– Погодите, Виктория Андреевна, не так быстро. Я не успеваюследить за переменами в вашей жизни. Из-за чего вы развелись, можно узнать?

Уланова помолчала, глядя в окно. Было видно, что вопрос ейнеприятен, но решимость, написанная на ее увядающем милом лице, красноречивоговорила о том, что женщина готова идти до конца и отвечать даже на те вопросы,на которые отвечать совсем не хочется.

– У него есть другая женщина, и она ждет ребенка, –наконец выдавила она.

– Но, когда мы с вами разговаривали месяц назад, вы неупоминали, что собираетесь разводиться, – заметила Настя.

– Это случилось внезапно. Саша поставил меня в известность,и мы тут же оформили развод.

– Так не бывает, – не поверила Настя. – Разводы неоформляют в течение двух часов.

– Нам оформили, – грустно усмехнулась Виктория. –Саша постарался, у него какой-то блат есть. Анастасия Павловна, я не жаловатьсяк вам пришла. Мне нужна помощь.

– В чем конкретно?

– Помогите найти того, кто заказал эту статью.

– Вы думаете, она заказная?

– Уверена.

– Так спросите у журналистки Хайкиной, кто ей заплатил. Чегопроще.

– Я пыталась. – Уланова как-то странноулыбнулась. – Но дело в том, что такой журналистки в этой газете нет. Этозаказной хорошо оплаченный материал, который подписан вымышленным именем.Поэтому я и уверена в том, что это начало акции против Саши.

– А почему, собственно, вас это так беспокоит, ВикторияАндреевна? Александр Юрьевич уже вам не муж, у него другая женщина и скорородится ребенок. Почему вы так близко к сердцу принимаете его профессиональнуюкарьеру?

Уланова снова помолчала. На этот раз пауза длилась дольше.

– Я люблю его. Да, я продолжаю его любить несмотря ни начто. И я не могу оставаться равнодушной. Я хочу ему помочь.

– Каким образом?

– Я хочу узнать, кто стоит за этой статьей.

– И что потом? Виктория Андреевна, вы же не собираетесьпойти к этому человеку и застрелить его, правда?

Уланова посмотрела ей прямо в глаза. Лицо ее было спокойными сосредоточенным.

– Разумеется, нет. Но я хочу знать, кто это сделал. А уж какостановить скандал, я придумаю.

– Шантаж? – спросила Настя.

– Ну зачем же? – снова усмехнулась Уланова. – Этогрубо. Я узнаю, кто этот человек, и приду к нему с деловым предложением.

– С каким же?

– Я предложу вернуть ему деньги, которые он заплатил запередачу. Если таких недовольных несколько, я думаю, что смогу вернуть деньгивсем. В конце концов, если они мстят, потому что их обобрали, проще всеговозместить ущерб.

– Подождите, подождите! – Настя схватилась заголову. – Я ничего не понимаю. Какие суммы с них брали за показ программы?

– По-разному, от пяти до двадцати тысяч долларов.

– С каждого?!

– Нет, что вы. Брали избирательно, примерно с каждогопятого-шестого. Остальных делали бесплатно.

– Но я все равно не вижу смысла, – упрямо возразилаНастя. – Речь ведь шла не о похищении ребенка, когда ты готов на все, лишьбы вырвать его из рук вымогателей. Речь шла всего лишь о телевизионнойпередаче. И если она не жизненно необходима, то зачем платить? А если она таксильно нужна, что люди готовы платить, то зачем потом сводить счеты? Никто жене заставлял их давать деньги. Коль они решили мстить вымогателям, товозмещение ущерба их не устроит, уверяю вас.

– А я вас уверяю, что устроит, – холодно ответилаУланова. – Ситуация меняется ежедневно. Один заплатил потому, что счелвозможным, другой заплатил, третий, а потом они встретились, поговорили иобъединились. Когда человек думает, что обобрали его одного, он почему-то готовс этим мириться, но как только он обнаруживает, что это был лишь единичный фактдолговременной акции, в нем просыпаются злоба и желание хотя бы отомстить, аесли получится – и вернуть деньги. Тем более он не одинок, ряды крепнут, такпочему не попробовать.

Что ж, подумала Настя, в этом есть смысл. Пожалуй, ВикторияАндреевна не так уж не права. В логике ей не откажешь.

– И вы готовы все эти деньги вернуть? – спросила онанедоверчиво.

– Чтобы остановить расправу с Сашей? Да. Может быть, не все,но сколько смогу. Продам квартиру, Саше она все равно не нужна, он жепереезжает к новой жене. Продам украшения, машину. И наличные есть в банке.Если тех, кто за этим стоит, не больше семи-восьми человек, я с нимирассчитаюсь полностью, если же их больше, придется возвращать сумму не целиком,но я надеюсь с ними договориться. Анастасия Павловна, подскажите мне, кудаобратиться, чтобы найти этих людей. Я, собственно, только за этим к вам и пришла.

Куда обратиться, чтобы найти тех, кто заказал статью «Прощайлицо, да здравствует грим!»? Конечно, если верить версии Виктории Улановой,материал был направлен против ведущего программы, а вовсе не против Татьяны, новсе-таки… В голове у Насти появилась сумасшедшая мысль. Но без разрешенияГордеева она не посмеет ее высказать.

– Пойдемте со мной, – сказала она решительно. – Япроконсультируюсь у знающих людей.

Вдвоем они дошли до кабинета Колобка. Настя попросилаУланову подождать в коридоре, а сама зашла к начальнику.

– Виктор Алексеевич, а что, если направить Уланову в«Грант»? – предложила она. – Мы же должны выяснить, от кого вагентстве идет продажа информации. Вот и посмотрим, чтобы самим там несветиться.

Гордеев задумался. Настя понимала, что именно его беспокоит.Нельзя втягивать частных лиц в процесс раскрытия преступлений. То есть это,конечно, делается сплошь и рядом, но все-таки лучше использовать тех, у когоесть хотя бы маломальский опыт, изворотливость, смекалка. В идеале это должныбыть бывшие оперативники или бывшие сотрудники других милицейских служб. А тутмилая спокойная женщина, никаким боком к милиции не привязанная. Хотя, с другойстороны, профессия у нее такая, что иному милиционеру фору даст.

– Чем занимается эта Уланова? – спросил полковник.

– Она журналистка на вольных хлебах, пишет по заказамнескольких иностранных изданий о женских проблемах в современной России.Насколько мне известно, она брала интервью…

Настя назвала несколько очень известных фамилий: певицы,топ-модели, кинозвезды.

– Ах, вот даже как, – протянул ВикторАлексеевич. – Это делает ей честь. К этим дамочкам не так легкопрорваться, а угодить им еще труднее. По крайней мере об одной из них мнерассказывали, что ей раз пять приносили на визирование текст одного и того жеинтервью и она все пять раз его не подписывала, потому что ей не нравилось,хотя все было записано с диктофона слово в слово. Материал так и не вышел. АУланова, значит, сумела. Молодец.