– Все это замечательно, – заметил Лесников, –а доказывать-то как будем? Ведь Дружинин не дурак, чтобы признаваться.

– Как доказывать – я придумаю, не бери это вголову, – пообещала Настя. – Ведь вы меня для этого держите.

– Да уж, конечно, не для того, чтобы ты нам едуготовила, – встрял Селуянов. – Чего-то твой благоверный долго неедет.

Внезапно Настя расхохоталась. Сыщики недоуменнопереглянулись, потом молча выпили и дружно покачали головами. Нет, никогда имне понять Анастасию Каменскую. И как у нее голова устроена?

* * *

Сидя в машине рядом с Алексеем, Настя молча курила,уставившись невидящими глазами куда-то в окно. Она вспомнила о Дружинине иснова рассмеялась.

– Ты чего? – повернулся к ней Леша. –Смешинка в рот попала?

– Ага. – Она отерла выступившие от смехаслезы. – Вспомнила, как отчитывала своего старикашку из конторы за то, чтоего люди ко мне в квартиру залезли. Господи, каким голосом я с нимразговаривала!

– А что смешного? – не понял Чистяков.

– Да это вовсе не его люди сделали. Но я это толькосегодня поняла, а гнева праведного сколько было! Представляю, какой шорох у нихв конторе поднялся из-за этого. Нарочно не придумаешь.

– Ну ничего, извинишься перед ним занедоразумение, – пошутил он. – Сегодня, поди, опять на ночь глядяпозвонит.

– Еще чего! – фыркнула Настя. – Извиняться яперед ним буду, как же. Да я его этими домушниками доставать буду до полногоизнеможения. И еще что-нибудь такое же изобрету, мало ему не покажется. НаТришкана накапаю. Еще и навру чего-нибудь.

– Ася, уймись, – умоляюще произнесЧистяков. – Уймись, я тебя прошу. Сыщицкий азарт – это, конечно, здорово,но не хватит ли тебе неприятностей? Давай мы с Сашей выследим твоего старика,узнаем, где он живет, ты выяснишь, кто он такой, и дальше пусть работаютофициально. Не лезь ты к нему, не трогай его.

– Не лезть?

Она стала серьезной, повернулась боком и уставилась на мужав упор.

– Не лезть? – повторила она уже совсем другимголосом. – Ты уже забыл, как мы с тобой сидели взаперти и молили судьбу,чтобы с дочкой Ларцева ничего не случилось? Ты забыл, как ее похитили и неделюдержали на лекарствах и она едва не умерла? Ты забыл, что ее отец сталинвалидом? Тогда я ничего не смогла сделать с этой чертовой конторой, потомучто жизнь девочки была важнее всего и любое мое неосторожное движение моглопривести к необратимым последствиям. А сегодня у меня руки развязаны. И знаешь,почему? Потому что им от меня нужно что-то другое. Не какое-то конкретноедействие, которого они могли бы добиться от меня, начав угрожать, например,тебе, или Дашке, или, что еще хуже, маленькому Санечке. Можешь не сомневаться,у них есть полный перечень моих родственников и близких, на страхе за которыхменя можно взять голыми руками. Этому странному старику зачем-то нужна я кактаковая. Я не знаю, что ему от меня нужно. Но я знаю одно: я их ненавижу. Ноуничтожить их у меня силенок не хватит. И не думай, пожалуйста, что вам сСанькой удалось бы выследить старика. Не строй напрасных иллюзий, солнышко, оннам не по зубам. Как только он заметит слежку, через два часа меня пригласятопознавать труп, твой или Сашин. Он – зубр, умный, хитрый, опытный и невероятноопасный. Единственное, что я могу попытаться сделать, это внести смуту в рядыпротивника и тем самым хоть чуть-чуть его ослабить. А заодно отбить у негоохоту дышать мне в затылок.

– И ты знаешь, как это сделать?

– Пока не очень, только в самых общих чертах. Но я будупробовать. Во всяком случае убийцу Карины Мискарьянц он мне отдаст сам.

* * *

Дома Настя сразу переоделась в теплый махровый халат, носпать не ложилась, хотя было уже двенадцать.

– Чего ждем? – спросил Алексей, который вставалрано, и глаза у него уже слипались.

– Ты ложись, Лешик, я еще посижу, подумаю. Все равноэтот тип звонить будет, разбудит.

– Думаешь, позвонит?

– Куда он денется. – Настя безнадежно махнуларукой. – Его ночные звонки стали уже доброй традицией.

– Ну смотри.

Леша забрался в постель и какое-то время мужественно пыталсячитать новый детектив, но очень скоро глаза его закрылись, а книжка упала напол рядом с диваном. Настя на цыпочках подошла к нему, укрыла, погасила свет ивернулась на кухню, плотно прикрыв за собой дверь.

Итак, что она имеет на сегодняшний день? Только догадки.Опрос родственников тех людей, которые занимались творческой работой и умерли втечение последних нескольких месяцев, показал, что некоторые из них незадолгодо скоропостижной кончины лечились в клинике, где работает Ольга Решина. Можнопредположить, что именно там, в этой клинике, шла работа над восстановлениемпрепарата профессора Лебедева. Хорошему следователю, вероятно, удастся доказатьвину врачей и привлечь их к ответственности. Но для этого нужны сильныедоказательства, и много. Соваться в клинику сейчас бессмысленно, если отделениесчитается санаторным, или, как принято говорить, кризисным, то смертность втаком отделении не может пройти мимо внимания главврача. Смертность там принормальном положении вещей должна быть минимальной, а то и вовсе нулевой. Разглавврач не забил тревогу, значит, он в деле. Поэтому разговаривать с нимнельзя, они сразу же утопят все концы. Дальше… Есть еще патологоанатом. Если спричинами смерти какие-то проблемы, он тоже должен был забеспокоиться. Размолчит, значит, и там все в порядке. Как же их зацепить? Как добытьдоказательства их преступной деятельности? Пожалуй, пока никак, грустноконстатировала Настя. Добровольно никто не расколется, дураков нет. Вывелисьвсе.

Теперь Оборин. Судя по всему, действительно где-то сидит итихонько пишет диссертацию. Он был в контакте с Тамарой Коченовой после еевозвращения из Австрии, это совершенно ясно, и забрал в свой гараж ееавтомобиль с неисправной сигнализацией. Но почему же контора его не тронула?Ведь даже несчастную Карину они заставили умолкнуть навсегда, потому что Кариназнала, куда уехала Тамара. Почему же они не тронули Оборина? Или все-такитронули? Купили его молчание? Нет, не получается. Если бы контора вышла наОборина как на человека, который что-то знает о Тамаре, они не допустили бы,чтобы ее машина стояла у него в гараже. Они слишком осторожны ипредусмотрительны, чтобы допустить такой промах. Ведь именно через машинуКоченовой милиция вышла на Оборина как на человека, связанного с Тамарой. Онидолжны были это предвидеть. Что же произошло? Нужно как можно быстреепостараться это понять, потому что Оборин вот-вот появится, и к этому моментудолжна быть выработана линия поведения в отношении него…

Звонок прервал ее напряженные размышления. Настя взглянулана часы – без четверти час. Поздновато. Старичок начал себе позволятьвольности.

– У вас грустный голосок, Анастасия Павловна, –ласково сказал он. – Неприятности одолели?