— Спасибо, детка.

Девушка посмотрела на него и раздвинула губы в благодарнойулыбке; глаза ее затуманились, тело напряглось. Груди наполнились, и казалось,готовы были лопнуть под тонкой рубашкой. Джонни никогда не видел подобной игры.Он знал, что все это чистое притворство. Дамочки, которые проделывают это,обычно немного стоят в кровати.

Увидев, что она возвращается к своему стулу, он отпил изстакана. Ему не хотелось видеть это маленькое представление во второй раз. Вэту ночь он был не в настроении.

После часа игры Нино Валенти стал терять сознание. Сначалаон прогнулся вперед, потом подался назад и рухнул на пол. Крупье и банкометподняли его и понесли за ширму, в спальню.

Джонни наблюдал за тем, как официантка помогает мужчинамраздеть Нино и протолкнуть его под простыню. Крупье подсчитал жетоны Нино,жетоны банкомета и что-то записал в блокнот.

— Сколько времени это продолжается? — спросил егоДжонни.

Крупье пожал плечами.

— Сегодня он кончил рано. В первый раз мы позвалидомашнего врача, и он привел мистера Валенти в себя. Потом Нино сказал, чтобымы в подобных случаях врача не звали, а просто укладывали бы его в постель, и кутру он будет в форме. Ему везет, сегодня он снова выиграл около трех тысяч.

— Давай позовем сегодня врача, о'кэй, — сказалДжонни.

Через пятнадцать минут в комнату вошел Джул Сегал. Джонни сраздражением заметил, что этот парень никогда не выглядит, как врач. Сегодня нанем был синий свитер с белыми рукавами и белые замшевые туфли на босу ногу.Традиционный саквояж с инструментами придавал ему еще более нелепый вид.

— Почему бы тебе не носить свои вещи в рюкзаке? —спросил Джонни.

Джул понимающе улыбнулся.

— Да, этот портфель у меня еще со времен учебы вмедицинском институте, — сказал он. — Надо было выкрасить его хоть вдругой цвет.

Подойдя к кровати Нино и открывая саквояж, он сказал Джонни:

— Спасибо за чек. Это было слишком много. Я столько незаработал.

— Конечно, не заработал, — сказал Джонни. —Но забудь об этом, прошло уже много времени. Что с Нино?

Джул выслушал Нино, проверил пульс и измерил давление. Потомвытащил из саквояжа шприц и сделал ему укол. Бледное лицо Нинопорозовело, — казалось, по его телу снова потекла остановившаяся былокровь.

— Диагноз очень простой, — спешно проговорилДжул. — После первого обморока у меня была возможность обследовать его исделать несколько анализов. У него легкая форма диабета и это не представляетопасности, если соблюдать диету и вести нормальный образ жизни. Но Нино каждыйдень мертвецки пьян. Печень его разрушается, скоро дело дойдет до мозга. Теперьон в коматозном состоянии. Я предлагаю поместить его в лечебницу.

Камень свалился с сердца Джонни. Это не может быть оченьсерьезно, раз для выздоровления Нино достаточно вести нормальный образ жизни.

— Ты имеешь в виду одно из тех заведений, где насвысушивают? — спросил Джонни.

Джул направился к бару и налил себе виски.

— Нет, — сказал он. — Я имею в видупсихиатрическую лечебницу. Сумасшедший дом.

— Не смеши меня, — сказал Джонни.

— Я не смеюсь, — отозвался Джул. — Я тоже нев восторге от всего этого психиатрического джаза, но кое-что я об этом знаю,это часть моей профессии. Твой друг может быть еще в довольно приличномсостоянии, разве что дело коснулось печени, но это мы сможем узнать во времяпосмертного вскрытия. Настоящая болезнь в его голове. Он готов умереть. Можетбыть, он даже хочет умертвить себя. Пока не выздоровеет голова, нет шансов наобщее выздоровление. Поэтому я и предлагаю поместить его в психиатрическуюбольницу, где он сможет получить необходимый уход.

Послышался стук в дверь, и Джонни пошел открывать. Это былаЛюси Манчини. Она попала прямо к нему в объятия и поцеловала его. Он обратилвнимание на происшедшие в Люси изменения. Она сильно похудела, была хорошо и совкусом одета. К лицу ей была и прическа «под мальчика». Никогда она не казаласьему такой молодой и здоровой, и у него мелькнула мысль, что Люси можетсоставить ему в Лас-Вегасе компанию. Будет удовольствием разгуливать снастоящей красоткой. Но тут он вспомнил, что Люси подруга врача. Тогда этоотпадает. Он дружески улыбнулся и сказал:

— Как ты смеешь ночью являться в квартиру Нино?

Она стукнула его кулаком по плечу.

— Мне сказали, что Нино болен, и Джул пошел к нему. Яхотела узнать, не могу ли я чем-нибудь помочь. С Нино все в порядке? —спросила Люси.

— Конечно, — ответил Джонни. — Он будет впорядке.

Джул Сегал растянулся на диване.

— Завтра в полдень, — сказал он. — Япредлагаю всем сесть и подождать, пока Нино придет в себя. Потом уговорим еголечь в больницу. Люси, он тебя уважает. Может быть, тебе удастся уговорить его.Джонни, если ты настоящий друг, ты тоже нам поможешь. В противном случае печеньНино скоро станет лучшим экспонатом анатомической выставки в какой-нибудьклинике.

Джонни оскорбил небрежный тон врача. Кем он себя, чертпобери, считает?

Джонни собирался все ему высказать, но с кровати раздалсяголос Нино:

— Эй, друг, как насчет рюмочки?

Нино присел на кровати. Он улыбнулся Люси и сказал:

— Эй, младенец, иди же к старому Нино.

Люси присела на край кровати и обняла его. Нино казалсятеперь совершенно здоровым.

— Ну, Джонни, неси же рюмочку, — сказал Нино ишевельнул пальцами. — Вечер только начинается. Где, черт побери, игральныйстол?

Джул отпил из своего стакана и сказал Нино:

— Ты не получишь рюмочку. Твой врач запрещает.

Нино рассердился.

— Клал я на твоего врача, — сказал он, но тут же спритворным раскаянием на лице добавил. — Эй, Джул, это ты? Ведь ты мойврач, верно? Я не тебя имел в виду, старый друг. Ну, Джонни, давай рюмочку, илия встану и возьму сам.

Джонни пожал плечами и направился к бару.

— Я говорю, что ему нельзя пить, — равнодушнымтоном произнес Джул.

Джонни знал, почему Джул так сердит его: о каких бысерьезных вещах ни шла речь, голос врача всегда был холодным и сдержанным. Еслион и делал предупреждение, оно скрывалось в словах, голос же оставалсяравнодушным. Это так рассердило Джонни, что он поднялся с места и подал Ниностакан с виски. Подавая Нино стакан, он повернулся к Джулу и спросил: