Гелий свернулся клубком, крепко зажмурился и напрягся,пытаясь отличить сон от реальности. Он отлично помнил, как очнулся наклеенчатой кушетке в поликлинике, куда принесли его ребята после того, как онгрохнулся на крылечке техникума без сознания. Он помнил серые спокойные глазадокторши из поликлиники, потом другую докторшу – постарше, добродушную ихлопотливую, которая привезла его на «Скорой» в больницу. В приемном покое емусделали укол – и дальше настала сплошная путаница. Сознание Гелия сделалосьпохожим на слоеный пирог, где чередовались реальность и сновидения. Пирог…слоеный пирог… вчера на поминках Вадика Черникова подавали слоеный пирог смясом – любимый Вадькин, как сказала его мама. Поминки были… а может, они всеголишь привиделись Гелию? И побег из больницы привиделся ему, и возвращениедомой, где мотался из угла в угол мрачный, почерневший, осунувшийся от тревогиза брата Эльдар. Тревога эта, впрочем, нимало не мешала ему беспрестанно пить,так что, увидев Гелия живым и невредимым, он залился пьяными слезами – ивырубился. По счастью, в это время Эльдар сидел на диване, поэтому Гелию толькои осталось уложить его поудобнее и накрыть потеплее: с утреннего похмелья братавсегда бил страшный озноб. Потом он лег спать сам. Потом было утро – да, Гелийпроснулся, как всегда, рано, хотя сегодня в техникум не надо было спешить. Ноон помнил о Вадькиных поминках, о том, что все они, его друзья, собиралисьсъездить на могилку, в Марьину рощу, и поэтому напялил на себя старую курткуЭльдара, покрепче прикрыл старую, рассохшуюся дверь сеней и пошел в дом, гдежил Вадик, – благо это было недалеко, тоже в Лапшихе.

Так. Вроде бы все эти воспоминания очень похожи нареальность. Но каким образом в них затесалась та сероглазая докторша изполиклиники? Гелий отчетливо вспомнил ее стоящей возле Вадькиной калитки, и какона говорила с укоряющим выражением: «А зачем сбежал? Тебя для того отвезли вбольницу, чтоб сбегал?» А потом добавила: «Что, до брата не дозвонился? Он отебе волновался…»

Нет, это был все-таки сон или бред. Той докторше совершеннонеоткуда было взяться в Лапшихе.

Бред, бред…

Гелий уткнулся лицом в подушку и принялся молиться богу ивсем святым, чьи имена только приходили на память, чтоб все было сном. Страшнымсном, в конце которого – его возращение домой с поминок, и приоткрытая дверьсеней, и пропахшая борщом горница, посреди которой, мучительно согнувшись,лежал мертвый Эльдар, а все вокруг было усыпано солью.

Гелий резко сел.

Нет! Этого не было! Это лишь кошмар, порожденный болезнью,привязавшейся к нему после того, как он разрядил дедов наган в проклятущегоДему. Он не сбегал из больницы, не приходил на Вадькины поминки, не огрызалсяна сероглазую докторшу, не видел закоченелой руки брата, сжимающей смятую пачкус надписью «Сiль кам`яна». Все это ему приснилось, и теперь осталось тольковстать и тайком уйти из больницы, иначе Эльдар с ума сойдет от беспокойства.

Гелий сел, спустил ноги с кровати, но тут же вынужден былснова лечь – голова закружилась так, что его даже затошнило, будто от голода.Ну да, ведь слоеный пирог с мясом, винегрет и всякие там блины, которыеподавались на поминках, ему лишь приснились, на самом деле он ничего не ел совчерашнего дня, потому что в доме не было денег, и еды никакой не было.Стипендию они с братом давно проели, вернее, Эльдар ее пропил, а зарплату емудолжны были дать только в понедельник, и то не факт, что снова не задержат. Тоесть борщ, запах которого преследовал Гелия даже теперь, варить было не изчего! Во сне Гелий тайком сунул в карман куртки большой кусок пирога, чтобыотнести брату… а наяву Эльдар останется голодным, как и он сам. Голодным и пьяным.

Да ладно, не в первый раз, подумаешь. Зато брат жив!

Осторожно приотворилась дверь, и уже знакомые силуэты впижамах проскользнули в палату, принеся с собой густой табачный дух. Гелий елесдержался, чтобы не раскашляться. Еще немного пошептавшись, мужики улеглись накровати. Один почти сразу начал сладко похрапывать, а другой все ворочался сбоку на бок, взбивал кулаком подушку, пил воду – словом, никак не могугомониться.

Гелий лежал, ругая себя за то, что не смылся раньше, чемвернулись соседи. Теперь жди вот, пока этот непоседа заснет! Но ничего, покоридору вон тоже кто-то ходит туда-сюда. Во сне он сбежал совсем уж глубокойночью, когда и медсестра вздремнула на своем диванчике.

Во сне?..

«Во сне», – твердо сказал себе Гелий и лег на спину, глядя втемный потолок.

Черт, как жаль, что у них так туго с деньгами, а точнее, ихпросто нет. По-хорошему, Эльдару нужно лечиться. Закодироваться или зашиться –да мало ли какие штуки придуманы для алкашей! Мерзкое слово, но Гелий вполнеотдавал себе отчет в том, что его брат – алкоголик, запойный, и бесполезнождать чуда, надеяться, что он завяжет сам. Ведь Эльдар пьет не от пристрастия кпьянству – он заливает водкой свою неудавшуюся жизнь, которая и вовсе разбиласьвдребезги с того раннего утра, как Гелий убил Дему, а старший сын КорниловаСлава увез его на рыбалку и потом, на следствии, холодно заявил, что Гелий былс ним все время, с трех часов утра, а значит, никак не мог между четырьмя ипятью (криминалист утверждал, что смерть наступила именно тогда) прикончить«этого старого козла». Да-да, Слава так и выразился – без всяких церемоний, и,что характерно, это никого особенно не шокировало. Гелий понимал, что поселоквздохнул с облегчением, узнав об участи Демы, однако закон, как говорится, естьзакон, тем более что участковый Малявка просто на стенку лез от ярости, будучине в силах найти убийцу. Поговаривали, что происходило это отнюдь не отслужебного рвения: Малявку крепко взяли за жабры Демины дружки, а особенно –его «крыша», которая не собиралась оставить без последствий такой урон своемуавторитету.

Впрочем, о происходящем Гелий узнавал урывками, да и то сопозданием. Все эти дни он провел дома, лежа в постели. Рыбалки тоже неполучилось: стоило затрепыхаться на песке первой же снятой с крючка рыбешке,как Гелий вспомнил дергающуюся ногу Демы – и свалился без памяти. Потом Славаосторожно намекнул Эльдару, что это здорово напоминало эпилептический припадок,но уверенно сказать он не может, поскольку не специалист. Этот беглый выводоказался, однако, точен… Внезапная болезнь Гелия никого в поселке не удивила:Петька Ховрин тоже лежал с нервным припадком, сначала к нему одна за другойприезжали «Скорые», а потом мальчишку увезли в больницу аж в Москву. Народнемножко поудивлялся, что Гелий после такого потрясения вообще собрался накакую-то рыбалку, но, собственно, что ж тут удивительного? Решил немножкоразвеяться, а силенок-то и не рассчитал.

Дему кляли на чем свет стоит и благодарили того неведомого,кто избавил поселок от тирана. Хотя, конечно, это был такой же отморозок, а всеравно – спасибо ему.