– Подождите, – Сварог отвел пулеметное дуло. – Какнасчет пленного, граф?

– Мне он совершенно не нужен. На данном этапе осады. Что онможет знать?

– Зато мне он весьма пригодился бы. Он же из тех, кто занами гнался.

– Ах да, я не сообразил. Быстрота мышления не входит… Эй,опускайте мост! Волоките сюда этого обормота! Интересно, кем меня пугалагерцогиня? Неужели королевские войска уже подходят? Быстро что-то. В округеимеется егерский полк и сотня конных габеларов, а это убого. Ни егеря, нигабелары штурму крепостей не обучены.

– Я же говорил, что на реке стоят крейсера, – сказалСварог. – Если они снимут с кораблей команды и пушки…

– Простите, милорд, но вам определенно не приходилось ништурмовать замки, ни защищать их… Моряки, ха! Если у них на борту есть морскаяпехота, дело осложнится. Если же нет – я настроен наплевательски. Как онипритащат пушки? Коней, допустим, соберут по окрестностям, ладно, но где взятьупряжь для перевозки пушек? И потом, у половины корабельных орудий вообще нетколес, а у другой колеса крохотные, ничуть не подходящие для перевозки по суше.Матросы брать замки не обучены, жалкое выйдет зрелище, если они рассчитываюттолько на крейсера…

Каким бы чудаком граф ни выглядел, военное дело он знал, итенью последовавший за Сварогом Шедарис посмотрел на Сезара не без уважения. Апохвалы капрал раздавал скупо.

Вернувшись во внутренний двор, Сварог уже не увидел ни своихлюдей, ни лошадей.

– Вступило в действие знаменитое гостеприимство Сезаров, –сказал граф. – Ванных комнат у меня целая куча, благодаря артезианскимколодцам. Вон та башня в полном вашем распоряжении, два десятка комнат,размещайтесь, как привыкли. А подземным ходом я вас выведу меж ночью ирассветом, в Час Лешего, когда дрыхнут самые рьяные караульные и меж стволамиползет туман вперемежку с видениями…

– Ход надежный? – спросил Сварог.

Граф блеснул великолепными зубами:

– Милорд, вы недооцениваете Сезаров! В старые времена,признаться, иные из них развлекались на королевских трактах… Ход выложенкамнем, есть вентиляция, совершенно незаметная снаружи, и выходит в симпатичныйкрутой овраг, сущее ущелье. А овраг этот тянется в лес еще лиги на три. Предкивсе предусмотрели. Вы уйдете отсюда, словно святой Рох по водам с островаСнимуре, тихо и безопасно. Позвольте представить – моя милая супруга. Не знаю,что бы я делал без ее вдохновенной поддержки. Дорогая, это… барон Готар. У негосрочные дела в Хелльстаде, так что он, увы, не сможет погостить подольше.

– Рада вас видеть, барон, – сказала графиня чутьзастенчиво. – Извините, не можем вас принять, как должно, с фейерверками икрестьянскими плясками на лугу, муж, как видите, в ссоре с королем, предстоятхлопоты…

Ее ничуть не удивило, что Сварог собирается в Хелльстад – должнобыть, окружавшие ее мужчины на мелочи не разменивались, и безумная удальсчиталась здесь нормой поведения.

– Пришел отец Грук, и с ним – сорок человек, – сказалаона мужу. – Я их разместила на заднем дворе. Сегодня штурм будет?

– Сомневаюсь, – фыркнул Сезар. – Пойдемте, милорд,познакомлю вас с лесным пастырем.

Лесной пастырь сидел на перевернутой корзине и расправлялсяс жареной индейкой – только жалобно похрустывали птичьей косточки. Он был летна десять постарше Сезара, на локоть повыше, шире вдвое, чревом превосходилвтрое. Мускулами не обижен, крайне жизнерадостная физиономия, румяная отздорового лесного воздуха, шрам на щеке. Рядом, прислоненная к бочке, стояладубинка длиной с оглоблю, наполовину окованная стальными кольцами – да ижелезный массивный крест, висевший на цепи, способной удержать волкодава, в двасчета можно превратить в жуткий кистень, стоит снять с шеи.

Вокруг расположились дюжие молодцы в зеленых кафтанах икожаных каталанах, с длинными сложными луками, короткими мушкетами, мечами ичапагами – маленькими топориками на длинных топорищах, пригодными и для рубки,и для гойкара. Все усердно жевали мясо, черпали из бочки нэльг[39]и держались с веским спокойствием тертых ребят, прекрасно знающих, ради чего ихсозвали. Тут же лежали пять-шесть гланских ладаров – пепельных, поджарых псов,похожих на догов, зорко следивших, как оголяются от мяса наиболее приманчивыекосточки.

– Отец Грук, смиренный лесной пастырь, – сказалграф. – А это барон Готар, он направляется в Хелльстад, у него там срочныедела.

Отец Грук что-то благодушно проворчал, швырнул ближайшемупсу остатки индейки и вытер руки о подол рясы:

– В Хелльстад так в Хелльстад. Не удивляйтесь, барон, что ятак спокойно принял известие о цели вашего путешествия. Если рассуждатьфилософски, Хелльстад есть непреложная реальность, принадлежащая нашему миру, инет ничего удивительного в том, что он служит конечной целью чьего-топутешествия. Правда, я впервые вижу человека, у которого там срочные дела. Самоборот удивляет – «срочные дела»… Все остальные, с кем мне доводилось общаться,употребляли другие обороты, и многие честно говорили: совершить бы наспех хотьчто-то героическое да побыстрее унести ноги. Бывало, и уносили. Иные, комуособенно везло, уносили ноги вместе с головой.

– А что, бывало – и по отдельности? – спросил Сварог.

– Ого! – серьезно сказал отец Грук. – Впозапрошлом году один лихой бедолага вышел оттуда, неся свою забубеннуюголовушку в руках. И в зубах головушка держала кошель с золотом. Лиги четырепрошагал, прежде чем свалился. Видите вон того верзилу? Сейчас-то соколомсмотрит, а в тот день, узревши этакого путника, сидел на верхушке дуба и щелкалзубами на весь лес. Уж я-то точно знаю, ибо сидел на соседнем суку и зубамищелкал не тише, хотя в наших местах полагалось бы ко всему притерпеться. Золотомы потом забрали, каюсь, хелльстадское – не обязательно дьявольское, самыенастоящие монеты оказались, только ужасно старые, иных даже ювелиры неопознали… Вам туда непременно нужно?

– Увы, – сказал Сварог. – Дела. Что поделать.

– Топорик у вас интересный, право… – он глянул цепко,умно. – Ну, да чего только с собой не таскает проезжий народ… Сам быохотно сходил с вами, столько лет рядом живу, да так ни разу и не собрался. Дапаству мою никак не уговорить, а в одиночку неуютно как-то. Бог даст, выберусь.Как только поднакоплю решимости на славный подвиг. Есть там, если веритьслухам, заброшенная церквушка, а в ней, по тем же слухам, сам святой Сколороставил знаменитый свой посох, которым во времена оны выгнал всю нечистую силуиз Горрота…

– А она опять поналезла, – буркнул Сезар, зачерпнул избочки нэльга себе и Сварогу, и они уселись на корзины. – Да, барон,пленный-то ваш помер, едва принесли… Вот я и говорю: ваш святой Сколор нечистуюсилу выгнал, а она опять набилась во все щели, стоило святому уйти подальше…

– Все оттого, что люди не почитают Единого Творца ипоклоняются созданиям, незаслуженно именуемым богами, – сказалмонах. – Взять хотя бы вас, граф. С вашим крылатым псом. Ну зачем вам,человеку умному, сей богомерзкий кумир?