Филип уже взял пальто со стула, но тут, забыв обо всем,окинул дочь разъяренным взглядом:

— С чего это тебе вздумалось говорить подобные вещи?

— Потому что единственный, кто может сравниться с тобой внесгибаемой, стальной силе воли, это Мэтью Фаррел! Это правда, и ты сам всепонимаешь, — мягко добавила она, — по-своему он очень на тебя похож —проницательный, неуязвимый и готов пойти на все, чтобы добиться цели. Сначалаты ненавидел его, потому что он был никем и осмелился переспать со мной. Но ещебольше ты возненавидел его за то, что он не пожелал тебе покориться, его нельзябыло ни согнуть, ни унизить с той самой первой ночи в клубе, когда ты приказалвыгнать Мэтта, и потом, после женитьбы. — Она улыбнулась печальной, незлобивойулыбкой и спокойно докончила:

— Ненавидишь Фаррела, потому что он единственный, ктооказался таким же неукротимым, как и ты.

Словно оставшись равнодушным к ее отповеди, Филипхолодновато процедил:

— Ты ведь не любишь меня, верно, Мередит? Мередит сама непонимала, что испытывает к отцу. Он дал ей жизнь, но пытался управлять каждымшагом, каждым вздохом. Никто не мог обвинить Филипа в том, что он не заботитсяо дочери, не следит за ней, потому что с самого раннего детства он не спускал снее глаз. И хотя испортил ей жизнь, тем не менее делал все из любви —удушливой, властной, собственнической любви.

— Я люблю тебя, — нежно улыбнувшись, чтобы смягчить горечьслов, призналась она, — но мне не нравится многое из того, что ты делаешь.Ранишь людей, не задумываясь и не сожалея, совсем как Мэтт.

— Я делаю то, что считаю нужным, — перебил он, натягиваяпальто.

— А сейчас необходимо исправить тот вред, что ты успелпричинить Мэтту, — напомнила Мередит, — в «Гленмуре»и комиссии порайонированию, и только потом я свяжусь с Мэттом и постараюсь все уладить.

— И ты думаешь, что он удовлетворится этим и согласится наразвод? — саркастически осведомился Филип.

— Да, потому что тут есть одно преимущество — Фаррел желаетвидеть меня своей женой не больше, чем я его — мужем. Сейчас он жаждет мести,но не настолько безумен, чтобы жертвовать собственной жизнью, лишь бы отплатитьтебе и мне. По крайней мере я на это надеюсь. Ну а теперь ты дашь мне словозавтра же позвонить и попытаться изменить решение комиссии по районированию?

Филип взглянул на дочь, явно преодолевая внутреннеесопротивление:

— Подумаю.

— Но этого недостаточно.

— Больше я ничего не могу сказать. «Он явно блефует», —решила Мередит, всматриваясь в замкнутое лицо, и с облегчением поцеловала отцав щеку. Закрыв за ним дверь, она еще с четверть часа сидела, задумчивоуставившись в угасающий огонь, прежде чем вспомнила, что сказал Паркер озавтрашнем совещании совета директоров. Они собираются избрать исполняющегообязанности президента! И Паркер не собирается участвовать в голосовании из-засвоих отношений с Мередит! Сегодня, однако, она настолько измучилась, что дажене находила в себе сил волноваться.

Блок дистанционного управления телевизором лежал на столе,и, потянувшись к нему, Мередит неожиданно вспомнила о телеинтервью Мэтта сБарбарой Уолтере. Она говорила о его успехе у знаменитых женщин, и Мередитснова пожала плечами. Как она могла поверить, что может быть счастлива сМэттом? Она и Паркер понимают друг друга, всю жизнь вращаются в одних кругах,принадлежат к одному классу — классу людей, которые занимаютсяблаготворительностью и посвящают свое время решению насущных проблем общества.Они не обсуждают собственное богатство на людях и по телевизору, не говорят опошлых любовных связях!

«И сколько бы денег ни прибавилось у Мэтью Фаррела, — сгоречью думала она, — с какими бы знаменитыми красавицами он ни спал,по-прежнему останется таким, каким был всегда, — безжалостным, злобным ивысокомерным. Жадным, бессовестным…»

Мередит в тупом изумлении уставилась на погашенный экрантелевизора. Странно… но почему-то ей казалось, что у него сложилось столь женизкое мнение о ней! Правда, после всех высказываний в адрес Мэтта и его отцаона сама о себе не слишком хорошо думала. Какой дешевый прием — оскорблятьчеловека за его происхождение… и кроме того, Мередит всегда питала нечто вродебезмолвного восхищения людьми, обладающими достаточной силой тела и духа, чтобызаниматься тяжелым физическим трудом. Немалое мужество необходимо, чтобы деньза днем возвращаться к неблагодарной, не требующей умственной отдачи работе,единственным вознаграждением за которую служил еженедельный выплатной чек.Мередит издевалась над семьей и воспитанием Мэтта лишь потому, что не смоглаотыскать другого уязвимого места.

Резкий звонок телефона отвлек ее от невеселых мыслей, иМередит взяла трубку. Громкий взволнованный голос Лайзы ударил в уши:

— Мер, как все прошло? Ты сказала, что позвонишь сегодняпосле встречи с Фаррелом!

— Знаю, я пыталась разыскать тебя, когда вернулась в офис,но не смогла.

— Я ненадолго уходила. Так все же чем окончилось? Мередитуже дважды рассказывала о столкновении с Мэттом, и у нее просто не осталосьсил, чтобы повторять все в третий раз.

— Неудачей. Можно я расскажу подробности завтра?

— Понимаю. Как насчет ужина?

— Хорошо. Но только завтра моя очередь готовить.

— О нет, — поддразнила Лайза. — У меня еще с того разанесварение не прошло! Лучше я куплю что-нибудь в китайском ресторанчике!

— Ладно, только плачу я!

— Справедливо. Принести что-нибудь еще?

— Если хочешь услышать насчет моей встречи с Мэттом, принесипачку салфеток.

— Настолько все плохо?

— К сожалению.

— В таком случае, может, стоит принести револьвер? —пошутила Лайза. — И после ужина можно будет отправиться его выслеживать.

— Не искушай меня, — отозвалась Мередит, невольно улыбаясь.

На следующий день, ровно в половине второго, Мередит вышлаиз рекламного отдела и направилась к своему кабинету. Все утро, где бы она нипоявлялась, люди оборачивались и глядели ей вслед, и у Мередит не возникалосомнений, в чем причина такого внимания. Она раздраженно нажала кнопку лифта,не переставая думать о новой безобразной выходке Салли Мэнсфилд, напечатавшей в«Трибюн» очередную заметку;

«Друзьям Мередит Бенкрофт, ошеломленным тем, как высокомерноона осадила самого завидного жениха Чикаго Мэтью Фаррела на благотворительномбалу в опере две недели назад, пришлось пережить новое потрясение. Парочкаобедала вместе в» Лендриз» за одним из самых уютных столиков в глубине зала.Правда, наш холостяк поистине не любит зря терять времени: тем же вечером онсопровождал великолепную Элишу Эйвери на премьеру «Укрощения строптивой»в«Литтл Тиэтер».