— Мне казалось, что ты уже перерос ночные клубы, — вздохнулотец. — Ну так что? Мать готовит вкусности, я турецкую ракию в холодильникпоставил. Приедешь — рюмку налью.

— Приеду, — сказал я. — Прямо сейчас приеду. Я вас оченьждал. Я вас очень люблю. Только по пути на Рижский заскочу. Как ты думаешь,можно на Рижском вокзале взять билеты в Харьков?

— Можно, — растерявшись от моей нежданной сентиментальности,сказал папа. — А что тебе делать в Харькове?

— Ну… дела… — туманно сказал я, посмотрел на ноги враскисших тонких ботинках. — Хотя… ладно, потом заскочу. А у вас ключ от моейквартиры сохранился?

— Что с ним сделается, в труху, что ли, рассыплется?

— И впрямь, — согласился я. В трубке предупреждающе пикнуло,и я затушил сигарету в снегу. — Папа, телефон садится. Я еду.

Поймать машину оказалось непросто. Никто не хотелостанавливаться перед мостом да еще ради грязного молодого парня в летнейодежде и куртке с чужого плеча. Наконец притормозила раздолбанная «шестерка»,типичное московское «шахид-такси».

— Мне в Перово… — открывая дверь, сказал я.

— А! Садись, дорогой! — Водитель вдруг заулыбался мне. И явспомнил, что именно с ним меньше недели назад мотался по городу, пытаясь найтихоть какие-то свидетельства своего существования.

— Спасибо. — Я сел. И крепко задумался. Мои подъемные тожеостались не в этом мире. — Слушай… такие дела…

— Денег нет?

— Угу, — пробормотал я. — Нет, как доедем, я у родителейвозьму…

— Не надо у родителей, нехорошо это — взрослому человеку уродителей деньги просить, — ответил кавказец. — Когда будут — отдашь.

— Как отдам?

— Два раза вместе ехали, поедешь и в третий.

Я откинулся на продавленное сиденье и тупо, безучастносмотрел, как водитель, нахально перестраиваясь из крайнего ряда, заворачиваетна третье кольцо. Потом спрятал руки в карманы Котиной куртки.

В левом нашелся бумажник, который я беззастенчиво открыл,после чего сказал водителю:

— Тревога была ложная. Деньги есть.

Если он что-то и заподозрил, то озвучивать свои мысли нестал.

А в другом кармане я нашел Котин мобильник.

С любопытством пролистал адресную книгу — некоторые именабыли мне знакомы, другие — нет. На фамилии Мельников я остановился. Поразмыслил— и набрал номер.

— Слушаю, — вежливым, но нетерпеливым голосом серьезного,занятого человека отозвался писатель-фантаст.

— Здравствуйте, Дмитрий Сергеевич, — сказал я. — Это вамзвонит Кирилл Максимов, приятель Кот… Константина Чагина. Помните, мы заходилик вам неделю назад? Я с его телефона звоню.

— Э… да, да, помню. — Голос писателя чуть утратилофициозность. — Вы тот молодой человек, что рассказал историю… хм… И как сейчасваши дела? Вас узнают?

— Вы правильно поняли, это сюжет фантастического романа,который я хочу написать, — быстро сказал я. — Извините, что я это такпредставил, как реальную историю. Мне сразу стало ясно, что вы меня раскусили.

— Ну, молодой человек, если бы вы с мое посочиняли историй…— довольно рассмеялся писатель. — Что ж, пишите! Мне любопытно, как вывыкрутитесь. А скажите, вот с паспортом…

— Химикалии, — сказал я. — Я химией в школе увлекался.

— Ага, — с глубочайшим удовлетворением произнес Мельников. —И это я понял правильно. Вам урок! Не считайте писателей-фантастов склонными кмистике!

— Если можно, то секундный вопрос! — попросил я. — Толькоодин. Скажите, как обычно в фантастике называют мир, параллельный Земле?

— Что вы имеете в виду? — не понял писатель.

— Ну, вот нашли планету — почти как Земля. Как ее назовут?Земля-два?

— Очень вероятно, — согласился Мельников. — К примеру, узамечательного писателя, классика американской…

— А вот если находят сразу десяток похожих на Землю планет?

Мельников замолчал. Подозрительно спросил:

— Ну… нашли? И что?

— Их тоже назовут Земля-два, Земля-три и так далее?

— Я полагаю, что в таком случае нумерация пойдет с единицы,— ответил Мельников не колеблясь. — Название «Земля-два» подчеркиваетуникальность нашей планеты. Если же численный ряд длинный, то уникальность«оригинальной Земли» лучше подчеркивается отсутствием всяческого номера.

— Спасибо большое, — сказал я с чувством. — Вот у меня тожетакая мысль возникла. Спасибо!

Я прервал связь. Посмотрел на водителя.

— Что-то не так, да? — спросил он.

— Всегда что-то не так.

— Верно. У меня вот резина совсем лысая. А дорога — стекло!Что мэр думает? Такой большой город, столица… машин много, денег много…

Я сидел, прикрыв глаза, и слушал его неторопливую жалобу.

— Все на свете люди придумали, а какой с того толк? Гдевоюют, где ссорятся. Мир один, а поделить не можем. Счастья как не было, так инет…

— Ничего, — ответил я. — Вы мне поверьте. Все еще будет.

Машину потряхивало на разбитой трассе и временами вело изстороны в сторону. Надо заехать к родителям. Купить билеты. Разыскать Кешью.Если настало время злых чудес — надо найти в себе мужество остаться добрым. Япогладил большим пальцем холодное металлическое кольцо и повторил:

— Все еще будет.

2004–2005 гг.