая даже — подумать только! — буддистские и индуистские, — вотэто и надо помочь раздавить. А с террористическими группами типа или западныеспецслужбы и сами справятся. Как и с этим. Теперь, обозлившись, наконец-тоначнут действовать решительно. Мрак буркнул:

— Спят на ходу.

— Ну, для них и это чуть ли не за гранью закона.Связали себе руки нелепыми путами придуманного хитрецами закона, злятся, нопокоряются. Но сейчас…

Мрак прорычал:

— Ох, что-то не верю!

— А ты поверь, — сказал Олег с нажимом. Мракпробормотал с жалостью:

— Все-таки, если бы мы не миндальничали, можно бы и этукатастрофу предотвратить…

Олег сказал равнодушно:

— Конечно. Ее в любом случае можно бы.

Мрак оперхнулся, посмотрел на друга во все глаза.

— Ты мог?

— Конечно.

— И… не сделал?

— Как видишь.

Мрак поставил бутылку, некоторое время молчал.

— И пить не могу, и не пить не могу, — сказал онзло. — Почему? Почему ты так делаешь?

Олег отвел взгляд в сторону, но голос прозвучал все так жетвердо:

— Мрак, мы должны помогать, но не делать все за… людей.Мы спасли самое главное: Департамент, Центр крионики, сеттлеретики, не даливзорвать строящуюся фабрику по производству ассемблеров. Самое главное же —спасли людей…

Мрак спросил горько:

— А это были кто?

Олег взглянул сочувствующе, помолчал, вздохнул:

— Мрак, ты не меняешься. Выглядишь жестоким, но внутриты добрее всех нас, Тайных. Надо было спасать тех людей, кто продвигаетчеловечество вперед по пути культуры и прогресса. Кто строит цивилизацию. Мы ихи спасли!.. А в кинотеатре и рядом был в основном мусор. Человеческий мусор.Хотя, признаю, среди этого мусора были и отдельные крупинки нормальных людей.Не гениев, понятно, те не выходят на эти дурацкие карнавалы, не посещают такиефильмы, но все-таки и не самая что ни есть дрянь… Так, обычники. Переносчикигенетической информации из прошлого в будущее. Другой роли у них нет. Но сейчасони выполнили свою настоящую роль.

— Какую? — рыкнул Мрак. Олег нехорошо улыбнулся:

— Какой вой поднимется из-за их гибели! Если бытеррористы разрушили все нанофабрики и все университеты и академии по стране,не было бы такого шума, как из-за жизней этих вообще-то никчемных людишек! Такчто можно сказать, они прожили и умерли недаром. Волна гнева поднимется по всейстране, вызовет сочувственный отклик во всех западных странах, и удар поарабским странам будет скорым и жестоким. Волна терроризма сразу схлынет,все-таки девяносто процентов боевиков, финансирования и оружия идет оттуда.

Мрак молчал, вертел в руке стакан. Взгляд оставалсявраждебным.

— И все-таки, Олег, ты уже не человек.

— А ты?

— Я? Не знаю… Но я все-таки к человеку ближе. Олегсказал с мукой в голосе:

— Ты к человеку, а я — к человечности.

— Ого! По-твоему, это человечность? Ты знал, чтопроизойдет. Ты понимал, что взрыв будет, заранее видел, как осколки поразятлюдей, как рухнет крыша, как будут кричать раздавленные… раздавливаемые, но тыи пальцем не шелохнул, чтобы их спасти!

Он видел, как Олег напрягся, собираясь сказать что-торезкое, но проглотил, только желваки заиграли, а ответил уже другим тоном,суше, холоднее, без страсти:

— Ты видел не раз, как полководец отправляет на вернуюгибель малый отряд, чтобы отвлечь противника, зато поразить основными силами вдругом месте. Видел, как оставляет заслоны за отступающей армией, те всегдаобречены на смерть, ты сам посылал… нет, ты никогда не посылал, потому и незнаешь!.. как царь Велизий отправил единственного сына с его отрядомзахватывать мост через широкую реку, а сам ниже по течению переправился вброд иразбил врага!.. Сын погиб, но победа над могущественным врагом, державшим их встрахе сотни лет, досталась малой кровью… Ты обвиняешь меня, Мрак, но ты, еслипо честному, по большому счету, трусил принимать ответственные решения. Тыхватал топор, потом меч, а в последний век — автомат и сам бросался творитьсправедливость!.. Ах-ах, как красиво и благородно! Но в одиночку справедливостьпо всей планете не наведешь. Сегодня ты убил одного злодея, завтра… нет, ужесегодня на его месте будет другой!