Конечно, в книге не использовались слова «генетика» или «гены», но мой ум девушки из двадцать первого века с легкость переводил выражения «кровь дракона» в «драконьи гены».

Рассказывалось в ней и о таких, как мы с Тией, Марьяной и прочими девушкам — потомках драконицы и обычного человека. И вот тут было много интересного. Например, стало понятно, почему во мне в полной мере пробудилась кровь драконов, а у Тии и остальных наблюдалась лишь «искорка». Оказывается, предположение мэтра Грая было совершенно верным. В роду полукровки драконицы и человека обычно рождались девочки, и они хранили в себе почти полную мощь драконьей крови. Отсутствовала лишь вторая ипостась и сильно выраженные ментальные способности. А вот если вдруг рождался мальчик — а это рано или поздно обычно происходило — то это как бы «ослабляло» гены драконицы, и все его потомки становились уже такими, как Тия, Марьяна, и, вероятно, остальные девушки, что уснули навсегда в моем мире.

Мне просто повезло. В моем роду, получается, всегда рождались девочки. Но не зная о своей природе так и не раскрывали драконью кровь.

Книга подтвердила и мое предположении, что, если подобная мне не раскроет свои способности, то они как бы гниют изнутри и разъедают ее жизнь и судьбу. «Бедная рано погибшая бабушка…» — с наворачивающейся слезой думала я. «Бедная мама, которая всю жизнь от чего-то страдала, сама не понимая от чего… И гасила внутреннее гниение бутылкой…».

Теперь я совершенно не винила ее. Такой судьбе не позавидуешь. Можно лишь радоваться, что я сама каким-то чудом, по воле милосердного Бога, избежала этого.

А еще, и вот это самое главное — искорку дракона, подобную, Тииной, оказывается можно раздуть!

Уже тысячу лет это никому не приходило в голову, ведь когда-то подобную практику сочли опасной. Но способ существовал — очевидный, не столь уж сложный… А если Тиа станет драконом в той же мере, что и я, то магия мира удержится на ней до моего возвращения.

… Если я, конечно, смогу вернуться…

— Ваше величество, не собираетесь же вы… — ужаснулся мэтр Грай, выслушав меня. Я даже дала ему прочитать кусок в книге, рассказывавший о «возрождении пламени из искры».

— Собираюсь, — я прямо посмотрела на него.

Вообще у меня хватило силы воли, чтобы не читать книгу прямо у кочевников или во время полета обратно. Хватило ее даже, чтобы заставить себя выспаться, а потом выполнить все необходимые государственные дела.

Теперь же, вечером, через сутки после того, как я получила в дар этот бесценный источник, я сидела в кабинете и читала, время от времени комментируя что-нибудь мэтру Граю, оставшемуся караулить меня, чтоб не довела себя до изнеможения.

— Вот уж не думал, что на старости лет стану нянькой для юной королевы, — усмехался пожилой мэтр. — Но, похоже, никого другого вы просто не послушаете, и загоните себя окончательно.

— Собираюсь, — повторила я. — Мэтр, — я решительно встала. — Скажите, вы любите государя Эрмиора? Я не спрашиваю, как вы цените его, как короля, испытываете ли вы к нему уважение. Я спрашиваю — любите ли вы его? Есть ли у вас к нему теплая душевная привязанность?

Мэтр задумчиво взглянул на меня.

— Да, больше своей жизни, — ответил он. — Я помню его совсем молодым королем, взявшим на себя и бремя власти, и бремя хранить этот мир… Как вот вы сейчас. Но еще больше я люблю … этот мир. Я никогда не одобрял его планы отправиться за грань искать отца и других пропавших драконов. Не мог препятствовать — но не одобрял. Так и сейчас… я не могу препятствовать вам, не став предателем. Но вы сама должны понимать, что без вас магия мира растворится, исчезнет… А вы погибните там, в другом мире! Вы ставите на кон все — и рискуете всем!

— Не растворится и не исчезнет, если у вас будет другая драконица, — улыбнулась ему я, и серьезно продолжила. — К тому же, я собираюсь вернуться сама и вернуть государя Эрмиора. Драконов, а значит и магии, станет лишь больше. Да, я рискую… Да, я могу погибнуть! Но! Мэтр, — я поняла, что говорю горячо, что чувства вырываются вместе со словами, а вокруг моего тела начинают мелькать горячие огоньки. — Я тоже люблю государя Эрмиора! И что касается меня — я люблю его больше, чем этот мир! И чем тот, мой прежний мир, из которого я пришла! Я люблю его больше всех на свете миров! Признаю, что благополучие миров важнее любого короля, важнее моего Эрмиора… Разумом признаю — но мое сердце любит этот мужчину сильнее всего, понимаете это? И все ведь не так просто… Долг велит мне остаться, править, не допускать риска для своей бесценной персоны. Но, кто знает, что мой истинный долг? Может быть, следовать за своим сердцем, рискнуть, и если удастся победить — то вернуть куда больше, чем один наш Эрмиор?! Что на это скажете, мэтр?! Разве не так следует поступить… хранителю?

Грай тихонько улыбнулся. Опустил глаза, потом поднял.

— Скажу, что его величество выбрал великолепную королеву, — мягко улыбнулся он. — Настоящую королеву. Настоящую драконицу. Я помогу вам, как только могу… В конечном счете, вы Хранитель мира, и вам виднее, как его хранить…

«Эх… была бы я сама так в этом уверена!» — усмехнулась я про себя. А вслух сказала:

— Тогда пригласите ко мне по-очереди принцессу Тию, лейб-медика и … крассо Дамара. С каждым из них я буду говорить наедине.

Потому что времени на сомнения и рефлексию у меня не было. И так довольно много дней уйдет на превращение Тии в драконицу.

— Как ты? — спросила Тиа, войдя в мой кабинет. Она знала о моем состоянии, знала, насколько я переживаю, старалась поддерживать, но ничем не могла мне помочь. До сегодняшнего дня.

— Лучше, — улыбнулась я, подошла и обняла подругу. Вернее подруги у меня в этом мире не было. И я отдала бы до последней капли своей крови, чтобы сделать ее счастливой. Надеюсь, до последней не понадобится…

— Я попросила тебя прийти по важному делу, — сказала я, усаживая ее перед столиком с вечерними напитками. — Тиа, ты… ты стала мне подругой. Ты помогала мне, поддерживала… А я? По сути, я не сделала для тебя ничего. Лишь пользовалась твоей дружбой и скрывала от тебя правду о себе, как и от всех. И теперь я… я очень хочу, чтобы это принесло тебе счастье, но боюсь, что это принесет тебе лишь заботы и ответственность…

— О чем ты? — изумилась Тиа. — Я не считаю, что ты ничего не сделала для меня…

— Пока нет, не сделала, в глубине души мы обе знаем, что пока нет. Но я хочу сделать! И для тебя — и для этого мира! И сейчас от твоего решения зависит все…

— О чем ты?! Мариа, ты здорова? У тебя щеки пылают… как…

— Да, я несколько возбуждена, с тех пор как узнала, что это возможно. Тиа, — я выдохнула, глядя прямо ей в глаза. — Скажи… Ты согласишься, чтобы я сделала из тебя драконицу — такую, как я? И согласишься ли ты хранить кровью дракона этот мир, пока я… пойду за Эрмиором?

Я понимала, что говорю пафосно, слишком громкие фразы, но сейчас рождались лишь они. И странные слезы текли из глаз.