И дочь — Звягинцев понимал это.

Наверняка они долго не общались, наверняка отец был дляОльги всем, а потом она его лишилась. То есть оставались какие-то отношения, ноэто были уже не те — прежние — отношения. Это несколько сдвинуло и без тогонестабильную психику Ольги. У нее замечательный муж, но муж не может заменитьотца. Только отец может быть для дочери всем…

Не то что для сына.

Звягинцев горестно вздохнул: они никогда не были близки сВолодей — ни его жена, ни он сам. Темные, косные люди, приехавшие в Питер изпровинции. Володя был совсем другой, из другого теста, непохожий на них,толстых и обрюзгших. Самый настоящий питерец с тонкой костью. Он писал стихи, апотом начал писать сказки, он всегда немного стыдился своего милиционера-отца…

Бедный Володя. Бедный он сам. Так они друг друга и не нашли…

А Ольга — Ольга любила отца. А потом они приехали в «Розуветров».

Лучше бы они сюда не приезжали.

У Ольги действительно что-то не в порядке с головой, какжаль, такая милая, такая хорошая девушка, вот и Ионе она понравилась, иЗапесоцкая ее пожалела, летучая мышь. Сначала вынужденная ночевка в скалах ифантастический рассказ о пещере с телами. Сам-то тоже хорош, чуть не пошел наповоду у чужих галлюцинаций…

Потом этот ледяной городок — лед преследует ее, являетсявоплощением зла, которое необходимо уничтожить… Она этого не помнит, но этосовсем не значит, что она этого не совершала. Быть может, именно в этот моментв ней говорит полная ярости материнская половина?

Звягинцев вытащил из кармана платок и вытер им вспотевшеелицо: трудно даются психологические выкладки капитану в отставке. И зачем онсказал Ваське, что был майором ФСБ? Еще и пропавший Васька, тридцать тринесчастья сразу…

И это убийство!

Шмаринов прилетает потому, что ему сообщают — с его женойслучилось несчастье. Интересно, от кого исходила инициатива? От Ольги, Маркаили самой Инессы? Нужно бы спросить об этом Марка.

Шмаринов прилетает и наверняка устраивает сценуродственникам: и почему вы, такие-сякие, так плохо следили за моей женой. Онаупала и разбилась. На дочь, конечно, ноль внимания — это в лучшем случае. Та невыдерживает и срывается: почему это мы, такой-сякой, должны следить за твоейженой, нам за это деньги не платят. Ну и обозвала ее для блезиру каким-нибудьпакостным словцом. Отец, для которого жена есть смысл жизни, естественно, хрясьлюбимой дочери по морде.

И планка сбилась окончательно.

Планка сбилась окончательно, но отец-то этого не знал.

Может быть, перестал ждать, что какие-то психическиеотклонения проявятся у его дочери, а может, ему на это было уже наплевать.Конечно, Марк мог ему рассказать обо всех параноидальных неприятностях смалышкой. Но это уже ничего не меняло.

Отец возвращается к себе в номер, к спящей жене. А потомтуда приходит Ольга. Безумная пленница своей безумной половины, знающая толькоодну эмоцию: ярость. Видящая перед собой только одну цель: уничтожить зло.

Зло — это отец, который предал ее, который ее ударил.

Она уже невменяема, она уже не помнит, что творит. Отец неможет понять, что происходит с дочерью, — до тех самых пор, пока в ееруках не оказывается нож. Именно поэтому он так вяло защищался, смехотворнаяподушка, только и всего!

Не станешь же убивать собственную дочь, если ты в сознании…Но почему он хотя бы не постарался выбить этот чертов нож — ведь их физическаясила несопоставима? Или беспамятство и ярость делают кроткую Ольгу фурией?

Вскрытие покажет, плоско пошутил Звягинцев сам с собой.

Психиатры с ней поработают в любом случае.

Ей хватило очень короткого времени, чтобы расправиться сотцом. Портье видел, как она входила и как выходила. Ее видели нескольколюбителей поздних ночных прогулок. Нет, она не шла — это отмечают все, —она бежала.

Она металась.

Теперь понятно происхождение крови на снегу.

Она вернулась в коттедж и легла спать. Чтобы проснутьсянастоящей Ольгой. Ольгой, а не своей безумной матерью.

Она проснулась с руками, полными отцовской крови. Она незнала, что это такое, откуда это взялось. Она потому и спросила у Марка — чтоэто за пятна на комбинезоне?

Но Марк — Марк все понял. Сейчас он попытается спасти жену.Он уже попытался, когда навязывал Звягинцеву версию с Инессой. Инессу онненавидит, это могут подтвердить люди, которые наблюдали их близко. Именно так— опосредованно — он решил насолить ей, помотать нервы несчастной вдове. Онпонял, что произошло на самом деле. Он прошел по тому же пути, по которомусейчас идет сам Звягинцев.

Но он прошел гораздо раньше.

Интересно, на что он надеется? На то, что Ольга выйдет сухойиз воды? Ее все равно будут лечить: но одно дело, когда тебя лечат в хорошейклинике за хорошие деньги. Может быть — даже за границей. И совсем другое —когда ты проходишь муторную экспертизу в институте Сербского. И потом полжизнигниешь в психушке при тюремной больнице.

Он тоже любит свою жену. И это достойно уважения.

Звягинцев поднялся с кресла и подошел к залепленному снегомокну. Буран не прекращается, и это даже хорошо. Пока не закончится метель, покане очистятся перевалы, Ольга находится в относительной свободе и относительнойбезопасности. Марк не может не понимать, что рано или поздно следствие выйдетна его жену. Должно быть, он уже попытался избавиться от запачканной в кровиодежды. Это бессмысленный ход: в таком случае он выступит пособником убийцы.Пусть убийца безумна, но он-то в здравом уме. Но нож, который бросилаОльга, — наверняка там именно ее отпечатки пальцев. Все это будетустановлено сразу же.

Интересно, придут они или нет?

Если Марк умный человек, а он умный человек, — онипридут.

Звягинцев снял трубку и набрал номер портье.

— Иван?

— Да.

— Пришли ко мне, пожалуйста, пару ребятишек из охраны.Да потолковее. Сейчас.

Положив трубку на рычаг, Звягинцев с грустью подумал о том,что Иван наверняка подошлет к нему Радика с Колей.

«Иначе и быть не может, с моим-то еврейским счастьем».

…Через десять минут в дверь постучали.

— Войдите, — сказал Звягинцев.

Так и есть. В комнату протиснулись Радик и Коля. С возрастомты становишься провидцем. Пал Палыч.

— Что делать, шеф? — придушенным басом спросилРадик.

— Ничего, душа моя. Ждать.

* * *

«Я готовилась убить. Я убила. Я убиваю».

Дорога от коттеджа к отелю заняла гораздо больше времени,чем предполагал Марк. Ольга не могла идти. Она не могла идти, она все времяпадала в снег и терла, терла, терла им руки.