На самом деле, единственный ответ, который Энтони хотел получить, это тот, что с Лиз и ее отцом все в порядке. Но голова самовольно заработала в ином направлении, требуя выяснить подробности и составить собственное мнение о происшествии.

— Я не видел смысла выдергивать тебя из Лондона посреди процесса, — по-прежнему не глядя на него, заявил Джозеф. — А в целом — правильные задаешь вопросы. У нас с Ником они же в первую очередь и возникли. Может, это имя Ходжа такую реакцию вызывает? Кому другому оду бы уже сложили и памятник воздвигли, а тут — вишь — разобраться тянет. Или, может, оправдание себе найти…

— Какое оправдание? — не понял Энтони. Это он тщетно боролся с угрызениями совести, обвиняющей его в погоне за деньгами и неспособности быть рядом с любимой в столь опасной ситуации. И даже логичные доводы в пользу того, что, оставшись в Кроукомбе, он не мог бы безотлучно опекать Элизабет, ничуть не помогали вырваться из самоедства. Элизабет доверилась ему, и он должен был заботиться о ней! Как теперь смотреть в глаза ее отцу? И как жить с этим неподъемным камнем на душе?

— Ну, ты же уехал в уверенности, что я сумею оградить Уиверов от неприятностей в твое отсутствие, — пробормотал Джозеф, и Энтони против воли уставился на него в немом изумлении: когда он такое говорил? — А я вот… не смог…

Господи, какой бред! Как будто Джозеф мог предвидеть подобную совершенно невероятную ситуацию. Или он казнил себя теперь за то, что не ходил за мистером Уивером хвостиком и не отгонял от него мух? Или…

Или просто дал Энтони возможность взглянуть на себя со стороны и начать действовать, а не закапываться в душевные терзания все глубже?

— О сфере твоих обязанностей мы, с твоего позволения, поговорим чуть позже, — деловым тоном, который всегда действовал на Джозефа исключительно положительно, начал Энтони. — Сейчас же вернемся к первой теме. Я хочу знать, что произошло и какие подробности не дают тебе покоя.

Джозеф вздохнул, однако перечить не стал.

— Ну, в общем, Уиверы каждый день в Кловерхилл заходили: рабочих поторопить, указания дать, проверить, все ли правильно делается, — завел рассказ он. — Ну вот и девятого числа в нашу сторону двинули. День выдался солнечным, и они решили пройтись пешком. Эмили не взяли: миссис Уивер немного недомогала, и Эмили осталась с ней. Но мисс Уивер ей все подробно рассказала, а она уже мне передала — сам-то я всего этого не видел. Не думал, что так выйдет…

Он снова вздохнул, и Энтони, повинуясь внезапному порыву, на пару мгновений прижал младшего товарища к себе и похлопал по спине. Уж в чем-в чем, а в ответственности Джозефу отказать было нельзя.

— Хватит! — посоветовал он. — Ни ты, ни я не обладаем божественным провидением, чтобы знать, где ударит молния. А мистер Уивер явно не одобрил бы твоей слежки и не позволил подобной над собой опеки. Так что своей ли, твоей ли волей снимаю с тебя этот грех и приказываю ограничиться сухими фактами! Уверен, тебе есть, чем поделиться!

Джозеф заметно повеселел: слова ли Энтони так подействовали на него или его понимание, тем не менее заговорил он бодрее и действительно по делу.

— В общем, когда они по рощице проходили, услышали, как за ними всадник скачет и про какую-то дикую собаку кричит. Оказалось, Ходж. Потом говорил, что в деревне прознал о появившихся в окрестностях огромных звериных следах и тут же рванул предупредить родственников. И, уже почти догнав их, заметил средь деревьев затаившегося пса. Ружья у него с собой, разумеется, не было, только нож. Вот с ним-то он и бросился в кусты, чтобы через пару минут выползти, истекающим кровью, но одолевшим наводящего на окрестности ужас хищника.

Энтони хмыкнул.

— Судя по твоим словам, ты не особенно-то в это веришь, — заметил он. Джозеф передернул плечами.

— Ну, тут такая история занятная вышла, — туманно протянул он. — Поскольку все недалеко от Кловерхилла произошло, мистер Уивер к нам за помощью и поспешил. Пока я за доктор Харви рванул, Ник и еще пара парней отправились к Ходжу, чтобы помочь ему до дома добраться. Ну и пока там рядились, куда и как Ходжа переправлять, Ник, не будь дураком, собаку-то поверженную и осмотрел. Рассказать, что увидел, или желаешь из первых рук информацию получить?

До Кроукомба было около десяти миль, а потом Энтони предпочел не откладывать дело в долгий ящик.

— Сам знаешь, я не большой любитель охоты, поэтому всех тонкостей не передам, — послушно продолжил Джозеф. — В отличие от Ника, который под своим Бристолем частенько промышлял, так что, думаю, его выводам можно доверять…

— Не тяни! — предупредил Энтони.

— Ну, в общем, такое дело, — взялся за свою любимую присказку Джозеф. — Собака эта — здоровенная, конечно, — на последнем издыхании еще до схватки была. To ли кровь там как-то не так запеклась, то ли натекло ее в кустах слишком много — это все-таки лучше у Ника уточнить. Но никакой опасности ни для Уиверов, ни для Ходжа это несчастное существо не представляло, так что, как этот тип так уделался, остается только гадать.

— Не как, а для чего, — поправил Энтони, однако Джозеф махнул рукой.

— Это-то как раз понятно вернуть дядино расположение, — заявил он. — Эмми говорила, что после того достопамятного бала между мистером Уивером и Ходжем начался разлад. Следом он на скачках продул, да еще и с каким-то скандалом, что тоже заставило кормильца задуматься о целесообразности безоглядного доверия к племяннику. Ты, опять же, под ногами мешаешься со своей славой: девицу покорил, Мортона одолел, физиономию сопернику начистил — в общем, кроме как геройским поступком, в ферзи уже не пробиться. И ведь удалось! Эмми говорит, родня теперь на Ходжа молится и пылинки с него сдувает. Не ровен час, поместье на него перепишут и мисс Уивер в жены посулят.

Последнее Энтони совсем не устраивало.

— Типун тебе на язык! — незло пожелал он. — Ты, смотрю, мисс Эмили на свою сторону перетянул? У нас теперь есть свой шпион в Ноблхосе?

Джозеф фыркнул.

— Теперь! Я еще в Торквее ей все про Ходжа рассказал. Она, конечно, поначалу не верила, но потом поняла, что мне-то врать ей незачем. В отличие от кузена. И сделала правильные выводы. А ты все тянешь, все боишься нежные души ранить. Дождешься, что Ходж тебя обыграет! И что потом делать будешь?

Энтони поморщился. В отличие от младшего товарища он-то при голословных обвинениях Ходжа выглядел бы как нечестный конкурент за руку Элизабет, и Джозеф это отлично знал, потому и не стал продолжать.

— В округе про собаку расспросили? — уточнил Энтони. — Действительно слухи были или тоже провокация?

Теперь поморщился Джозеф.

— Да как тебе сказать? — задумчиво проговорил он. — Вроде как кто-то где-то что-то и слышал, а вот когда вопрос о следах встал, тут обнаруживших их и не нашлось. В Кроукомбе не столько дворов, чтобы мы с Ником поленились зайти в каждый. И если на меня местами поглядывали подозрительно, то с ним общались за милую душу. Он вроде как свой: и про землю, и про охоту — так потихоньку и до пса убиенного добирался. В итоге — смотрю — уже и без моих подсказок стал действовать. А поначалу-то все: не могу да не умею. Думал, поклон тебе земной за помощничка такого отбить, а теперь не стану. Повоюем еще!