Белвиль тоже преобразился. Он словно разогнул согбенную спину и скинул несколько сотен лет: стены старой части замка посветлели, рубленые линии смягчились и стали выглядеть более гармонично; башни устремились в самое небо, сверкая золотом в неярких красках заката, а перед крепостной стеной возвышалась еще одна призрачная преграда. Она словно бы парила в воздухе, то наливаясь алым светом, то становясь прозрачной, как стекло.

– Вот это да! – воскликнул Гойко.

Вестовой запрокинул голову, разглядывая сверкающее полотно.

– Кто-нибудь может объяснить, что тут происходит? – удивленно спросил Давор, и в этот момент ворота распахнулись, и из них высыпали стражники.

– Ваше сиятельство, добро пожаловать домой! – радостно выкрикнул Урас. На его широком простодушном лице засияла улыбка. – Вас тут все заждались!

– Кражич где? – посмотрел на него Штефан.

– Здесь я, – послышался голос Бранко, и управляющий появился перед нами. – Ваше сиятельство.

Кражич склонил голову, а Штефан соскочил с коня и обнял друга.

– Ну, показывай, что тут у вас творится, – сказал мой муж, направляясь к воротам.

– Чудеса у нас тут творятся, – хмыкнул Бранко. – До сих пор не верю, каждый раз глаза протираю, когда на все происходящее смотрю!

Управляющий незаметно пригладил кончики кос, и этот жест выдал его волнение.

– И что же происходит? – прищурился Штефан.

– А это вы, Ваше сиятельство, сами увидеть должны, – усмехнулся Кражич. – Словами и не расскажешь. Миледи, – повернулся он ко мне. – Рад видеть вас в добром здравии.

Темно-зеленые глаза сверкнули. В них затаилась радость. Похоже, Бранко сумел отпустить прошлое и преодолел свое смущение.

– Благодарю, дан Кражич, – улыбнулась в ответ.

– А с приисками что? Работают? – спросил Штефан.

В тот вечер, когда мы вернулись из путешествия, муж с Бранко долго разговаривали в кабинете об алмазных копях и решили возродить старый промысел. Правда, я думала, что с отъездом Штефана в столицу все забылось, а Кражич, выходит, не оставил эту идею.

– Работают, милорд, – хмыкнул Бранко. – Еще бы им не работать! Краверские добытчики уже седмицу как приехали, первую шахту запустили, вторую тоже скоро откроем.

– Это хорошо. Потом съездим, проверим, что там и как, – сказал Штефан и повернулся к выстроившимся у лестницы слугам.

– Самира, вели накормить людей, – распорядился он и снова посмотрел на Бранко. – Ну, показывай, что здесь происходит.

Кражич промолчал, только улыбнулся многозначительно и рывком распахнул входные двери.

– Мать-Создательница! – удивленно выдохнул Штефан, рассматривая огромный светлый холл, украшенный неизвестно откуда взявшимися колоннами и барельефами с изображениями волков. – Что это? – посмотрел он на Кражича.

– Не знаю, милорд. Наутро после отъезда миледи проснулись, а вокруг все иное, незнакомое.

– А куда старая делась? – разглядывая новую, с широкими мраморными ступенями лестницу, спросил мой муж.

– Да кто ж теперь разберет? – пожал плечами Бранко. – Я ведь говорю, за одну ночь все поменялось.

– Похоже, пока нас не было, тут кто-то очень хорошо потрудился, – крякнул Хант, разглядывая увеличившийся в размерах холл.

– Это вы ещё в парадном зале не были, – усмехнулся Бранко.

– Идем, – решительно сказал Штефан, подавая мне руку и направляясь к лестнице.

Арны молча пошли за нами. Я видела, как они внимательно разглядывают изображения волков, какими серьезными стали их лица и сколько напряжения застыло в алых глазах. Наверное, генералы чувствовали его – подлинного хозяина замка, Призрачного зверя. Я-то точно чувствовала. Он был повсюду: в тихом приветственном шепоте, окружившем меня со всех сторон, в невесомых прикосновениях, похожих на то, как если бы меня касался крупный пушистый зверь, в теплом дыхании, реющем под высокими сводами.

– Странно все это, – пробормотал идущий за нами следом лорд Хант.

Штефан услышал, но ничего не ответил. Он довел меня до парадного зала, вошел внутрь и внезапно запнулся, а его рука сильнее сжала мои пальцы.

– Не может быть, – неверяще прошептал муж.

– Кто это? – послышался растерянный голос Эйзера.

– Ох ты ж, лихо! – удивленно воскликнул Бранко.

Управляющий во все глаза уставился на стоящий на возвышении высокий каменный трон. А я смотрела на сидящего на нем Зверя и чувствовала, как душу охватывает радость, смешанная с благоговением.

– Приветствую вас, сыны Скарога, воинственные арны Стобарда, – прозвучал громкий раскатистый рык.

Волк чуть наклонился вперед, пристально вглядываясь в лица мужчин. Его сияющие алые глаза подолгу замирали на каждом, и я видела, как они разгораются все сильнее, а от его груди к арнам тянутся едва заметные прозрачные нити.

– Рад, что вы благополучно добрались до Белвиля, – пророкотал Зверь.

– И мы приветствуем тебя, Древний, – поклонился мой муж.

Штефан держался уверенно, но я чувствовала, что он не так невозмутим, как пытается казаться.

– Подойди ко мне, – огромная лапа поманила моего супруга.

Зверь чуть отклонился, и его образ на миг подернулся сияющей дымкой, а Штефан уверенно пересек зал и оказался рядом с троном.

Остальные арны сделали шаг вперед, настороженно наблюдая за происходящим.

– Протяни правую руку, – приказал Зверь.

Штефан без колебаний выполнил его распоряжение.

– Гоэрди ароэс мирдор, – чуть слышно произнес Дух Белвиля, касаясь перевернутой вверх ладони моего мужа.

И в тот же миг раздался громкий рык, и Штефан исчез, а на его месте появился гигантский черный волк. У меня внутри все перевернулось. Неужели это случилось? Неужели я вижу того, кто не желал меня принимать и всячески настраивал против меня арна? И что теперь? Он по–прежнему злобится?

Я вглядывалась в горящие алым глаза и пыталась увидеть в них своего мужа.

– Рагж! – потрясенно выдохнул стоящий рядом со мной Бранко.

– Чтоб я сдох! – пробормотал Эйзер, а лорд Хант настороженно положил руку на ножны.

Остальные арны последовали его примеру. А Гойко не удержался и достал из-за пояса кинжал, направив его в сторону Зверя.

– Что ты сделал с моим командиром? – воинственно сверкая глазами, выкрикнул он. – Отвечай!

– Ох-хо-хо, – послышался от двери знакомый скрипучий голос. – Все бы вам за мечи хвататься! Все бы удалью молодецкой похваляться…

Я обернулась и увидела ковыляющего к нам Микошку. Его светлые глаза смотрели насмешливо, а на губах играла лукавая усмешка.