Одиннадцать лет назад судьба и людское коварство, казалось,навеки разлучили Мэтта Фаорела и Мередит Бенкрофт. И вот теперь обстоятельствавновь свели их. Сумеют ли они вернуть утраченное чувство, навсегда оставитьпозади прошлое и начать новую жизнь? Сумеют ли найти дорогу сквозь лабиринтинтриг, шантажа и даже убийства?

Все, с кем сводила автора судьба во время работы надроманом, знают, что общение со мной требовало от них невероятного терпения, авернее, сверхъестественной терпимости, способности верить и понимать, чтописатель постоянно работает, даже если при этом он полностью отключился и тупоуставился в пространство.

Этот роман посвящен прежде всего моим родным и друзьям,сполна проявившим эти качества, вселившим в меня дух уверенности и безмернообогатившим мою жизнь.

Моему мужу Дону Смиту, привносящему в мою жизнь покой иновое значение слова «понимание».

Моему сыну Клейтону и дочери Уитни, чья гордость за менябыла огромным источником радости. И облегчения.

Всем необыкновенным людям, предложившим мне свою дружбу ивынесшим на плечах бремя этой дружбы, особенно Фил-лис и Ричарду Эшли, Дебби иКрейгу Киферу, Кэти и Ллойду Стенсберри и Кэти и Полу Уолднеру. Нельзя проситьу Бога лучшей «команды поддержки», чем вы.

Автор выражает также признательность:

Роберту Хайленду — за все, что он сделал для меня; адвокатуЛлойду Стенсберри — за бесконечные консультации по юридическим тонкостям,которых немало в этом романе; потрясающе отзывчивым служащим универмагов повсей стране, которые тратили на меня время и знания и без чьей помощи романникогда не был бы написан.

Декабрь 1973 года

Усевшись с ногами на широкую постель под балдахином, МередитБенкрофт положила рядом альбом и аккуратно вырезала снимок из «Чикаго трибюн».Крупные буквы заголовка сразу бросались в глаза:

«Дети именитых граждан Чикаго в костюмах эльфов участвуют вблаготворительном рождественском спектакле в Оклендском Мемориальномгоспитале».

Ниже перечислялись имена и помещалось большое фото «эльфов»—пять мальчиков и пять девочек, включая Мередит, вручают подарки пациентамдетского отделения. Слева, наблюдая за порядком, стоял красивый молодой человеклет восемнадцати, гордо именовавшийся, если верить газете, «Паркером РейнолдсомIII, сыном мистера и миссис Рейнолдс из Кенилуорта».

Мередит беспристрастно сравнивала себя с остальнымидевочками в одеяниях эльфов, удивляясь, каким образом все они умудряютсявыглядеть изящными и грациозными, а она…

— Мешок с мукой! — объявила девочка, болезненно морщась. — Япохожа не на эльфа, а на тролля!

Какая ужасная несправедливость в том, что остальные, которымтолько исполнилось четырнадцать, всего на несколько несчастных недель старшеМередит, кажутся такими великолепно взрослыми, тогда как она смотритсяплоскогрудым троллем со скобками на зубах!

Взгляд девочки снова упал на снимок, и она в который разпожалела, что внезапный порыв тщеславия заставил ее снять очки — без нихМередит имела малопривлекательную привычку щуриться, совсем как на этой ужаснойфотографии.

— Контактные линзы, несомненно, помогли бы, — предположилаМередит.

Она посмотрела на Паркера, и мечтательная улыбка осветилалицо. Девочка порывисто прижала газетную вырезку к груди… то есть к тому месту,где должны были находиться груди, которых не было. Пока. И вероятно, присуществующем положении вообще не будет.

Дверь спальни открылась, и Мередит поспешно отдернула отсердца руку с зажатой в ней вырезкой при виде солидной шестидесятилетнейэкономки, явившейся, чтобы забрать поднос с остатками ужина.

— Вы совсем не притронулись к десерту, — упрекнула миссисЭллис.

— Я и без того толстая, миссис Эллис, — вздохнула Мередит ив доказательство сползла со старинной кровати и подошла к зеркалу над туалетнымстоликом. — Взгляните на меня, — продолжала она, с видом обвинителя указывая насвое отражение. — Даже талии нет!

— Детский жирок, только и всего. Подрастете — все исчезнет.

— И бедер тоже незаметно. Я выгляжу ходячим шкафом.Неудивительно, что у меня нет друзей…

Миссис Эллис, работавшая у Бенкрофтов меньше года, удивленноподняла брови:

— Нет друзей? Но почему? Мередит, отчаянно нуждавшаяся вчеловеке, которому можно было излить душу, призналась:

— Я только притворялась, что в школе все хорошо. На самомделе там ужасно. Я… просто белая ворона и всегда была белой вороной.

— Не может этого быть! Скорее всего с детьми в вашей школечто-то неладно…

— Дело не в них, а во мне, но я собираюсь все исправить.Сажусь на диету и хочу что-нибудь сделать с волосами. Они отвратительновыглядят.

— Вовсе нет, — возразила миссис Эллис, оглядывая доходящиедо плеч белокурые волосы Мередит и бирюзовые глаза. — У вас потрясающие глаза иочень красивые волосы. Густые, блестящие и…

— Бесцветные.

— Светлые.

Мередит упрямо уставилась в зеркало, не понимая, чточудовищно преувеличивает собственные, не такие уж безнадежные недостатки.

— И рост у меня почти пять футов семь дюймов! Хорошо еще,что перестала расти, пока не превратилась в гиганта. Но я не совсем безнадежнаи поняла это в субботу.

Миссис Эллис недоуменно свела брови:

— Какое же именно событие заставило вас изменить мнение осебе?

— Ничего эпохального, — заверила Мередит. «Кое-чтопотрясающее, — подумала она. — Паркер улыбнулся мне во время представления.Принес кока-колу, хотя я даже не просила его об этом. Велел, чтобы яобязательно оставила для него танец на балу у мисс Эппингем в следующуюсубботу».

Семьдесят пять лет назад семья Паркера основала в Чикагобольшой банк, одним из основных вкладчиков которого стала фирма «Бенкрофт эндкомпани», а дружба между Бенкрофтами и Рейнолдсами длилась уже несколькопоколений.

— Отныне все изменится, и не только моя внешность, —счастливо пообещала себе Мередит, продолжая глядеться в зеркало. — И подруга уменя будет! В школу пришла новая девочка, и она еще не знает, что меня никто нелюбит. Она умная и способная, совсем как я, и позвонила мне сегодня насчетдомашнего задания. Подумать только — позвонила мне, и мы долго болтали обо всемна свете.