– Тридцать лет. И никаких условныхосвобождений.

Он закрыл глаза и едва не упал. Дышал струдом.

– Значит, так, – продолжил Бирд спокойно ижестко. – Нас Джек Нэнс не волнует. Когда он закончит с телефонами миссис Лав,он как раз попадет в руки парней, ожидающих его снаружи. Его арестуют,предъявят обвинение и со временем отправят в места не столь отдаленные. Но мыбоимся, что он не будет слишком разговорчивым. Ты следишь за моей мыслью?

Кэл быстро кивнул.

– Но с тобой, Кэл, мы можем договориться. Тынам слегка поможешь, сечешь?

Он продолжал кивать, только быстрее.

– Мы так решили: расскажи нам то, что мы хотимзнать, и гуляй.

Кэл в отчаянии смотрел на него. Рот открыт,грудь ходит ходуном.

Бирд показал на переулок на другой сторонеМэдисон-стрит.

– Видишь тот переулок, Кэл?

Кэл бросил в сторону пустого переулка взгляд,полный надежды.

– Ага, – охотно подтвердил он.

– Он в твоем распоряжении. Скажи мне то, чтомне нужно, и путь свободен. Договорились? Я предлагаю тебе тридцать летсвободы, Кэл. Не валяй дурака.

– Хорошо.

– Когда Гронк возвращается из Нового Орлеана?

– Утром, около десяти.

– Где остановится?

– Гостиница “Холидей” на Кроун-Плаза.

– Номер комнаты?

– 782.

– Где Боне и Пирини?

– Не знаю.

– Да ладно, Кэл, мы ж не идиоты. Где они?

– Номера 783 и 784.

– Кто тут еще из Нового Орлеана?

– Это все. Больше ни о ком не знаю.

– А еще кого-нибудь ждут?

– Клянусь, не знаю.

– Они собираются убить мальчика, членов егосемьи или адвоката?

– Обсуждали, но определенных планов нет. Вы жезнаете, я в таких делах не участвую.

– Знаю, Кэл. В какие еще телефоны собиралисьпоставить подслушивающие устройства?

– Ни в какие. Только адвокату.

– А в доме адвоката?

– Насколько я знаю, нет.

– Значит, больше никаких подслушивающихустройств?

– Никаких.

– И никаких планов убийств?

– Нет.

– Если ты врешь, Кэл, я тебя достану, и тыполучишь свою тридцатку.

– Клянусь, это правда.

Внезапно Бирд заехал ему в ухо и, схвативконцы воротника, сжал ему горло. Рот Кэла открылся, в глазах стоял ужас.

– Кто сжег трейлер? – прорычал Бирд, сильнееприжимая его к машине.

– Боне и Пирини, – ответил он без малейшегоколебания.

– А ты в этом участвовал?

– Нет. Клянусь.

– Еще поджоги планируете?

– Ничего об этом не слышал.

– Тогда какого черта они здесь делают, Кэл?

– Они ждут, прослушивают, ну, знаете, вдругчто-то понадобится. Зависит от того, что сделает мальчишка.

Бирд еще сильнее сжал ему горло. Оскалился иперекрутил воротник.

– Одна ложь, Кэл, и я здорово надеру тебезадницу, понял?

– Я не вру, клянусь, – визгливым голосомзаверил его Кэл.

Бирд отпустил его и кивнул в сторону переулка.

– Иди и больше не греши. – Полицейскиерасступились, и Кэл пошел через улицу. Он все ускорял шаг, и вскоре ониувидели, как он на полной скорости скрылся в темноте.

Утро пятницы. Еще только начало светать, аРеджи уже пила крепкий черный кофе в ожидании еще одного непредсказуемого дня вкачестве адвоката Марка Своя. Утро было прохладным и ясным, каких много всентябре, первый признак того, что жаркое и душное лето в Мемфисе подходит вконцу. Она уселась в кресло-качалку на маленьком балконе и попыталасьразобраться в событиях, произошедших за последние пять часов ее жизни.

Полиция позвонила ей в полвторого, сказав, чтосрочно надо приехать в офис, там что-то случилось. Она вызвала Клинта, и онивместе отправились в контору, где их встретили полдюжины полицейских, которыедождались, пока Джек Нэнс сделал свою грязную работу, и взяли его при выходе изздания. Они показали Реджи и Клинту три маленьких микрофона, установленных втелефонных трубках, и сказали, что Нэнс – неплохой специалист.

В ее присутствии они удалили передатчики иоставили их у себя в качестве вещественных доказательств. Они объяснили, какимобразом вошел Нэнс, и несколько раз прошлись насчет отсутствия всяких мерпредосторожности в ее офисе. Она ответила, что ее этот вопрос никогда неволновал. В офисе нет никаких ценностей.

Реджи проверила папки с делами, вроде все былов порядке. Папка с делом Марка Свея находилась дома, в портфеле, онапредпочитала иметь ее при себе. Клинт исследовал свой стол и заявил, что,возможно, Нэнс интересовался бумагами в его столе. Но, поскольку в столе уКлинта большого порядка не было, он не мог этого утверждать с уверенностью.

Было ясно, что полиция знала заранее о визитеНэнса, но они не объяснили, откуда у них эта информация. Они облегчили емупопадание в здание – незапертые двери, отсутствие охраны и т.д. – и поставилидесяток людей следить за ним. В данный момент он под стражей, но пока молчит.Один из полицейских отвел ее в сторону и по секрету шепотом сообщил ей, чтоНэнс связан с Гронком, Боно и Пирини. Последних двух они так и не нашли. Изгостиницы они уехали. Гронк находится в Новом Орлеане, и за ним установленонаблюдение.

Нэнсу дадут пару лет, может, больше. Накакое-то мгновение ей захотелось, чтобы его приговорили к смертной казни.

Постепенно все полицейские ушли. Около трехчасов ночи они с Клинтом остались одни в конторе, сознавая, что к ним влезпрофессионал, человек, нанятый убийцами. Он собирал информацию, возможно, длябудущих убийств. Ей стало не по себе, и они с Клинтом ушли сразу же заполицейскими и зашли в кафе в центре города.