— Ты думаешь.., о том, чтобы.., или мне показалось?

— Возможно.

Она смотрела на него очень серьезно, понимая, что собираетсясделать крайне решительный шаг. Особенно после того, что сказал Десмонд передее отъездом. Очень рискованный шаг… Возможно, последний в ее карьере. И тем неменее для нее — единственно возможный. А если Уильямс с ней из-за этогоразведется, пусть. На здоровье. В конце концов, речь идет о ее отце.

— Но это вовсе не означает, что ты должен оставаться сомной. Ты можешь вернуться, тогда, может быть, он не разозлится на тебя.

Кэсси понимала — после того как она сообщит Десмонду о своемрешении, дела могут обернуться совсем плохо.

— Я не могу лететь без тебя, — сказал Билли.

— Ну.., может быть, он найдет кого-нибудь взамен…

Какая наивность, подумал Билли. После всей этой рекламнойшумихи в течение целого года, после того как Десмонд все самым тщательнымобразом организовал и устроил, без Кэсси перелет не будет иметь и тени тогоуспеха, на который он рассчитывает. И Десмонд это прекрасно знает.

— Так что же ты собираешься делать?

Билли очень не хотелось, чтобы она приняла решение, котороепринесет ей вред. В то же время он понимал, как много значит для Кэсс отец. Онзнал, что для нее имеет первостепенное значение, и не сомневался в том, что онасобирается сделать. Не был уверен лишь в том, как она это сделает.

— Я собираюсь позвонить ему и попросить отложитьперелет. Не отменить, а всего лишь перенести. Мне нужны два, от силы тримесяца, пока папа снова не встанет на ноги. А пока я останусь здесь и будууправлять аэропортом.

— Я останусь с тобой. Возможно, навсегда. — Биллиусмехнулся. — Кто знает, может быть, уже через десять минут мы обаокажемся без работы.

Он прекрасно понимал, что для нее это больше чем работа.Рушится ее брак. Правда, после последнего разговора с Десмондом Кэсси ужесомневалась в том, замужем ли она на самом деле за этим человеком, была ли онавообще когда-нибудь по-настоящему замужем. Может быть, Ник прав во всем. Аможет быть, Десмонд просто не смог сдержаться под влиянием минуты. Кто знает,возможно, он уже успокоился и теперь сожалеет о том, что наговорил ей. Странно,что за эти два дня он ни разу ей не позвонил.

Через пять минут Кэсси дозвонилась до мужа через больничныйкоммутатор. Трубку сняла мисс Фитцпатрик, ответила ледяным тоном и переключилателефон на Десмонда. Кэсси пожалела о том, что придется говорить из больницы,где их разговор могут услышать. Но ничего не поделаешь. Можно, конечно, доехатьдо аэропорта и позвонить из отцовского кабинета, но это займет слишком многовремени. Она хотела сообщить Десмонду о своем решении как можно скорее.

Он тотчас же ответил:

— Где ты?

— В Доброй Надежде, в больнице. С отцом.

Как будто он об этом не знает… Однако Десмонд ни слова неспросил о своем тесте, о том, что с ним и как.

— Десмонд, мне очень жаль, что так получилось.

— Кэсси, я не собираюсь выслушивать всю этучушь, — прервал он ее тоном холодной ярости. — Вспомни, что я тебесказал перед отъездом. Имей в виду, я говорил серьезно.

У Кэсси на секунду перехватило дыхание. Ей пришлосьнапомнить себе, что это тот самый человек, за которого она вышла замуж всегочетыре с половиной месяца назад. Она не могла поверить тому, что он говорил.Сбывалось все, что предсказывал Ник. И было даже хуже.

— Я прекрасно помню все. И еще я помню, что мы с тобойженаты, о чем ты, по-видимому, забыл. В жизни есть вещи важнее кругосветныхперелетов, а я не летающая машина, не мальчик-пилот в женском платье и нетолько твоя подчиненная. Я живой человек, у меня есть семья. Два дня назад мойотец едва не умер. Я его теперь не оставлю. Я предлагаю тебе отложить перелетна два или три месяца. Я полечу в сентябре или октябре. Ты сам решай, когдаименно. Разработайте все необходимые изменения в маршруте в зависимости отпогоды. Я сделаю все, что потребуется. Но через три дня я не полечу. Я нужназдесь моим родным, и я их не оставлю.

— Сука! Эгоистичная дрянь! Да знаешь ли ты, сколько явложил в этот перелет? Не только денег.., сколько времени, сил, сколько души…Ты представления не имеешь о том, что он означает для меня.., для всей страны.Тебя интересует только твоя собственная жалкая жизнь, твоя ничтожная семейка иваш захудалый аэропортишко.

В его голосе звучало столько презрения! Кэсси не могла этогослышать. Подонок! Его слова причиняли физическую боль. Она окончательнопрозрела. Они с Десмондом Уильямсом вовсе не муж и жена. Она для него лишьорудие для исполнения честолюбивых планов.

— Называй меня как хочешь, Десмонд! — Кэсси большене думала о том, слышат ее или нет. — Отложи перелет или отмени еговообще, дело твое. Но сейчас я не полечу. Осенью — пожалуйста, куда угодно и начем угодно. Но не через три дня. Я остаюсь с отцом.

— А Билли?

Он, наверное, хотел бы уволить их обоих, однако это было нев его власти.

— Билли остается здесь со мной, с моей ничтожнойсемейкой, в нашем захудалом аэропортишке. Да, и хочу еще предупредить, Десмонд:без него я ни в какой перелет не отправлюсь. Только вместе с ним. Так что мыоба в твоем распоряжении, но позже. Сообщи мне о своем решении. Ты знаешь, гдеменя найти.

— Я никогда тебе этого не прощу, Кэсси.

— Да, я поняла. — И все же она не смоглаудержаться от вопроса:

— Что тебя так бесит, Десмонд? Ведь я же готова лететьпозже. В чем же дело?

— Позже — это уже не то. И потом, почему я долженмириться с твоими капризами?

— Это не капризы. Я живой человек. Я могла заболеть, вконце концов. А действительно.., почему бы тебе не объявить, что я заболела илиеще что-нибудь в этом роде? — Кэсси сухо рассмеялась. — Скажи имвсем, что я беременна.

— Не смешно.

— Мне тоже. Ты меня разочаровал, Десмонд. Позвони,когда примешь решение. В течение следующих двух месяцев ты можешь найти меня ваэропорту. Звони в любое время. — Глаза ее наполнились слезами. Она резкоположила трубку.

Она ведь собиралась извиниться перед ним, сказать, каксожалеет о том, что приходится отложить перелет. Но он обращался с ней такужасно, что она обо всем забыла. Кэсси действительно сожалела о том, чтоперелет придется отложить.

Она прекрасно понимала, как это тяжело для всех, ктозадействован в этом проекте. Но она просто не может подвести отца.

Он всегда приходил ей на помощь в трудную минуту. А сейчасона нужна ему.

Дрожащими руками Кэсси поправила трубку. В глазах ее стоялислезы. В этот момент она случайно взглянула на монахиню, сидевшую закоммутатором. Та улыбалась ей победной улыбкой.