но слезы текли даже между пальцами. – Я этого не хочу, нет…

– Но у тебя нет выбора. – Чэньби положила подбородок ей на плечо и приблизила губы к ее уху. – Минъюй, запомни мои слова: пока ты жива, подняться в свадебный паланкин – твой долг…

= Через несколько дней во дворце Яньси =

Белоснежная рука раздвинула занавеси, и стеклянные шарики зазвенели, словно драгоценные камни.

Минъюй вышла «в наряде ярком и накидке в цвет зари, под звонкий перелив подвесок»[69].

Вэй Инло оглядела ее, словно выдавала замуж собственную дочь, и глаза ее засияли.

– Повернись.

Минъюй нехотя покружилась на месте, и в воздухе стало красно от мелькающего подола.

– Какая красота!

Вдруг Минъюй схватила ее за руку, на лице очаровательной девушки был написан страх.

– Инло… Я не смогу без тебя, правда не смогу, я не хочу выходить замуж, прошу тебя, не заставляй меня!

Ее страшила смерть, но Вэй Инло решила, что она просто перепугана из-за свадьбы.

– Минъюй, ты мне как младшая сестра, – принялась мягко увещевать подругу Вэй Инло. – Когда-то моя старшая сестра говорила мне, что она непременно сама сошьет для меня свадебный наряд. Жаль, что мне за жизнь не довелось надеть это прекрасное платье, но… Надеюсь, ты сможешь облачиться в него по праву.

Минъюй застыла.

– Если бы императрица была жива, она бы так обрадовалась, глядя на твою свадьбу. – Вэй Инло погладила ее по лицу, в голосе тоска мешалась с радостью. – Наши с ней мечты не сбылись, но ты будешь счастлива, Минъюй, ты непременно должна быть счастлива!

Девушка закрыла глаза, из них все время лились слезы.

В этот момент вошел Чуаньцзы и сообщил, что во дворец прибыла младшая супруга Жун для урока хороших манер.

– Она же еще не оправилась от болезни, какие уроки? – покачала головой Инло. – Минъюй, я схожу к ней, а ты останься здесь.

Девушка была в свадебном наряде, ей не следовало встречаться с посторонними. Проводив взглядом госпожу, служанка медленно перевела взор на металлическое зеркало в форме цветка водяного ореха, в нем отразилось свадебное платье – красное, словно кровь.

Тук-тук-тук – раздался стук в дверь.

– Барышня Минъюй, это я, Ичжу.

Минъюй очнулась и открыла дверь.

– Ичжу, ты откуда?

Ичжу держала в руках ларец, только в этот раз он предназначался не госпоже. Ичжу с улыбкой поставила его рядом с зеркалом.

– Моя хозяйка сказала, в прошлый раз она заметила, что тебе не помешали бы новые предметы домашнего обихода, поэтому приготовила для тебя этот набор из золота.

С этими словами она вышла. Минъюй открыла ларец.

Оттуда хлынул золотой свет, словно внутри пряталось солнце. Минъюй зажмурилась и не сразу смогла разглядеть содержимое подарка: там были сделанные из чистого золота щипчики, ложечки для ушей, зеркало и даже ножницы.

Пока она как завороженная разглядывала ножницы, ей снова послышался тихий голос:

– Минъюй, у тебя нет выбора. Запомни мои слова: пока ты жива, подняться в свадебный паланкин – твой долг.

Глава 176. Золотые ножницы

– Милостью вдовствующей императрицы ты, младшая супруга Жун из рода ходжей, будучи образцом нежности, достойного поведения и осмотрительности, прилежно служащая императрице, неуклонно подчиняющаяся дворцовому распорядку, сердечно наставляющая придворных дам, возводишься в ранг супруги Жун. – В павильоне Баоюй главный евнух Ли Юй объявил высочайший указ.

Чэньби со служанками опустились перед ним на колени.

– Нижайшая благодарность императору за его милость!

Ли Юй, не смея долго держать на коленях столь обласканную милостями императора даму, торопливо махнул рукой, и евнухи стали подносить причитающиеся супруге наряды и украшения.

– Супруга Жун, император назначил официальными посланниками великого ученого мужа Енгишана и канцлера государственной канцелярии Майласуна. Приказ будет официально объявлен после вашего выздоровления.

– Хорошо, – рассеянно отозвалась Чэньби и, даже не взглянув на парадные облачения и ожерелья, велела служанкам убрать их.

«Невероятная женщина. Ее нисколько не заботит все то, о чем так мечтают другие…»

Ли Юй повидал немало людей, и у каждого непременно были какие-то желания и устремления, а потому евнух задавался вопросом: к чему же стремится супруга Жун? Чего она хочет? Он не мог разгадать.

Проводив посланца императора, Чэньби выглянула в окно.

– Ичжу, куда это он идет?

В этот момент Фуча Фухэн замедлил шаг.

Он увидел вдали крышу дворца Чанчунь: кружащаяся над ней птица, вдруг резко подобрав крылья, опустилась и замерла на стрехе на своих тонких ногах.

Одним своим видом дворец навевал на него воспоминания о сестре и Инло…

В тишине вдруг раздался звон колокольчиков, заставив его обернуться и быстро опустить голову.

Мимо него прошествовала пара изящных ножек, украшенных колокольчиками, а на землю упал платок с необычным узором – на нем кружили вместе две стрекозы.

Чэньби наклонилась, чтобы поднять платок.

– А, господин Фуча!

– Супруга Жун. – Фухэн был сановником, манеры его были безупречны: он говорил вежливо и в то же время отстраненно.

– Я ведь так и не поблагодарила вас как следует за то, что вы привезли меня в столицу из дальних земель, – с милой непосредственностью обратилась к нему Чэньби.

– Меня не за что благодарить, я всего лишь исполнял свой долг.

– Благодаря вам мне теперь чудесно живется, император и супруга Лин так обо мне заботятся. – Чэньби подала ему платок. – Глядите, этой вышивке меня научила супруга Лин. У нее есть точно такой же, он так мне понравился! Но как я ее ни упрашивала, так и не смогла уговорить, пришлось самой вышить похожий.

Видя, что взгляд Фухэна надолго остановился на платке, она склонила голову набок.

– В чем дело? Это… какая-то особенная вышивка?

– Это седьмое полотно из «Шедевров Сун и Юань, вышитых Хань Симэн»[70]. Этот узор не похож на цветы и травы, которые женщины обычно вышивают, вот я и обратил на него внимание. – Фухэн медленно отвел взгляд и сказал ровным тоном: – Уже поздно, мне пора идти. До свидания.

Чэньби с улыбкой посмотрела ему вслед и вспомнила, что произошло с ней по дороге в столицу.

Лошадь заржала.

Чэньби припала к ее спине. Лошадь съезжала с обрыва и уже почти утянула следом за собой и девушку.

Вдруг кто-то протянул руку и вытащил ее наверх.

Кто же это был?

– Господин Фуча! – услышала она крики вокруг. – Вы не пострадали?

Чэньби окружили служанки, она же не отрываясь смотрела на